Немой набат. 2018-2020 - Анатолий Самуилович Салуцкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эти отрывочные вспышки памяти снова подводили к главному: в каком мире придётся жить Ярику и что он, отец, может сделать, чтобы подготовить его к диким джунглям «реала», куда попадёт сын, выйдя за порог дома, потом школы. И обученный понятийному мышлению, – известно, у технарей понятийное мышление сильнее, суть, причины они схватывают лучше гуманитариев, да и прогнозы у них точнее, – Донцов принялся систематизировать отцовские заботы.
Конечно же надо поменьше подпускать Ярика к ширпотребу интернета, штампующего ленивых невежд, – это всенепременно, это уже аксиома. Поколение миллениум, поколение зет… Боже, как стремительно обновляется молодая поросль! Сперва извечную мечту о домашнем очаге сменила жгучая охота к перемене мест. Потом красивой одежде предпочли культ тела, что вроде бы и неплохо. Но теперь социологи хором поют, что под натиском виртуального развлекалова и цифровых ухищрений даже у натуралов любовь уходит на второй план. На шкале досуга интим стал нерентабельным. С ум-ма сойти! У натуралов! А что уж говорить об «элегантных», чей подспудный вкрадчивый напор становится всё опаснее?
А хуже всего этот жуткий, омерзительный прагматизм, разъедающий души. Всё, что лишено материального смысла, – на периферии интереса. С подачи зомби-ТВ возобладало, въелось пагубное мерило «Чем пошлее, тем башлее». Под тяжестью этой напасти, словно от метельных, многослойных снежных сугробов, у многих «поехала крыша», раздавив романтическую мечтательность юных лет. Жизнь вывернулась изнанкой. Полно звёзд и звездулек, но напрочь вывелись моральные авторитеты. Даже в провинциальном Малоярославце от скуки и пустоты бытования объявились граффитчики, да с уклоном в бомбинг, – быстро, тайком малюющие стены непристойными рисунками, надписями. Для них главное – движуха, хотя на деле они плетутся где-то в хвосте сверстников. Буйства возраста! Но своими неокрепшими мозгами не осознают инфантилы, что уже охвачены самопогублением, подхвачены водоворотом судьбы и их начинает затягивать воронка безысходности, что их поколение может погибнуть на фронтах жизни, что жёстокая реальность не повезёт их к благополучию, а наоборот, оседлает бездонными заботами. Скажется детская психотравма, и кто-то, не дай Бог, в поисках заработка станет «анонимным курьером» – разносчиком наркотиков.
Донцов так увлёкся раздумьями о судьбах новых поколений, которым суждено испить мирское зло транзитных буквенно-цифровых времён, что не сразу среагировал на тормозные огни мчавшего впереди «японца» и едва успел уйти от беды – на трассе скорости очень приличные. Но этот мимолётный эпизод символически обострил главный вопрос: как уберечь Ярика от аварий на дорогах жизни? Как помочь ему наивные детские хотелки переплавить не в подростковый эпатаж, а в возвышенные мечтания, но потом избежать саморазрушения при лобовом ударе о реальности века. Когда возмужает, как научить его осмыслять жизнь в бессмысленное время? Или к его взрослению страна обретёт смыслы?..
Американцы молодцы. У них состоятельные люди не гнушаются уже в школьные годы закалять своих детей трудовым заработком. Дочь президента Кеннеди, и та на каникулах служила «пажом в офисах», как в Штатах называли курьеров, разносивших бумаги.
Слегка остыв, попытался мысленно перескочить в будущее, заглянуть за горизонты текущей жизни. Подумал о том, что транзит мира от буквы к цифре заметно ускоряет смену поколений во всех сферах. Жизнь требует новых людей, новых смыслов. Отмирание профессий и нарождение новых – тренд времени. Теперь на одной ноте, как раньше, жизнь не пропоёшь, придётся переучиваться. Но, пожалуй, важнее другое. В России первая четверть века вышла тягучей, застойной, а навёрстывать отставание надлежит поколению, которое выйдет на авансцену национальной истории лет через двадцать-тридцать, к зениту века, иначе говоря, поколению Ярика. Но известно, молодёжь, мужающая в период возвышения страны, всегда патриотична – взять хотя бы сегодняшний Китай! – а молодёжь, входящая в жизнь в период упадка или застоя, либо развращена, либо безвольна, либо протестна, – разве не таковы наши миллениалы девяностых? Но уже ясно, мажорам, отпрыскам тузов ельцинской эпохи, как бы ни делали им карьеры предки, не удастся приватизировать будущее. Да и мировой опыт показывает, что неправедно нажитое духоразлагающее злато рассыпается в прах уже в третьем поколении. Верно сказал об этом Томас Манн в своих «Будденброках», удостоенных Нобелевки. Так и у нас зачастую будет: дед богат, сын в нужде, внук пойдёт по миру. Кстати, знаменитая теория контрэлиты итальянца Парето о том же: первое поколение – правящее, второе пассивное, третье ветшает, уступая место следующей элите.
И вдруг новая вспышка памяти. Прошлой зимой хоронили в семейной могиле на Кунцевском кладбище одного из ветеранов отрасли. После ритуала погребения, когда возвращались к машинам, Донцов обратил внимание на передние – самое престижное место! – ряды свежих нарядных надгробий. Задержался, пригляделся и ужаснулся: здесь чуть ли не сплошь покоились молодые парни – двадцать три года, двадцать, девятнадцать… Горестные эпитафии, казалось, сочились деннонощными родительскими слезами, судя по богатым памятникам, какая распрекрасная, роскошная жизнь была уготована безвременно погибшим детям! Но из прощальных слов, из хронологии явственно проступало, что эти крепкие симпатичные ребята, глядевшие с фарфоровых фото, погибли не доблестно, а от передозировки наркотиков, в нелепой пьяной поножовщине, от других опасностей, явившихся вместе с жестоким и коварным рыночным веком. И разве не сами родители, – подумал тогда Донцов, – обогатившиеся волею обстоятельств или подлости, нажившие миллионы из ничего, нежданно-негаданно скакнувшие из грязи в князи, шальными деньгами лишённые нравственного иммунитета, на торжище честолюбия ради шика прибивавшие к стенам копейку рублёвыми гвоздями, – разве не они сами научили своих чад «красиво жить», покупая им «тачки» со сверхмощными движками, открывая свободный кредит для ночных баров, не задумываясь, что готовят для себя тёмный час отчаяния? Зулусы, польстившиеся на яркие побрякушки! Неутомимая алчность!.. Всё в этом мире уравновешено. Господь всё видит, всем воздаёт по их мере. А есть ли более адские прижизненные муки, чем трагическая гибель детей, в которой повинны – не могут они этого не понимать, – сами родители, от толстосумства беспечно отправившие своих чад в зону повышенного риска? Ужасно. Насмешка диавола!
Эта горькая недомёрзлая рябина, эти безвременные скорбные могилы с роскошными надгробиями, – вот она, кара небесная за неправедные девяностые, божий налог на скоробогатство. И кто знает, не покоятся ли в этих могилах – или где-то на других кладбищах, – дети тех безжалостных кредиторов, которые вынудили выброситься из окна Богодухова, вышвырнули из квартиры Шубина?
Но Донцов сразу поймал себя на мысли, что как раз отпрыск бандюгана – Подлевский, жив и продолжает нечистое отцовское дело.
