Ленинград сражающийся, 1941–1942 - Борис Петрович Белозеров

внеся в этот фонд от 10 до 20 пудов хлеба[977]. Помимо этого они внесли в фонд обороны 16 400 ц овощей, 1440 ц мяса, 4750 кг шерсти. Инициатива крестьян была подхвачена и рабочими коллективами Ленинграда. В трампарке им. Володарского приступили к сбору средств на самолет «Ленинградский трамвайщик». На заводе «Большевик» было подано 27 рационализаторских предложений и собрано 175 тыс. руб. наличными на строительство звена боевых самолетов. Рабочие и служащие 5-й ГЭС начали сбор средств на постройку звена боевых самолетов. 5 января 1943 г. в печати были опубликованы данные о сборе средств на танковую колонну «Ленинградский колхозник», на которую было сдано государству 21 млн руб. и, помимо этого, 36 тыс. пудов хлеба, 9 тыс. пудов овощей в фонд Красной армии и для трудящихся Ленинграда[978].

Нельзя обойти молчанием народное движение по организации помощи Ленинграду. Оно вылилось в стремление сограждан страны организовать продовольственную поддержку городу-фронту. Рабочие делегации из разных регионов Советского государства считали для себя большой честью побыть в сражающемся Ленинграде, лично увидеть, как этот город, его население участвуют в решающей битве с врагом. Их поражало то, что партизанские бригады наносят удары по захватчикам. Делегация из Забайкалья, прибыв в город 15 мая 1942 г., обратилась с письмом к бойцам и командирам 5-й Ленинградской партизанской бригады, в котором писала: «Товарищи, славные партизаны! Бейте без жалости фашистских мерзавцев! Мстите за убитых и замученных отцов, матерей, братьев и детей. За поруганную честь жен и сестер, за разграбленные города и села. Без пощады уничтожайте полчища немецких захватчиков»[979].

Многие делегации, приезжая в город, везли с собой продовольственные подарки для рабочих, солдат и детей. Ценные продовольственные подарки, поступающие в осажденный Ленинград, передавались в специальную комиссию, определявшую порядок их использования. Так, соленая треска, сельдь, мелкий частик направлялись на улучшение общественного питания, оленина передавалась в столовые детских больниц, ремесленных училищ и ФЗО. Белуга – в детские дома и детские сады, семга же выдавалась по 50 г всем детям до 13 лет, а рыбий жир использовался в медицинских учреждениях[980].

29 марта 1942 г. делегацию Партизанского края, сопровождавшую обоз с подарками, в пос. Всеволожском встретили заместитель председателя СНК СССР А. Н. Косыгин, секретари обкома и горкома партии М. Н. Никитин и А. А. Кузнецов. Прошли встречи с рабочими коллективами, жителями поселка, с воинами Ленинградского фронта.

§ 2. Ученые Ленинграда на борьбу с голодом и вражеским огнем

Голод, продолжающийся и в начале 1942 г., требовал принятия решительных мер к его сдерживанию и прекращению. Государственный Комитет Обороны, вся страна направляли продовольствие по Дороге жизни в блокадный город. Поднимался с весной и весь ленинградский люд на борьбу с голодом, разбивая в городе огороды. Ослабевший человеческий организм требовал помощи. Прежде всего нужно было выявить причины возникновения дистрофии, пеллагры, цинги и нервных расстройств, установить, что способствовало их развитию и какие витаминные препараты способны их остановить и излечить вкупе с продовольствием. Этим проблемам в блокадном городе занимались ученые Всесоюзного научно-исследовательского витаминного института (ВНИВИ). Профессор С. М. Рысс в своей клинике проводил многие исследования по борьбе с пеллагрой. Его научная работа «Состояние обменных процессов и важнейших внутренних органов населения Ленинграда в 1942–1943 гг.» имела исключительно важное значение для освещения особенностей ленинградских авитаминозов. Пеллагра как вид авитаминоза протекала в Ленинграде весьма своеобразно, была относительно распространена и требовала к себе большого внимания. Тем более что некоторые клинические формы этого заболевания могли быть весьма опасны и для послевоенного реконструктивного периода. Профессор С. М. Рысс определил пять тем клинических исследований: 1) клиника и терапия хронической пеллагры; 2) капрологические данные при пеллагре; 3) никотиновая кислота и сосудистая реакция в норме и в патологии; 4) гиповитаминозы и авитаминозы С и группы В и их клинические особенности в Ленинграде; 5) роль переливания крови в терапии острой пеллагры[981].

Исследование показало, что среднее содержание витаминов в суточном рационе далеко не достаточно в сравнении с установленной потребностью в них человека. В сутки оно должно составлять: витамин А – 1,5 мг (овощи, сливочное масло, мясные продукты); витамин В1 (черный и белый хлеб, мясные продукты, молоко, овощи, бобовые, каши); витамин С (овощи, цитрусовые); витамин РР (никотиновая кислота, которая крайне необходима для борьбы с пеллагрой).

Обследование хлеба разных заводов Ленинграда в 1942 г. на содержание витамина В1 показало: в черном хлебе – 0,045–0,052 мг (в 100 г) и в белом – 0,1 мг в 100 г. Пониженное содержание В1 в черном хлебе против литературных данных (0,16–0,2 мг) объясняется добавлением примесей. В 1942 г. было организовано производство в ампулах растворов витаминов С, В и никотиновой кислоты, а также поливитаминных препаратов С и В1, В1к, РР и С, В1 и PP. В том году средняя месячная выработка этих препаратов составила 15 тыс. ампул. В 1943 г. это число увеличилось в 3,4 раза, составив 51 447 ампул в месяц[982]. Были разработаны и другие формы препаратов, как, например, казеино-дрожжевые брикеты, хвойные пасты, жидкие дрожжи и др.

Ленинградские ученые, анализируя составные компоненты питания горожан, пришли к выводу, что в нем недостаточно костной муки, которая содержит необходимые для человеческого организма соли кальция, фосфора и др. Ленинградский горком партии обязал мясокомбинат им. Кирова немедленно организовать ее производство, а трест хлебопечения – начать примешивать эту муку в нужных дозах при выпечке хлеба[983].

В одном из самых тяжелых месяцев блокады – декабре 1941 года – оставшиеся в живых и продолжавшие обучение преподаватели Электротехнического института им. В. И. Ульянова-Ленина провели в бомбоубежище первого корпуса собрание актива. Его вели председатель профкома коммунист А. Малютин и секретарь институтского комитета ВЛКСМ А. Брауде. Здесь обсуждались вопросы продолжения учебы в условиях блокады и организация помощи ослабевшим товарищам. Было решено занятия и экзамены проводить в помещении «грелки» (бывшем методическом кабинете), где стояла «буржуйка», столы и стулья.

Для решения вопроса о сохранении жизни истощенных людей – больных дистрофией – избрали комиссию по организации работы столовой, решили создать институтский стационар и организовать душ.

Собственными силами, буквально еле-еле передвигавшие ноги 40 комсомольцев – столько их осталось в институте – восстановили душевые кабины с дровяными колонками, заготовили топливо; комиссия по работе столовой помогла правильно распределить немногие блокадные «деликатесные» продукты питания, которые дирекция доставала через райисполком и райком: жмых, дуранду, желатин, столярный клей, дрожжи и соевые отходы – шроты. При помощи районных организаций был создан маленький стационар, которому некоторые студенты и преподаватели обязаны своей жизнью.

Как вспоминали участники этого собрания студенты О. Плесман и Д. Агитов, 30 декабря 1941 г. они