Вызов принят. Остросюжетная жизнь работника скорой помощи - Дэн Фарнворт

много лет, потому что женщине никак не удалось бы выключить его. Звук телевизора, вероятно, составлял ей компанию. Мне стало очень грустно от этого.

Как-то раз нас вызвали к пожилому мужчине, которому стало плохо. Когда мы вошли в его спальню на втором этаже, пол начал разрушаться под ногами. Он напомнил мне дедушку из мультфильма «Вверх» тем, что мир вокруг него в буквальном смысле рушился. Вероятно, он годами ходил по балкам. Один неверный шаг – и он улетел бы вниз.

Мы представились и спросили, что его беспокоит. Убедившись, человеку нужно поехать в больницу, мы решили спросить о его условиях жизни: «Жить здесь небезопасно. Вы хотите, чтобы мы подняли вопрос о вашей ситуации? Вам помогут». Он не был одним из тех упрямых стариков, которые считают, что все и так нормально, и полностью с нами согласился. Ранее никто не предлагал ему помощь, и у него не хватало денег, чтобы отремонтировать пол. Мы решили, что было бы слишком опасно пытаться вывести пациента самостоятельно, поэтому позвонили пожарным. Они вывели его, ступая только на балки, что было нелегко.

Когда мы болтали, старик рассказал нам, как играл в домино в местном клубе. После этих слов я взглянул на ситуацию под другим углом. Я понял, что может казаться, будто ваш знакомый прекрасно со всем справляется, хотя на самом деле это не так. Возможно, он живет в нужде, но стесняется говорить об этом.

* * *

Нас вызывают, чтобы мы удостоверились в благополучии пациента. Обычно это происходит, когда у кого-то срабатывает медицинская сигнализация или кто-то волнуется о своем соседе. Пожилую женщину никто не видел долгое время, и почтальон заметил, что в почтовом ящике скопились газеты, а на внутренней стороне окон сидят мухи. Неудивительно, что громадный полицейский, приехавший на место до нас, подозревает худшее. Взломав заднюю дверь, он стоит на пороге и машет нам рукой.

Я в жизни не видел столько мух. Мы буквально пинаем их ногами, пробираясь по коридору. Это место напоминает самый страшный в мире дом с привидениями, хотя я уверен, что раньше оно было безупречным. На стенах висят красивые картины, а стекла серванта изысканно украшены. Однако дом уже давно пришел в плохое состояние. В кухонной раковине лежат грязные тарелки, повсюду валяется мусор, и пахнет гнилью. Каждый раз, когда мы заглядываем в комнату, есть вероятность, что мы увидим разлагающееся тело.

В кухне пусто. В ванной пусто. В гостиной пусто. В столовой тоже. На первом этаже остается всего одна комната. Я открываю дверь, и мы все заглядываем внутрь. Наверное, мы выглядим как ребята из «Скуби-Ду». В постели лежит пожилая женщина. Она выглядит лет на сто пятьдесят. Она худа, просто кожа да кости, но кажется умиротворенной. Как раз в тот момент, когда мне в голову приходит мысль: «Мертва ли она?» – женщина садится и кричит: «Что вы делаете в моем доме?»

В домах наших пациентов скорее можно встретить дешевые репродукции да постеры, но никак не полотна Пикассо. Но одна пациентка нас удивила.

Мне не стыдно признаться, что я чуть не обделался. А крупный вооруженный полицейский едва не выпрыгивает из штанов и издает жуткий крик. Я удивлен, что он не перестрелял всех нас. Интересная получилась бы история!

Женщина постепенно успокаивается.

– Зачем вы пришли? Кто вас впустил?

– Мы просим прощения, но у вас скопились газеты, и мы подумали, что вам, возможно, нужна помощь. Вы хотите, чтобы мы связались с социальной службой?

– Нет, мне не нужна ничья помощь. Убирайтесь из моего дома!

Полицейский, перестав кричать, хлопает меня по плечу и говорит: «Пойдем, я покажу тебе, что я только что нашел».

Я иду за ним в гостиную и вижу на стене акриловое стекло, покрытое мухами. Под стеклом находится картина, а рядом с ней – сертификат подлинности, подтверждающий, что картина была написана Пикассо. Господи! Это не похоже на «произведения искусства», которые мы привыкли видеть в домах пациентов. Обычно там что-то в диапазоне от репродукций Лаури до постеров с курящим Бобом Марли.

Мы проводим еще немного времени с пациенткой и узнаем, что ее единственный родственник – дальний кузен, живущий на другом конце страны. Они не виделись тридцать лет, и у нее нет его номера телефона. А у нас нет иного выбора, кроме как просто оставить ее. Мы не можем принудительно ее увезти, потому что состояние не критическое и жизнь в таких условиях не противоречит закону. Мы можем лишь связаться с ее терапевтом и социальными работниками, а еще немного прибраться у нее дома и вынести мусор.

Люди не всегда выбирают свою судьбу. Например, мирные футбольные фанаты вряд ли рассчитывают быть избитыми до полусмерти лишь за то, что болеют не за тех.

Я почитал кое-что о той картине Пикассо и узнал, что это часть цикла работ художника. Последняя картина была продана на аукционе за миллион фунтов стерлингов. Что эта история говорит нам о деньгах? Женщина лежала в постели день за днем и ночь за ночью, но во всем мире у нее не было ни единого друга. У нее было предостаточно денег, но ей не хватало любви и заботы. Это печальная история, которую мы никогда не узнаем от начала до конца. Однако нет худа без добра: ее кузена, с которым она давно утратила связь, в будущем ждет приятный сюрприз.

Когда ты видишь нечто подобное неделю за неделей, ты меняешься. Приезжая на вызов, я слишком часто думаю: «На это я не подписывался». Я разочаровываюсь в обществе. Однажды был вызов к бездомному, умершему в общественном туалете. Кабинка стала его последним пристанищем и смертным одром. Почему мы допускаем это? Кто-то говорит, что люди сами выбирают, какой образ жизни вести, но я с этим не согласен. Я приезжал к людям, которых избили до потери сознания только из-за того, что они болели за определенную футбольную команду. Зачем люди это делают? Взрослые мужчины избивают друг друга из-за игры. Остановите Землю, я сойду.

* * *

Субботним вечером нас вызывают к пьяной женщине на улице. Как это часто бывает, вызов кажется рутинным. Приехав на место, мы видим лежащую на тротуаре женщину. Она обмочилась. Паб находится через дорогу, поэтому логично предположить, что она перебрала и упала по пути домой. Сегодня отвозить людей домой неправильно, потому что это связано с определенными рисками. Если, например, человек захлебнется собственной рвотой, у нас будут проблемы. Однако, когда наконец удается узнать адрес женщины, что само по себе является достижением, мы решаем отвезти ее домой и посмотреть, есть ли там кто-нибудь.

Когда мы подъезжаем к дому, я выпрыгиваю из кабины, а мой