Влечение - Елена Усачева

Как сюда мог кто-либо попасть? Тяжелая металлическая дверь, забранные решетками небольшие окна. Только если с чердака… Но кроме мышей, оттуда пробираться некому. А к мышам наши коняшки равнодушны…

Лошади продолжали тревожно ржать. Я посмотрела в перепуганные глаза Мамая и поежилась. Что могло так напугать лошадей?

– Седлай Вердера и уходи одна. – Оксана с тревогой прислушивалась к продолжавшейся перебранке между Командором и Осей. – Может, хотя бы в лесу он успокоится.

Я прошла мимо беснующихся лошадей и остановилась около крайнего денника. Вердер недовольно покосился на меня и поджал уши. Запор под моей рукой неприятно лязгнул, отчего конь попятился, приседая на задние ноги.

– Ну, ну, – похлопала я по лошадиной шее, – все хорошо. Не бойся.

Мои слова Вердера не успокоили, он стал теснить меня крупом, прижимая к стенке денника.

– Хорош! – Удар получился хлесткий. Вердер замер, приподняв заднюю ногу.

– Справишься? – за решеткой показалось встревоженное лицо Оксаны.

– Справлюсь, – пообещала я сквозь сжатые зубы. Чтобы я да не оседлала лошадь? В жизни такого не было!

Я сняла с крючка недоуздок и пошла к Вердеру. Сначала его надо было почистить.

Сложнее всего оказалось надеть уздечку. Белый великан еще больше задирал голову, норовя укусить меня. Я всю руку отбила о его упрямую морду, и когда наконец вывела на улицу, чувствовала себя притомившейся.

– Давай на часик, не больше. А мы тут попробуем порядок навести, – выскочила проводить меня Оксана.

Поначалу Вердер упирался, каждый шаг воспринимая как личный подвиг, но в лесу осмелел, перешел на размашистую рысь, и я довольно заулыбалась.

Ничто не может сравниться с верховой ездой. Шаг коня плавен, копыта бесшумно ступают по опавшей листве. Лес полон сырости и запахов…

Вердер успокоился, перестал жать уши и дергать мордой, вытягивая у меня из рук повод. Биение сердца подстроилось к лошадиному шагу, и я тоже начала успокаиваться.

Все хо-ро-шо, все хо-ро-шо, все хо-ро-шо…

Тропинка пробежит немного вперед, нырнет в ложбинку, вильнет в сторону, и от поворота можно будет пустить Вердера галопом. В конце дорожки лежит дерево, его мы перепрыгнем, не останавливаясь, и спустимся вниз. А около болота надо будет затормозить, рысью пройти чавкающую трясинку, выбраться наверх, попетлять между деревьями, и на просеке конь сам перестроится в летящий галоп.

Мысленно я уже проделала весь маршрут, но что-то мне в нем не нравилось. В душе поскреблось колючкой неудовольствие. Нельзя ничего загадывать на будущее! Когда кажется, что все будет как-то конкретно, обязательно что-нибудь не получается.

Мы выбрались из ложбинки, перед поворотом Вердер собрался, готовый в любую секунду по моему посылу перейти в звонкий галоп. Шаг его стал напряженным, уши встали торчком. Еще не завершив поворот, он прыгнул вперед.

Серая тень вынырнула из придорожной канавки и с легкостью взяла наш темп. Вердер взбрыкнул всеми четырьмя ногами, дернулся в сторону, заставив меня взлететь над седлом. Не успела я испугаться, как меня мотнуло обратно. Конь пустился по тропинке пружинистым карьером. Ветер бросился в лицо, заставляя закрыть глаза. Гулкий топот копыт болью колотился в висках.

Держаться! Не падать!

Я откинулась назад, повиснув на поводе. Вердер подобрался, еще больше увеличивая скорость. Моих команд он больше не слышал.

– Стой! – заорала я, стараясь докричаться до испуганного животного. Если мы не затормозим до болота, то потом мои останки будут соскребать со всех встречных деревьев.

Вердер истерично заржал, вскинул задними ногами, чуть не выбив меня из седла. Я невольно обернулась.

За нами мчались собаки. Большие, серые, они стелились по земле, распушив хвосты, легко нас догоняя. Треугольные морды, густая шерсть с белыми подпалинами. За секунду я успела заметить все, даже ледяную прорезь звериных глаз.

Что-то в последнее время вокруг меня много собак…

Страх заставил меня упасть на шею коню. Вердер замотал головой, с морды сорвались клочья пены. Если он сейчас споткнется…

– Хей! – заорала я в ошалевшие глаза лошади, впечатывая пятки в бока. Вердера и не надо было подгонять. Полным ходом он нес меня к гибели.

Конюшня… Кто-то напугал лошадей, так что в панике они начали кидаться друг на друга…

Ой, мамочки! Никакие это не собаки!

Черный зверь вырос перед нами, и Вердер взметнулся на дыбы. Меня мотнуло вперед, я больно ударилась грудью о переднюю луку седла. Правая нога выскочила из стремени, и я начала заваливаться на бок.

Конь ржал на одной тонкой пронзительной ноте, совершая невероятные прыжки из стороны в сторону. Он сошел с дорожки и теперь плясал между деревьями, шарахаясь от каждого куста. Я из последних сил цеплялась за седло в надежде удержаться.

Где-то там внизу были волки, и мне не хотелось оказаться у них в пасти.

– Держаться! – рявкнули мне на ухо. – Halt! – раздался гортанный приказ, и Вердер перестал прыгать.

Прямо перед собой я увидела широко распахнутые глаза и напряженное лицо Макса. Двумя руками он держал коня за трензельные кольца и пристально смотрел в глаза ошалевшего животного. Вердер храпел, дергался, собираясь повторить фокус с подъемом на дыбы, но смог только пригнуть голову, подчиняясь сильной руке.

Раздался звук, похожий на выстрел, – порвался стременной ремень, и я съехала на землю. Конь попытался отпрыгнуть от меня в сторону, но ему не дали это сделать.

– Жива?

Я подхватила выпавшее из путлища[11] стремя и быстро оглянулась.

– Где они? – Я вертелась на месте, не в силах сообразить, откуда мы сюда прискакали, откуда ждать опасности. – Ушли, да? Ушли?

– Кто? – Макс развернул Вердера так, чтобы видеть меня. Лицо его было одного цвета с белой шерстью лошади.

– Волки! Ты видел? Они за нами гнались!

Глаза Макса расширились, губы тронула улыбка.

– Не было никого.

Стремя выпало у меня из руки.

– Они были. – Деревья у меня перед глазами поплыли по кругу.

– Здесь кто-нибудь был? – Макс притянул к себе ошалело поводящего глазами коня, и тот замотал головой, стараясь отстраниться. – Он тоже никого не видел.

Чтобы окончательно меня убедить, Макс посмотрел вокруг. Я проследила за его взглядом. Никого. Лес пуст.

Вердер недовольно всхрапнул, попятился. Макс двумя руками закрыл коню глаза, и тот вдруг успокоился, опустил морду.

Перчатки! Он снова был в перчатках!

– Как же не видел? Они были! Совсем близко! – не сдавалась я.

Я подобрала стремя, ощутила у себя в руке его холодную тяжесть. Вот только не надо говорить, что мне снова показалось. От моих фантазий лошади еще никогда не пытались втоптать меня в землю.