Прелестная наездница - Валери Боумен

Тея тяжело вздохнула и произнесла:

— Я такая идиотка: натворила дел.

Эвана немало удивила ее самокритичность.

— Приятно слышать, что вы осознаете свою ответственность за эти неприятности. Может, вы все же не настолько упрямы, миледи, как мне показалось.

— О да, уж поверьте, — согласилась Теодора, неопределенно помахав рукой и уронив ее на одеяло.

Он негромко фыркнул, а затем сказал:

— Я позволил себе написать вашему отцу и…

— Что вы сделали? — Она резко села, глаза ее широко распахнулись.

Эван отступил от кровати и, сморщившись, потер ухо: похоже, он здорово ее разозлил.

— Да, чтобы он знал, что произошло и почему вы здесь находитесь. По словам Джеймса, моего лакея, доставившего письмо, лорд Блэкстоун сегодня приедет навестить вас.

Тея прижала ладони к щекам.

— Да зачем, ради всего святого, вы втянули в это моего отца?

Эван склонил голову и с любопытством посмотрел на нее.

— А вы бы предпочли, чтобы я никому ничего не сказал и позволил вашей семье думать, что вас похитили или вы просто сбежали из дому?

Теодора возмущенно фыркнула.

— Я сама собиралась написать Мэгги и сообщить, что со мной все хорошо.

— Мэгги? — переспросил Эван.

— Моей камеристке.

Эван кашлянул, прочищая горло.

— Возможно, вам кажется, что этого вполне достаточно, но я, как джентльмен, не могу допустить, чтобы вы оставались здесь, не сообщив отцу подробности происшедшего. Думаю, вы и сами должны понимать почему.

Тея задумалась, наморщив носик, но, судя по выражению ее лица, она по-прежнему этого не понимала. Девица уже собралась было открыть рот и, вне сомнения, вывалить на него очередную кучу дерзостей или колкостей, но в дверь легонько постучали, прекратив их обмен любезностями. Эван обернулся и увидел Хамболта. Дворецкий определенно сожалел, что помешал им.

— Прошу прощения, милорд, но отец леди Теодоры ждет в гостиной и желает видеть ее.

— Разумеется, — сказал Эван, торопливо выходя из комнаты. — Я сам его сюда провожу.

Он не обернулся и не взглянул на незваную гостью. Если лорд Блэкстоун застанет его наедине с дочерью, это будет в высшей степени неловко. Остается надеяться, что леди Теодора не расскажет отцу об этом.

Спускаясь вниз, он потер ладонью лицо. Очень хотелось спать, а ему предстоит еще неприятный разговор с графом о том, что леди Теодоре придется провести в доме холостого джентльмена не меньше полутора месяцев.

Глава 13

Тея откинулась на подушки и уставилась на фрески на потолке спальни. Как, во имя всех святых, ее угораздило попасть в такую передрягу? О, ей слишком хорошо известен ответ. Все из-за ее ослиного упрямства: оно причина всех неприятностей. Отец постоянно твердил, что упрямство — это самая неприглядная черта ее характера. Даже мама не раз журила ее за это. И Тея была согласна с этим. И вот опять та же ситуация.

Она должна была написать лорду Клейтону, извиниться и вежливо попросить разрешения повидать Алабастера. И ей не следовало возвращаться в конюшню после того, как дважды все закончилось удачно. Она не должна была одеваться как мальчишка и залезать в конюшню через окно. Нужно было все сделать по-другому, а теперь в результате своего упрямства она лежит в элегантной спальне в особняке лорда Клейтона, в чьей-то чужой одежде и не знает, как рассказать отцу, каким образом тут очутилась.

По какой-то необъяснимой причине лорд Клейтон действительно считает, что она останется здесь, пока не срастется нога, а это, разумеется, исключено. О, виконт сделал то, что считал правильным: удобно устроил ее в этой спальне и сообщил отцу, где она находится. Собственно говоря, он совершил единственно возможный благородный поступок, и даже более того: позаботился, чтобы об этой истории стало известно как можно меньшему количеству слуг. Но не может же лорд Клейтон думать, что она и вправду останется в его доме, несмотря на слова доктора, которого вряд ли волнуют такие «мелочи», как скандал и репутация. Но ее-то волнуют, да еще как. И вовсе не из-за себя, а из-за Энтони. Она ни за что не позволит себе запятнать его доброе имя. Когда-нибудь Энтони захочет жениться, но подмоченная репутация сестры может разрушить все его планы.

И, как будто этого мало, Тея не может оставаться здесь и по другой причине. Они с виконтом едва знакомы и с трудом переносят друг друга. Может, на время они и заключили очень условный мир, но друзьями не стали. Будет в высшей степени неловко злоупотреблять его гостеприимством: ведь гостья она нежеланная и незваная, оказавшаяся тут только потому, что тайком пробралась в его конюшню и имела несчастье сломать ногу, пусть даже по его вине. Крайне щекотливая ситуация.

Тея поднялась повыше на подушках. Сломанная нога проехалась по матрасу, и девушка стиснула зубы от боли. Неплохо бы выпить еще порцию опия, но попросить она не решалась. При разговоре с отцом ей необходима светлая голова. Конечно же, он с ней согласится, иначе просто не может быть. Он ведь и приехал, чтобы забрать ее отсюда, в этом Тея не сомневалась. А иначе зачем он проделал такой путь? Отец поймет, что ее необходимо как можно скорее увезти из этого дома, тем самым предотвратив сплетни и скандал. Это ведь вполне логично.

Тея окинула взглядом элегантную спальню. Если конюшня лорда Клейтона показалась великолепной, то особняк и вовсе шикарный. Ее собственную спальню в родном доме и не сравнишь с этой. Огромная кровать, на которой она лежала, была застлана великолепным постельным бельем тончайшей работы. Рядом с камином устроена зона отдыха с кушеткой, обитой светло-голубым шелком. Чайный сервиз из серебра высшей пробы на буфете у окна горит в солнечных лучах. В белой вазочке на прикроватном столике букетик свежих маргариток. Вышитые светло-голубые шторы отдернуты, и сквозь высокие, от пола до потолка, окна комнату заливает свет.

Тея посмотрела на украшенный резьбой светло-коричневый платяной шкаф у дальней стены. Интересно, ее бриджи там? Девушка невольно улыбнулась. Совершенно непонятно, в чем она поедет домой. Может, просто закутается в одеяло? Впрочем, какая разница. Уж как-нибудь они найдут способ незаметно перенести ее в карету, не потревожив ногу, а там она просто пристроит ее на подушках, вот и все. И одежда тут вообще ни при чем.

В коридоре послышались шаги: шли явно двое. Тея сглотнула. Рассержен отец или ему стыдно? Скорее всего, и то и другое. Она со свистом втянула воздух, подтащила повыше одеяло и замерла в ожидании.

Впрочем, долго