Оптина Пустынь. Духовный оазис России - Зоя Афанасьева

Батюшке Амвросию было всего лишь 34 года – а но всему видно, что уже прочили его в старцы. И, конечно же, дело не только в формальном назначении: таково было изволение Верховного Архипастыря и Владыки мира – быть Амвросию Оптинскому духовным руководителем душ человеческих на пути к вечному спасению.

Поручая духовному окормлению о. Амвросия некоторых из братии, старец Макарий в то же время знакомил его и с боголюбивыми посетителями обители, искавшими оптинского наставничества. Вот так и попали Александра Николаевна и Феодор Захарович Ключарёвы, а позднее – и их домочадцы, в круг забот и попечений о них преподобного Амвросия Оптинского.

Молодой еще тогда послушник Феодор Попов (будущий игумен Феодосии, настоятель Перемышльского Лютикова монастыря) оставил нам краткое описание скитской келии батюшки Амвросия в эти первые годы его старчествования. В келии все было весьма просто: в переднем углу – несколько икон, около двери висели ряса и подрясник с мантией, далее – кровать с постланным на ней холщовым, набитым соломой тюфяком и такой же подушкой. А под коечкой – корзина-плетушка, служившая, вероятно, неприхотливому новоначальному старчику чем-то вроде комода или сундука для шерстяных чулок да фланелевых рубашек, в коих болезненный батюшка всегда имел крайнюю нужду.

Из разных оптинских источников попытались мы установить, когда впервые Ключарёвы появились в Оитиной. Возможно, еще до совместного их водворения у стен монастырских, на гостином дворе, они и порознь навещали гостеприимную обитель, но уже в 1850-х годах супругов видят вместе, да еще и с малолетним сыном и бабушкой его (т. е. матерью то ли Александры Николаевны, то ли Феодора Захаровича, но о ней нигде больше никаких упоминаний нет). Архимандрит Агапит (Беловидов), оптинской святости мудрый хранитель – составитель жизнеописаний великих старцев, указывает и на причины, побудившие к этому переселению: «Цель их [Ключарёвых] была та, чтобы поступить в монашество, – отцу в Оптину Пустынь, а матери с малюткой и старушкой жить или тут же при обители, или в Белёвском женском монастыре. Но так как развязка таких лиц с миром была для них очень тяжела, и потому преимущественно на первых порах требовали они особенного участия старца Макария, то, вероятнее всего, по этим причинам старец поручил их попечению о. Амвросия, как человека более свободного».

Потому-то и стал посещать их батюшка едва ли не каждый день на гостином дворе, где они занимали отдельный небольшой флигель[42]. Это те самые постройки, за северными вратами монастыря, которые частично сохранились до наших дней (на территории нынешнего поселка Оптино). На старинных литографиях (в частности, известного петербургского художника П. Бореля) запечатлены, к сожалению, только отдельные здания этого обширного когда-то монастырского гостиничного комплекса. На одной из таких причудливых картинок заприметили мы трогательную подробность: по дороге от леса направляется в сторону гостиниц… крошечная лошадка с седоком в возке! И вспомнился некий случай с батюшкой Амвросием в пору его начального духовничества в отношении Ключарёвых, поселившихся на гостином дворе. Рассказал об этом о. Агапит (Беловидов).

«Господа Ключарёвы, видя, с каким усердием посещает их добрый о. Амвросий и с какою заботливостью входит в их положение, и зная его слабенькое здоровье, для облегчения его стали посылать за ним лошадку. Запрягут, бывало, в барский экипаж одну лошаденочку и посылают в скит за о. Амвросием. Понятно, одна лошадь не могла быстро везти такую тяжесть. И вот случалось иногда, – пока о. Амвросий доедет до назначенного места, старец Макарий успеет придти туда пешком. Увидит о. Амвросия и опять шутливо скажет: «Амвросий, Амвросий! Хлеб у меня отнимает». А иногда среди разговора с близкими, к случаю, скажет: «Отец Амвросий вас не бросит». Но вот об этой езде о. Амвросия на гостиницу в экипаже узнал смиренный настоятель, подвижник, о. архимандрит Моисей[43]. Не в монашеском духе показался ему этот поступок о. Амвросия. Нужно заметить, что мудрый настоятель имел обыкновение обличать отцов и братии в чем-либо неблаговидном или монашески неприличном большею частию тонкими намеками. На этот раз в то самое время, как ехать о. Амвросию на гостиницу, он вышел на ту самую дорогу, пролегающую среди леса, и стал в стороне задом к дороге. Показался экипаж. Старец-настоятель, как стоял задом к дороге, так и оставался в этом положении, пока проехал мимо него о. Амвросий, как будто ничего не видал и все что-то копался палочкой в кустах[44]. Совесть подсказала о. Амвросию, что настоятель находит поступок его неблагоприличным, и с тех пор он стал ходить на гостиницу по-прежнему пешком, с обычным своим на плечах мешком».

