Выйду замуж за спасателя - Янка Рам

ненадолго, — словно оправдываясь.

Куда? На сколько? К кому? Почему в таком виде?

Неприличные вопросы?

— Мхм.... - задумчиво зависаю, засовывая руки в карманы.

Под пальцами — пригласительный. Кручу его.

— А перенести нельзя?

— М-м-можно, — заикаясь. — Что-то нужно сделать?

— Да.

Протягиваю ей бумажку.

— Нельзя пропустить. Начальник — зверь. Обидится, потом тушите свет, — вру безбожно. — И без жены нельзя. Я и так в немилости.

— Ой... А я ни разу на корпоративе и не была, — теряется как девочка. — Я даже не знаю что надеть.

— Платье — в самый раз! Сделай одолжение.... Составь компанию. Мы ненадолго. Отметимся, поздравим и сбежим.

— Я даже и в салон уже не успею, — начинает поспешно на себе поправлять одежду.

— Вер, ты и так красавица.

— Ой, ладно! — хихикает. — Скажешь тоже....

Дурочка! — улыбаюсь ей.

— Сколько у меня времени собраться?

— Да не торопись. Я пока в душ, пока поем...

— Алина! — зовет дочь.

Убегает к себе в комнату.

Уже собранные, даём ЦУ девочкам. Потому что Ярый идёт на тренировку, и ведёт Мирного на шахматы. А девочки остаются одни.

— Газ не включать, — перекрываю кран. — Греть все в микроволновке. Никуда не уходить.

— Ну мам! — дует губы Алина. — Я хотела погулять.

— Алин, ты через день гуляешь, а мама? Давай, сегодня её очередь? А ты за Иринкой посмотришь, мм?

— Ладно.... - вздыхает, добавляя Вере румяна кисточкой.

— Я и шама могу, — крутит банку с муравьями Иринка.

— Можешь. Но пусть в этот раз Алина с тобой побудет, чтобы мы не дергались.

Развозим пацанов. Едем в ресторан.

От хорошего настроения просто бомбит! Я словно пьяный. А иллюминация, притушенный свет и музыка делают меня окончательно влюбленным в мою фиктивную жену!

И я как идиот, улыбаюсь, гордо представляю ее своим.

— Вау! Вот это ты Добрыня молоток! — жмут руки мне мужики. — Такое богатство отхватил.

— Э-э-э-э, — осаживаю шутливо. — Особо не разглядывай.

— Ну вот! А то — убежденный холостяк! Никогда не женюсь! — стебут меня.

Это всё я, да.

Они задают рдеющей Вере какие-то вопросы, а я на мгновение отвлекаюсь на звонок по телефону.

Галина, блять, Степановна!

Не к добру....

— Минуту, — целую машинально Веру в висок как свою.

Делаю несколько шагов в сторону.

— Саянов, — отвечаю на звонок.

— Добрыня Никитич.... - с осуждением. — У вас ребёнок там кричит. Даже не кричит, визжит как резаный, слышите?

На заднем фоне я слышу действительно истошный девчачий визг, крики, рыдания. Словно мандрагору вырвали из горшка. Явно не игривые оры. Испуганные! И надрывный яростный лай Барса.

— Что происходит?!

— Я не вижу! Это с другой стороны дома.

Там территория Барса. Как она туда попала?!

— А на плитке там — кажется кровь!

Пиздец!

Волосы становятся дыбом.

Он не мог тронуть ребенка! Не мог....

— Я в службу спасения позвонила. Следите за своими детьми, что ли....

Скидывает вызов.

В шоке, перевариваю пару секунд.

— Вер!

Бесцеремонно хватаю её за локоть и тащу на выход.

— Что случилось?! Добрыня?.

— Ты только не паникуй, Вер!..

Глава 17 — Конец света отменяется!

Сердце мое словно сжато в тиски и стучит, сбиваясь с ритма.

Мы летим на машине обратно. Летим — буквально, превышая скоростной режим так, что страшно. Но ещё страшнее от неопределенности.

— Звони Алине, быстро!

Удерживая плечом телефон у уха, Добрыня выясняет какая бригада едет по вызову.

Господи, что произошло?! Нас полчаса дома не было!

