Дар - Даниэла Стил

— А что, если… избавиться от этого? — набравшись смелости, спросила она.

Она толком не знала, как это делается, но слышала, что некоторые женщины «избавляются» от детей. Однажды ее мать при ней обсуждала это со своей сестрой, шепотом произнося слово «аборт». Мама говорила, что иногда женщины от этого умирают, но Мэрибет предпочла бы умереть, нежели предстать перед своим разгневанным отцом.

Доктор, впрочем, немедленно развеял ее надежды:

— Это дорого, опасно и запрещено законом. И я не желаю больше слышать об этом из ваших уст, юная особа. В твоем возрасте самым разумным будет родить и отдать ребенка на усыновление. В подобных случаях так поступает большинство твоих ровесниц. Ребенок должен родиться в декабре. Когда беременность станет заметной, ты можешь отправиться в монастырь Сестер Милосердия и оставаться там до появления ребенка на свет.

— То есть до того, как я его отдам?

Доктор сказал «появление», но Мэрибет каким-то особым образом почувствовала, что весь процесс не укладывается в это простое слово и врач многого не договаривает.

— Да, — с сочувствием вздохнул он.

Эта девочка была такой молоденькой, такой наивной. Но у нее было тело взрослой женщины, из-за чего она и попала в такую переделку.

— Ты еще некоторое время можешь жить спокойно. Живот станет заметен только в июле, или августе, или даже позже. Но ты все равно должна во всем признаться родителям.

Поначалу они, конечно, пошумят, но потом примирятся с твоим положением.

Мэрибет машинально кивнула, понимая, что возражать бесполезно.

Что она могла сказать родителям? Что она переспала с едва знакомым парнем в его машине и что он на ней никогда не женится?

Она не могла представить себе ни свой разговор с родителями, ни его возможные последствия.

Одевшись, она вышла из кабинета гинеколога в совершенно подавленном состоянии.

Доктор обещал ничего не сообщать ее домашним, пока она сама этого не сделает, и она верила ему.

Днем Мэрибет отыскала Пола в школе. Через две недели он заканчивал учебу, и она знала, что их пути окончательно разойдутся. У нее не было особых надежд на помощь Пола, и она ни в чем не винила его. «Я виновата в той же степени, что и он», — повторяла себе Мэрибет; но она все равно не могла забыть того, что он ей сказал.

Они медленно побрели прочь от школы и уселись на ту же скамейку около спортзала, на которой встретились в тот роковой вечер.

— Черт! Этого быть не может, — тяжело вздохнул Пол, когда она рассказала о своих неприятностях. Он выглядел очень несчастным.

— Но это случилось. Прости меня. Пол.

Я даже не знаю, зачем я сказала тебе. Я просто подумала, что ты должен знать.

Он кивнул, и некоторое время они сидели молча.

— Через шесть недель у меня свадьба, — наконец произнес он. — Дебби убьет меня, если узнает. Я сказал ей, что все, что она о тебе слышала, — это вранье и пустые слухи.

— А что она обо мне слышала? — удивленно спросила Мэрибет, заинтригованная тем, что Дебби вообще знала о ее существовании.

— Что в тот вечер я был с тобой. Ребята, которых мы видели в «Уилли», рассказали ей об этом. Мы поссорились, и она потребовала от меня объяснений. Но я сказал ей, что для меня это ровным счетом ничего не значило, — упавшим голосом признался Пол.

Сейчас он был похож на растерянного, нашкодившего мальчишку, а не на самоуверенного красавца чемпиона.

Мэрибет было больно слышать от него такие слова. Это Дебби для него что-то значила.

А не она.

— А для тебя то, что было между нами, правда ничего не значило? — спросила она в лоб.

Мэрибет хотела знать. Теперь она имела на это право — ведь она носила его ребенка.

Он задумчиво посмотрел на нее, а потом покачал головой:

— Конечно, значило. Может быть, меньше, чем должно было, но все-таки… Ты показалась мне просто потрясающей. Но Дебби в то воскресенье охотилась за мной целый день. Знаешь, она так плакала. Она сказала, что я обошелся с ней как с продажной девкой, и что обманул ее, и что после трех лет нашей дружбы она заслуживает лучшего отношения. И тогда я пообещал жениться на ней после выпуска.

— Ты действительно хочешь, чтобы она была твоей женой? — спросила Мэрибет, глядя на него во все глаза.

Она действительно хотела понять, каким был этот красивый парень и чего ему хотелось в жизни. Ей казалось, что Дебби не совсем ему подходит, и она спрашивала себя, понимает ли он это.

— Я не знаю, чего я хочу, — искренне признался Пол. — Но одно я знаю совершенно точно: я не хочу сейчас заводить ребенка.

— Я тоже не хочу.

В этом она нимало не сомневалась. Мэрибет вообще не была уверена, хочет ли она иметь детей, но то, что растить ребенка вместе с Полом невозможно, она понимала отчетливо. Ей вдруг стало окончательно ясно, что этот красавчик ее не любит и никогда не любил.

Даже если бы он согласился — а она была уверена в том, что он не пошел бы на это, — Мэрибет не хотела выходить за него замуж.

Она не смогла бы жить с человеком, который скрывал от других, что провел с ней вечер, и лгал об этом своей будущей жене. Ей нужен был другой — мужчина, который бы гордился ее любовью и ее ребенком, их ребенком. Брак только ради прикрытия греха с совершенно чужим человеком? Нет, только не это!

— А ты не хочешь избавиться от него? — нерешительно спросил Пол, и Мэрибет печально взглянула на него.

— Ты имеешь в виду — отдать его приемным родителям?

Именно это она и собиралась сделать, и именно это предложил ей мамин доктор.

— Нет. Я имею в виду аборт, — не глядя ей в глаза, пробормотал вконец смущенный Пол. — Я знаю одну девочку, которая в прошлом году… В общем, я могу поспрашивать.

Может, мне удастся наскрести немного денег.

Это вообще-то очень дорого.

— Нет, Пол, я на это не пойду.

Доктор лишил Мэрибет всякого желания прибегать к этому выходу из положения. Кроме того, несмотря на свою полную невежественность в этом вопросе, она все-таки понимала, что это будет не что иное, как убийство:

— Ты что, собираешься растить его? — в ужасе спросил Пол. Что скажет на это Дебби? Она его просто убьет.

— Нет. Я хочу отдать его на усыновление, — ответила она.

Мэрибет много думала об этом. И это казалось ей единственно возможным решением.

— Доктор говорит, что после того, как живот станет заметным, я могу пожить у монашек, а после родов отдать им ребенка. А уж они его пристроят в какую-нибудь семью. А ты захочешь его увидеть? — внезапно повернувшись, задала она странный вопрос.

Но Пол отрицательно покачал головой и отвернулся. Его раздражало, что она заставила его испытать страх, почувствовать себя негодяем и подлецом. Пол прекрасно понимал, что не должен был так себя вести с ней. Но у него не хватало мужества разделить это бремя со своей случайной подружкой. И кроме того, ему не хотелось терять Дебби.