Итоги № 42 (2012) - Итоги Итоги

Случаи, когда ученые начинают бизнес на основе собственных же патентов, в США весьма редки. Обычно такие фирмы на корню скупают крупные игроки. Например, уже семь лет лидером по количеству регистрируемых патентов является компания IBM. Львиная доля ее бизнеса — продажа прав на использование своих изобретений. Ее клиенты — Apple, Google, Facebook и другие гиганты. Правда, есть и другая модель патентного бизнеса. Яркий пример — Apple, которая, наоборот, держится за свои технологии мертвой хваткой и пытается отсуживать каждую копейку у своих конкурентов.

В Америке до недавнего времени действовала уникальная система патентования изобретений — first-to-invent system. То есть даже если кто-то успел у вас своровать идею и быстренько ее оформить, исключительные права все равно должны достаться вам. «Истинный» изобретатель выяснялся в ходе нудных и дорогостоящих судебных заседаний. Чаще всего и истцами, и ответчиками выступают те самые гигантские корпорации, периодически устраивающие патентные войны. Правда, с марта 2013 года согласно подписанному президентом Бараком Обамой еще в 2011 году America Invest Act США перейдут к системе, более нам знакомой: право на изобретение будет получать тот, кто первым подаст заявку.

У большинства американских ученых, которые ездят на малолитражках и ведут достаточно скромный образ жизни, вряд ли нашлись бы лишние деньги на судебные споры. Поэтому новое американское законодательство, опасаются ученые, может пребольно ударить по инновационному рынку. Но это, как говорится, их головная боль. И не слишком, надо признать, изнуряющая. Ежегодно в США патентуется около 100 тысяч изобретений. В России только 20 тысяч. Причем причина успеха Америки на этом поприще не столько в озабоченности авторскими правами, сколько в имеющейся инфраструктуре для быстрой реализации любой идеи. Ученому остается только наука, а все остальное за него сделают специально обученные люди.

Как страшно жить

Для решения проблем российских компаний Дмитрий Медведев предложил создать в Сколкове патентный центр. А это, напомним, миллионы долларов.

Американским стартаперам чаще всего деньги дают инвесторы, которые не боятся рисков, так как сектор высоких технологий — один из главных приоритетов американского правительства. У нас вроде бы тоже, но, увы, пока только на словах: бизнес-среда по-прежнему настроена на получение быстрых доходов, связанных преимущественно с распределением госзаказов, природной рентой или сферой услуг.

А еще не стоит забывать о мышиной бедности отечественных научных институтов, у которых по сути настоящего хозяина нет. В США, как известно, почти все вузы и институты — частные, контрольный пакет акций в которых принадлежит, как любят у нас говорить, трудовому коллективу. Также в Америке есть суды, которые готовы честно защищать интересы этих коллективов в патентных спорах.

Не зря говорят, что фундаментальная наука — это удел богатых экономик. В США, к примеру, в этом году Национальный научный фонд, который занимается исключительно поддержкой фундаментальных исследований, получил 8 миллиардов долларов бюджетных средств (около 250 миллиардов рублей). Для сравнения: Российский фонд фундаментальных исследований получит 7 миллиардов рублей, Российский гуманитарный научный фонд — 1,3 миллиарда, а РАН — около 60 миллиардов рублей. Всего же по статье «Общая наука, космос и технологии» американцы в этом году потратят почти 31 миллиард долларов (практически триллион рублей), что, конечно, даже близко несопоставимо с финансированием всех российских инноваций (около 300 миллиардов рублей).

Впрочем, есть ли уж такая необходимость в этих самых доморощенных инновациях? Учитывая, что с осени этого года пошлины на регистрацию патентов в России для граждан сравнялись со ставками для иностранцев, — не факт. Не исключено, что под разговоры о поддержке отечественной науки власти намерены по-тихому приступить к массовому импорту готовых инноваций.

В ожидании Гобсека / Дело

В ожидании Гобсека

/  Дело

Почему в России не приживается культура накопительства

По отношению к деньгам наши граждане — чистые транжиры. Как утверждают статистики и социологи, россияне практически не копят на черный день, но зато самозабвенно тратят все заработанное, практически ничего не откладывая. Что это — национальная ментальность или суровые реалии российской жизни?