-.... Вы быстрей приедете.... Нет, не ждите меня. Входная дверь заперта. Поэтому сразу через забор с левой стороны, да.... Туда не достает цепь. Там есть шланг и кран....

— Пожар? — шепчу я испугано.

Отрицательно качнув головой, опять говорит по телефону.

— Давай, я не отключаюсь, минут через десять буду.

— Да что там происходит?!

— Никто пока не знает, Вера. Кто-то из девочек кричал. И звал на помощь.

— Кричал?..

— Алине звони!

Роняю телефон из трясущихся пальцев, поднимаю, как назло заедает отпечаток пальцев. Пытаюсь вспомнить числовой пароль, который знаю прекрасно, но от шока он вдруг неожиданно вылетает из головы.

Чуть не плача, закрываю глаза, пытаясь сконцентрироваться.

— Вера!

— Сейчас... Сейчас....

Пальцы кое-как вспоминают без участия мозга эти цифры.

Алинка долго не берет трубку.

— Да?.. — сонно.

— Алина! Что у вас случилось?!

— Чё?..

— Кто кричал?! — рявкаю я.

— Эм.... Кто?

— Где Ира??

— Ирыч! Ир!! Ира, мама зовет! — нервно.

И я практически выдыхаю. Они живы, все хорошо!

Но Ира трубку не берет.

— Алина?..

— Ма-а-ам! Её нет....

— Иры нет в доме! — передаю Добрыне.

— Три минуты! — комментирует он.

— Алина, ты не слышала, как она кричала?!

— Я в наушниках уснула... - виновато. — Я на улице сейчас посмотрю!

— Нет! — рявкает Добрыня. — Сиди дома! Там Спасатели уже подъехали.

Мы тормозим рядом со служебной машиной, чуть не врезаясь в неё, я вылетаю быстрей Добрыни, бежим вместе во двор.

Там грозный собачий лай.

Барс в ярости рвется с цепи на Спасателей. Они поливают его водой, пытаясь оттеснить от вольера. Но он упрямо не пускает туда, отряхиваясь от воды и злясь ещё сильнее.

— Стоп! Стоп! — кричит Добрыня. — Он ребенка защищает! Он дрессирован так!

— Ира! — вскрикиваю я от ужаса.

В угол вольера забилась. Рыдает, сжавшись.

Добрыня ловит меня, не позволяя побежать к ней, всовывает в руки кому-то из спасателей.

Барс мечется, словно ища поддержки у Добрыни.

Он подхватывает Иру на руки, прижимая к себе.

— Ты ранена?!

— Не-е-ет! — рыдает она.

Барс, прижимаясь к бедру хозяина скалится в нашу сторону.

Нюхает сапожок Иринки.

Я вся сжимаюсь.

— Барс, фу.

Отстраняя от себя горько всхлипывающую Иринку, спрашивает:

— Не потоптал тебя?

Ира отрицательно крутит головой.

Мои колени становятся мягкими, и я бы грохнулась сейчас в обморок, но нельзя.

— Все нормально, мужики, ребёнок целый.

Осматривается.

— В дом быстро! — строго рявкает на выскочившую раздетой Алинку.

Выпучив глаза, она послушно залетает закрывая за собой дверь.

Пытаюсь забрать у Добрыни дочку, но он не отдает.

— Ты как в вольер попала, м? — пытает ее.

— В-в-вот... - заикаясь распахивает куртку.

Там тощий облезлый котенок... Шея у Иринки поцарапана до крови, вся кофточка подрана.

— Чуть не шьел его, — горестно вздыхает она.

— У-у-у.... - осуждающе гудят спасатели.

— За крысеныша принял, наверное, — качает Добрыня головой. — Так-то он кошек гоняет конечно, но не давит.

— Я его шхватила, а он на меня как начал лаять! И не выпушкал!

— Но не тронул?

— М-м-м, — мычит отрицательно.

Губешки дрожат, лицо пятнами.

— Ох ты, горе луковое. Спасательница... Конец света отменяется! Так, "мама", — отдает мне наконец Иринку, ставя на ноги, — иди объясняй ребенку ТБ по собакам и кошкам. Потому что я, только