Оптина Пустынь. Духовный оазис России - Зоя Афанасьева

Простите! Более сего писать не имею сил. Остаюсь навсегда благожелательным богомольцем вашим.

А.

24 июня.

3

Любезное мне писание ваше получил я и с приятным удовольствием сердца прочитывал несколько раз; благодарю вас, матушка, за любовь вашу ко мне и за искренность, за что спасет вас Господь Бог! Утешаюсь тем, что вы находитесь в руках Божиих, и, по слову святого Давида в 90-м псалме, утешаюсь еще и тем, что более не приидет к тебе зло, и рана не приближится телеси твоему и проч.; а посему не унывай, а на Бога уповай!

Благодарю вас за искреннюю заботу вашу о любезных родных ваших, коих положение нынешнее действительно сожалительно, ибо посреди сетей многих они ходят; но когда и вас Господь сохранил, то силен и их сохранить от всех сетей ловящих; посему вкупе помолимся о них Господу Богу, да не введет их во искушение; а притом буду стараться и я, сколько Бог поможет мне, полезным быть для них.

Теперь припомню вам прошедшее. Не напрасно я уже давно, – когда еще и не был знаком с вами, – желал знать о вас. Когда же пришел час воли Божией быть мне у вас, то вначале целую толпу бесов встретил я, с бранью воспрещавших вход, но Господь разогнал их; и хотя я сам многогрешен и недостоин спасать других, но Господь Бог, по велицей милости своей к вам, избрал меня, недостойного, орудием к тому быть, чтобы поспешить к изведению вас из глубокой пропасти (что было предварительно открыто во сне служанке вашей), и когда бы отсрочили исход[39] ваш еще до года или более, то Бог весть, чего бы не встретили. Мне история ваша последних двух лет пребывания вашего в родительском доме столь много и ясно раскрыта, что без сердечного содрогания вообразить не могу! Не зная прежде о ней, не напрасно советовал я вам молиться святой мученице Иустине-девице, ибо тогдашнее положение ваше много было похоже на ее, о чем недавно я узнал, и от всей души благодарил Бога со слезами, что святая душа ваша избавилась от сети ловящих ее! А что осталась при вас болезнь (от той причины или от другой), о том нисколько не смущайся, новая страстотерпица Христова, но благодушно, благодарно и всепокорно переноси оную, ибо ее ради спасешься ты и Царствия Божия наследницею будешь. Когда вы по слабости здоровья не можете наравне с прочими ни трудиться, ни молиться, ни поститься, – то надобно же Богу чем-нибудь тебя спасти. Посему будь, друг мой, благонадежна. Мы с тобой и лежачи на боку спасемся за молитвы о нас святых; ибо когда и единого святого молитва много может помочь, а как все святые примутся о нас с тобою молиться, то без всякого сомнения Царство Небесное наше будет.

Простите и не оставляйте помнить помнящего о вас всегда в молитвах богомольца вашего, многогрешного Антония.

2 октября.

Судя по письмам старца Антония, которые в Оптиной Пустыни были «сообщены в подлиннике» самой девицей Р., этот достопамятный в его духовнической практике случай произошел в 1864 году, буквально за год до кончины батюшки, – когда он проживал на покое в оптинском Иоанно-Предтеченском скиту. И свидетельства иеромонаха Климента (Зедергольма), и сам текст писем дают возможность установить местопроживание подвергшейся искушению девицы: произошло это где-то близ Оптиной Пустыни, скорее всего, в соседнем Козельске («А вечером того же дня… о. Антоний… посетил это семейство…»).

Город Козельск Калужской губернии

Что же касается некой «Т-ской девичьей обители», в которую удалилась девица, то об этом старец дает конкретное указание во 2-м своем письме: «Вы находитесь под покровительством Матери Божией и угодника Ее (коего мощи почивают в обители)». По-видимому, речь идет о Богородицко-Тихоновском Тюнинском монастыре, расположенном в двух верстах от г. Задонска, где почивают (в мужской обители) мощи святителя. Именно этот «девичий монастырь» упоминает старец Антоний в одном из писем к своим благодетелям: он посетил там своих духовных чад за год до случая с Р. (1863 г.).

Праведные отроковицы Ключарёвы – духовные чада преподобного Амвросия Оптинского

Вступление

Поскрипывают на ветру вековые узловатые липы, поздняя осень разметала по прозябшим газонам кружевные, цвета пожухлой охры, с дерев облетевшие листья, первая изморозь оросила гранит кладбищенских старинных надгробий. Священный, тишиной повитый уголок благословенной земли оптинской! Монастырское кладбище – на небольшом пространстве между Введенским и Казанским храмами, на площадках у церковных алтарных стен.