Гуляю на все

Недавно немецкая страховая группа Allianz провела исследование уровня благосостояния жителей различных стран. По его результатам Россия оказалась на 45-м месте по объему чистых финансовых активов на душу населения — 1550 евро. По сути, речь идет о заначках. У ближайших соседей — Турции и Латвии — 1659 и 1392 евро соответственно. Для сравнения с развитыми странами: у лидера рейтинга, Швейцарии, 138,062 тысячи евро, у США — 90,417 тысячи.

Россию причисляют к странам со средним уровнем достатка. Поэтому имеет смысл посмотреть, как обстоят дела с финансовыми активами, скажем, в Польше. Но даже там население, по данным Allianz, сберегает более четырех тысяч евро на человека. Отчего же у нас такие прорехи в кошельке? Давайте разбираться.

Для того чтобы что-то откладывать на черный день, нужно сносно зарабатывать. По данным Росстата, средняя зарплата по России в августе составила 26,15 тысячи рублей. Это на 14 с лишним процентов больше, чем годом раньше. Структура же использования денежных доходов на конец 2011 года выглядела так: 73,8 процента тратится на покупку товаров и услуг, 10,1 процента идет на оплату обязательных платежей и взносов, а на покупку валюты и сбережения приходится порядка 14,5 процента доходов наших граждан.

Последняя цифра, кстати, может ввести в заблуждение, особенно если типичного россиянина сравнить с тем же среднестатистическим американцем. Сейчас житель США сберегает всего лишь 4 процента от своего дохода! В процентах соотношение выглядит абсурдным, но в абсолютных цифрах набегает более 2500 долларов в год, что существенно превышает нашу среднюю «температуру по больнице» в 43 тысячи рублей, или 1500 долларов. А главное, средняя зарплата за океаном почти в шесть раз больше.

Дьявол кроется в графе расходов на товары и услуги, а точнее — в соотношении зарплаты и их стоимости. Согласно существующей статистике 60, а то и более процентов россиян имеют доход ниже среднего. Поскольку в нашей стране очень велик уровень так называемой социальной инфляции (рост цен на продукты первой необходимости), то получается, что и откладывать-то нашему человеку нечего. «Продовольственная корзина в России составляет до 38 процентов расходов, а в развитых странах — 10—15 процентов, — говорит Владимир Тихомиров, директор, главный экономист ФК «Открытие». — Из главных причин низкого уровня сбережений россиян я бы выделил три. Первая — низкий уровень доходов населения одновременно с высоким уровнем расслоения на бедных и богатых. Вторая — недоверие к банковской системе. Третья проблема — отсутствие финансовой грамотности. Для большинства в силу советского и раннепостсоветского периода рынок, вложение в активы — все это остается непонятными вещами».

Объем и состав накоплений в сентябре показал, что в ценных бумагах наши граждане хранят всего лишь 8,1 процента средств. Кот наплакал! В целом по миру, гласит исследование все того же Allianz, этот показатель составляет 34,6 процента (данные на конец 2011 года). У нас же получается, что на одно лицо, по грубым прикидкам, приходится 8777 рублей сбережений в ценных бумагах. Это дешевле пакета из 100 акций «Газпрома», например.

То, что наши люди предпочитают тратить здесь и сейчас, отмечают все, кто изучает российского потребителя. Американская консалтинговая компания Boston Consulting Group провела очередное глобальное исследование «Барометр потребительских настроений», в ходе которого выяснилось, что даже в кризис доля россиян, настроенных копить, не превышала 25 процентов. При этом 42 процента наших респондентов согласились с утверждением: «чем больше я покупаю, тем счастливее себя чувствую». И это при том что 60 процентов россиян отметили на себе негативное влияние мирового финансового кризиса. В своем отношении к деньгам мы стоим особняком не только в сообществе развитых стран, но даже среди соседей по БРИКC — как минимум половина китайцев и индийцев думают о сбережениях.

Не имея сколь-нибудь значительных кубышек, россияне вдобавок еще и стремятся тратить впрок. Данные за август по кредитованию населения в очередной раз побили исторические рекорды, а с начала года рост составил более 1,2 триллиона рублей, в то время как рост привлеченных банками депозитов в «деревянных» за тот же период не превысил триллиона. Тревожное получается сальдо...