Надворный советник и тульский предводитель дворянства Феодор Захарович Ключарёв был в тоже время и почетным гражданином богоспасаемого града Козельска, потомственным благотворителем Оптиной Пустыни. (В скитском храме св. Иоанна Предтечи еще в начале XX века можно было видеть в алтаре, на престоле, в специальном стеклянном футляре небольшое, в сребропозлащенном окладе Евангелие с изображением по центру «Моления о Чаше» – дар Ф.З. Ключарёва.) Как мы уже знаем, незадолго до кончины старца Макария (1860 г.), по его благословению и своему взаимному согласию, супруги Ключарёвы решились переменить мирскую рассеянную жизнь на монастырскую. Пожив некоторое время в гостиничном домике, Феодор Захарович, в этот последний год земной жизни своего первого старца, вступает 19 января[45] 1860 года в число братства оптинского скита. Далее из послужного списка этого скитянина мы узнаем, что 30 января 1864 года он принял рясофор, а в мантию его постригут несколько позднее при следующих обстоятельствах. В декабре 1870 года о. Феодор, находясь по делам в своем тульском имении, заболел. Больного его привезли в Оптину и в скиту постригли в монашество. И хотя здоровьем он поправился, по «умом был к житейским попечениям совершенно как младенец».

Своеобразным памятником пребывания Ф.З. Ключарёва в скиту остался выстроенный им на свой копи деревянный домике мезонином, так называемый «ключарёвский корпус». На первом этаже размещались братские келии, а на втором – скитская библиотека. (Долгое время историческая оптинская постройка была занята экспозицией Козельского краеведческого музея.)

Незадолго до смерти, 14 марта 1872 года, монах Феодор (Ключарёв) принимает постриг в великую схиму – с сохранением все того же имени, данного ему во святом крещении. По неизвестной нам причине его, скитянина, почему-то погребают не на скитском Кладбище, а на монастырском.

Монахиня Амвросия (Ключарёва), в имении которой – Шамордино – была создана женская обитель

Что же происходило во все это время с его благочестивой супругой – Александрой Николаевной Ключарёвой? После водворения Феодора Захаровича в скиту она обосновывается в Белёвском Крестовоздвиженском женском монастыре, чтобы быть поближе к Оптиной и иметь возможность чаще пользоваться советами и наставлениями старцев – сначала о. Макария, а потом и о. Амвросия. Кстати, в монастырских летописях есть свидетельство, что именно этот старинный русский городок, Белев, расположенный в 45 верстах от Оптиной, посетил однажды о. Амвросий. А так, по болезненности и занятости своей он никуда, во все время жительства в монастыре, не ездил – да и в этот единственный, раз отправился в путь за послушание по поручению старца Макария.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Другое написание: Пешношский.

2

Предыдущий, перед о. Авраамием, настоятель Оптиной Пустыни.

3

Старо-Голутвинский монастырь в г. Коломне.

4

Из рода Желябужских – целый ряд благотворителей и храмоздателей Оптиной Пустыни. Среди сохранившихся памятников монастырского некрополя – надгробие с могилы болховского помещика Л.И. Желябужского, духовного сына великого Оптинского старца Льва (Наголкина). Этот благодетель обители здесь же принял монашество и погребен был рядом со своим духовным наставником.

5

Расположен на острове Коневец в Ладожском озере.

6

Несколько южнее; келия осталась за пределами скита, а потом была перенесена за ограду – как «памятник».