Тоннель в Паддингтоне - Кейт Андерсенн

что это невозможно, что Бретт ее всюду достанет, и вдруг она снова ему поверит?.. Он должен вернуться в понедельник. Тогда я посмотрел на все эти статьи… и… сказал, что можем обставить все с косой и розой. И она меня поцеловала.

На этих воспоминаниях Джонс сделался счастливым.

— Утром, когда в конторе никого еще не было, я положил розу и косу на ее стол.

— Где ты взял розу?

— У меня у матушки куст в саду, — пожал плечами Джонс.

Вот и гвоздь в твой гроб, Джек Джонс…

— А косу?

— Взяли… у знакомого цирюльника. Мы договорились с Дидье из «Паризьен», чтобы она спряталась у него на чердаке.

— Что?! — в один голос вскричали Колин и Кензи.

Мутный тип Дидье, «ах, Лорелея!».?

— Но ее там больше нет… — хотел развести руками Джонс, да веревка помешала. — Тогда я пошел к ее дому… И тут вы.

— Боюсь, ты забыл рассказать о самом главном, — сурово сказал Дьюхарст, вставая.

Джонс бледнел дальше, пока инспектор ходил от одной стены к другой. Кензи казалось, она безнадежно запуталась.

— После твоего рассказа Лорелея только крепче увязла в этом деле. Ты дал ей мотив и возможность убийства.

— И еще — розы, — добавила Кензи. — Из сада твоей матушки. Ведь именно они были у Берты и Клариссы. Розовый убийца оставлял белые розы, а эти — желтые. Но вы об этом не знали, верно?

— Довольно редкий цвет, — резюмировал Дьюхарст.

— Да нет же… — Джонс засучил ногами. — Мы вчера ночью ходили с ней гулять. Пока… ну, знаете, пока никто ее не мог увидеть. Мы расстались на рассвете возле «трубы», и она собиралась вернуться в «Паризьен». А потом я зашел ее проведать… И узнал про Берту и Клариссу. Но Берту ведь… ночью, да? Дидье не видел, куда делась Лори. Я думал, она побежала домой, но… ее нет нигде.

Задачка. Инспектор Дьюхарст сердито почесал затылок.

— Почему мы должны тебе верить? — загремел он на съежившегося Джонса. — Кто может подтвердить твои слова?

— Дидье, — ответила за парня Кензи, поджимая губы. — Он много чего не сказал нам, вам так не кажется?

— Вы верите ему? — возмущенно вскинувшись, ткнул в свидетеля пальцем инспектор.

— Не знаю… Но проверить его слова можно.

Колину Дьюхарсту захотелось стрельнуть по какой-нибудь мишени или ввязаться в драку. Когда он заделался инспектором, он собирался просто «ловить воров», а не проводить математические вычисления. Можно было бы посадить этого рифмоплета, и дело с концом. И он так бы и сделал совсем недавно.

Но теперь — вместо всего прочего он ткнул ей свое полотенце — как прическу ни крутила, а за воротник натекло изрядно.

— Одно я знаю точно — когда мы приехали на вызов ночью, Лорелеи в «Паризьен» действительно не было.

— Вот и я говорю — не было, — с готовностью поддакнул Джонс.

* * *

Дождь почти перестал, Дьюхарст взял самодвижущийся экипаж.

— Раз уж ехать, так с шиком, — с помпой продемонстрировал он транспорт Кензи и залихватски подудел клаксоном.

Кензи критически поморщилась.

— То подземка, то самодвижущийся экипаж… — но схватилась за протянутую руку, чтобы взобраться на сиденье.

— Не ворчите, Кензи. Я пытаюсь шутить. С вами пол-Лондона сегодня обегал — делать мне больше нечего!

Дьюхарст дернул рычаг, экипаж зафырчал и дернулся вперед на мостовую, едва не сбив пешехода. Тот не преминул доложить, что об этом думает, не стесняясь в выражениях. Кензи привычным движением схватилась за «шляпку», но вспомнила, что на едва просушенных и наспех уложенных волосах даже кепи не осталось. На новой колдобине пришлось забыть про достоинство и вцепиться в бортик.

— «Делать нечего»? — переспросила она.

— Я даже в поисках розового убийцы столько миль на ус не наматывал! — совершенно серьезно пожаловался Колин.

Кензи покосилась на спутника с недоверием.

— Вы вот это всерьез, да? Потому его и не нашли! Зачем вам вообще ваша работа? С шиком по улицам разъезжать?..

Экипаж фыркнул выхлопом словно в ответ.

— Ну, знаете — ваша вам тоже не особо подходит. Воспитательница! — насмешливо крикнул Дьюхарст, залихватски поворачивая за угол. — Чтобы «респектабельную жизнь» вести!

Кензи, может, и испугалась поворота, но виду, как обычно, не подала, а с бравадой воскликнула:

— Так давайте поменяемся!

— А давайте! — запальчиво ответствовал инспектор.

Они попали в толпу из пары кебов и потока рабочих. Конец смены на фабрике. Пришлось притормозить.

— Вас не возьмут, — буркнула Кензи. — Вот и встали. Не шик, а пшик.

— Вас тоже выбросят на улицу, едва выплывет факт про Энтони Блера, — Дьюхарст пробивал дорогу клаксоном. — Вот и вся ваша респектабельность.

— Если я решу дело, Дора не станет болтать. И мы вернемся к прежней жизни.

— Думаю, загвоздка в том, что Дора хочет не чтобы ВЫ решили дело. К тому же, я могу рассказать. И не только про Блера, между прочим.

— Тогда вам ни эту, ни какую другую работу больше выполнять не придется, — угрожающе сощурилась Кензи Мун.

Дьюхарст покосился на нее с наигранной тревогой.

— Вот так рождаются планы убийств. Вы и вправду считаете, что этот врун Джонс ни при чем?

Вновь пришлось остановиться. Кензи едва не вылетела вперед носом, если бы инспектор не придержал ее одной рукой. Секунду она приходила в себя. Потом ответила:

— Хотела бы я знать. Врал он много и складно. У него есть мотив — желание отомстить за предательство любимой, и руки на «душить» у него крепкие, посыльный все-таки. А вот — кстати — задушить ведь это не обнять? — покосилась на его руку на своей талии, инспектор убрал. — Физически — могла Лорелея это сделать?

Инспектор вдруг повернулся к Кензи всем корпусом с выражением полного замешательства на лице. Глаза у него, оказывается, карие. Мун даже немного отклонилась. Дьявол, неудобно вышло.

— А ведь я совершенно не подумал об этом, Кензи!

Она хотела отбрить как обычно, что думать-де не в его стиле, но Дьюхарст выглядел потрясенным. И она проявила такт. Похлопала его по плечу успокаивающе, как недавно Джонса, как недавно в «Паризьен»:

— Все ошибаются. Так как?

— Душили их пеньковой бечевкой с заднего двора Дидье — он ее использует для упаковки