Некое замечательное русское семейство, которому мы посвящаем ныне наши признательные воспоминания, образовало в этом безмолвном уделе свой фамильный некрополь: стояли в ряд когда-то два белых больших памятника и два маленьких – ни один из них до нас не дошел, но сохранился по соседству пятый, с которого, собственно, 130 лет назад все и началось. Темно-розовое гранитное надгробие с черными блестящими подпалинами, чуть истертая, но еще хорошо различимая выбитая на постаменте надпись: «Под сим памятником погребено тело жены губернского секретаря АЛЕКСАНДРЫ НИКОЛАЕВНЫ КЛЮЧАРЁВОЙ, скончавшейся с упованием на милосердие Божие 8 мая 1872 года на 25 году от рождения». В столь юных летах упокоившаяся Александра Николаевна оставила двух новорожденных малюток, которых избрал Господь на такое дивное служение, что даже краткость прожитой ими земной жизни не стала помехой к созиданию райских обителей для жизни вечной.

Где и кого погребали в обители

Представьте себе, что в достославной Оптиной Пустыни находили упокоение не только потрудившиеся и отошедшие в свой час к праотцам монастырские иноки и доживавшие здесь на покое насельники из других обителей. Еще с древних времен много было похоронено в Оптиной и дворянских семей, и купеческих. Оказывается, и ближайшие мирские соседи, козельчане, облюбовали эти широко раскинувшиеся надмогильные липовые сени, о чем свидетельствует следующий факт.

В 1774 году жители города Козельска подали духовному начальству просьбу об отведении им в Оптиной Пустыни кладбища, но им было в этом отказано, а определено погребать внутри монастыря только знатнейших лиц и благодетелей обители, по усмотрению ее настоятелей. Так сформировались целые семейные захоронения: Брюзгиных, Воейковых, Камыниных, Чичериных, Челищевых и многих других, чьи имена запечатлелись на каменных плитах и памятниках.

Оптинский некрополь простирался от храма преподобной Марии Египетской и до Казанского собора, а за ним, ближе к ограде, в давние времена погребали странников, скончавшихся в обители, а также похищенных смертью внезапно вблизи монастыря: «умерших несчастною кончиною от зверей или приплывших к обители утопленников».

Известно нам также и о том, что за монастырским садом, окружавшим обитель с юго-восточной стороны, устроено было в 1858 году так называемое новое кладбище, под которое отвели часть леса, вплотную подступавшего к Оптиной. Причина сего позднейшего устроения была проста. Между Введенским собором и церковью преподобной Марии Египетской прежде располагалось общее братское кладбище, но росла в многолюдстве обитель – отходили в вечность отцы и братия наши, утесняя друг друга паузкой полоске земли, усеянной могильными крестами. Вот и поведено было погребать здесь только старшую братию, а для младшей, для случайно умерших богомольцев и странников оборудовали новое пристанище с маленькой церковкой во имя Всех Святых строения 1864 года. Совсем недавно расчистили оптинцы ее старые кирпичные фундаменты, дополнили новой кладкой и водрузили памятный крест – кладбищенскую церковь начали восстанавливать.

Ключарёвы: бабушка и дедушка

Они были богатыми тульскими помещиками, благочестивыми и щедродательными, особенно тяготея в своих пожертвованиях ко святым близлежащим обителям, среди которых Оптина Пустынь сияла несказанным радостным светом. Сюда, к великому старцу Макарию, устремлялись сердца единодушных супругов Ключарёвых – Александры Николаевны[40] и Феодора Захаровича[41]. Но старец постепенно угасал, немощи телесные подтачивали древо его жизни. Так что еще задолго до исхода он препоручил припадавшую к нему чету другому духовнику – на ранней заре его будущей всероссийской славы.

В связи с этим достоин нашего внимания следующий случай, занесенный и Летопись оптинского скита (запись от 19 августа 1846 года): «В понедельник, в шесть часов пополудни пожаловал в Оптину Пустынь Калужский Преосвященный Николай, который, проведши два дня в занятии делами, 22 числа служил в Козельске литургию, а 23 в седьмом часу пополудни изволил посетить скит…» Вот здесь-то, можно сказать, и было положено начало, с официального благословения владыки, духовничеству батюшки Амвросия. Именно он в тот достопамятный вечер служил всенощное бдение в скитской Иоанно-Предтеченской церкви. Бдение кончилось в десятом часу, все скитские братия провожали Преосвященного до святых врат скита. Чудная была ночь: повсюду царила глубокая тишина, а с лазури небесной приветливо глядела полная луна, обливая тихим серебристым светом безмолвный скит и окружающий его гигантский лес. Архипастырь обратился к сопровождавшему его о. Амвросию (Гренкову): «А ты, отец Амвросий, помогай старцу Макарию в духовничестве – он уже стар становится. Ведь это тоже наука, только не семинарская, а монашеская». Заметим, что сказано это было Преосвященным не случайно: настоятель обители игумен Моисей (Путилов) и духовник монастырский иеромонах Макарий (Иванов) предварительно попросили владыку о том.