Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

Ище стали на Настасьи да сваты сватацьсе

За того же за Олёшу да за Поповица, —

Как не здумала Настасьюшка взамуш идти

За того же за Олёшу да за Поповица.

20. Миновалось тому времецьку двенаццэть лет.

Ище стали Настасью[153] да сваты сватацтсе

За того же за Олёшу да за Поповица, —

Как задумала Настасьюшка взамуш идти.

Ище тысецьким у Олёши да был Владимер-княсь,

25. А кнегина Опраксея была сватьюшкой;

А хоро́бры-ти друшки: да был веть стары казак,

Ище стар-ле казак да Илья Мурамец,

А фторая была друшка Дунай да сын Ивановиц.

Пировали-столовали да з двора съехали, —

30. Как оставили Добрынину родну матушку.

Она горюцима слёзами да уливаицсэ:

«Ище хто же миня будёт да нонь поить-кормить?

Ище хто же миня будёт да обувать-одевать?

Ище хто же миня будёт да нонь тёплом обогревать?..»

35. А потходит кошефцяту окошецьку

А скрываёт окошецька немножецько.

Она здрила-смотрела да во цисто полё:

Во цистом-то поли да курева стоит,

Курева та-ле стоит, да дым столбом валит;

40. Ище ясному-ту соколу пролету нет,

Ище церному-ту ворону пропорху нет,

Ище серому-ту волку да тут прорыску нет, —

Проежджаёт-пролётает да доброй молодець.

Он добра-та коня правит да в стольне Киев-град,

45. Он веть едёт по Добрынюшкиным жолтым сукнам;

Он веть ставит коня да г дубову столбу,

Он веть вяжот коня да г золоту кольцу.

Он заходит на цястую на лесницю,

Тут заходит Добрынюшка во светлу грыню.

50. Он веть крест-от кладёт да по-писаному,

Он поклон-от ведёт да по-уцёному;

Он веть молицьсэ Спасу-ту Прецыстому,

Он веть Матери Божьей да Богородицы.

«Уш ты здрастуй, Добрынина родна матушка!» —

55. «Уш ты здрастуй, юдалой да доброй молодець,

Перехожой-переежджой да из циста поля!

Не видал ле ты моёго да цяда милого,

Ище милого-то цядышко любимого,

Молодого ты Добрынюшки Микитица?» —

60. «Мы тепереце з Добрынюшкой розъехались!» —

«Уш ты здрастуй, родима да моя мамушка!» —

«Уш ты здрастуй, моё да цядо милоё,

Молодой ты Добрынюша Микитиц млад!» —

«Уш ты ой родима да моя мамушка!

65. У те где же нонь не видно да другой семьи,

Как другой-ле семьи моей да молодой жоны,

Молодой жоны Настасьи Викулисьни?» —

«А тепереце Настасья да з двора съехали[154]

За того же за Олёшу да за Поповиця;

70. А ище нонице Настасья да где-ли у стола стоят...» —

Говорит тут Добрынюшка Микитиц млад:

«Я возьму-ле себе да свой злоцян перстень,

Мы которым с Настасьей да обруцелисе;

Я ище-ле возьму да звонки гусельци!»

75. Как пошол тут Добрынюшка на Олёшын двор.

У ворот-то у Олёши да были прыворотницки,

У дверей-то стоят были прыдверницки,

Середи-то двора да стоят сто́рожи;

Не пускают калику да на шырокой двор.

80. Ище фсем он даёт да по пети рублей,

А заходит калика да во светлу грыню.

Он идёт-то, Богу да сам не (так) молицьсе,

На фсе стороны калика да поклоняицсэ:

«Уш ты здрастуй, Олёша да первображной* княсь!

85. Ище здрастуй, кнегина да первображная!

Уш ты здрастуй, Владимер да стольнекиефьской!

Уш ты здрастуй, Опраксея-королевисьня!

Уш ты здрастуй, Илья да ты сын Мурамец!» —

«Уш ты здрастуй, калика да перехожая,

90. Перехожая калика да переежджая!»

Говорит тут кнегина да первображная:

«Уш ты ой еси, Олёша да первображной княсь!

Ты налей-ко мне-ка цяру да зелена вина!»

Говорит тут калика да перехожая:

95. «Вы позвольте мне, кнезья́, да во гусли сыграть,

Мне при вашой пирушки да роспотешыцьсе!» —

«Ты играй-ко, калика, до[155] сколько хоцицьсе!»

Во первой раз заиграл — тут Настасьюшка подумала.

Во фторой раз заиграл — Настасья-та спромолвила:

100. «Уш ты ой еси, Олёша Поповиц млад!

Ты налей-ко мне цару да зелена вина,

Ты не малу, не велику — да ф полтара ведра:

Ище тут же калики да припоте́лосе,

Как испить тут калики да захотелосе!»

105. Подават она цару да зелена вина,

Подават она калики да перехожоей:

«Ты прымай-ко-се цару да зелена вина!»

Принимаёт он цару да единой рукой,

Выпиват он веть цару да к едину духу.

110. Ище сам он из рецэй да выговарыват:

«Наливайте мне-ка цару да зелена вина!»

Ище тут же Олёша да не отслушалсэ;

Он веть налил тут цяроцьку зелена вина.

Как берёт тут калика да перехожая,

115. Подават он кнегины да первображноей:

«Уш ты пей-ко-се эту цару да фсю до дна —

Увидаш ты, Настасьюшка, много добра!»

Она выпила цяру да уш как ф всю до дна.

Как положыл Добрынюшка свой зоцян перстень,

120. Да с которым с Настасьей да обруцэлисе.

Говорит тут Настасья да таковы слова,

Как правой-то ногой да тут да на золот стол,

А левой-то ногой да и-застолья вон:

«Уш ты здрастуй! Женилса, Олёша, — тебе не с ким спать!»

125. Они ниско веть фсем да поклонилисе.

Как пошол тут Добрынюшка со двора здолой

Со своей-ле супругой да первображною

Ко своей-ле ко мамушки родимоей.

129. У их были тут веть радости великие.

Попов Терентий Иванович

Терентий Иванович Попов — крестьянин дер. Тигляевой Юромской волости, 41 года. Он женат, имеет 2 детей, живет бедно. Мне нахвалили его, говоря, что он знает много старин; но оказалось, что он знает много сказок и песен, а старин мало. Он пропел мне две старины: 1) «Небылица» и 2) «Сватовство царя Гремина на сестре князя Владимира». Знал он их неважно. Первую старину он слыхал у какой-то старухи, а вторую пел вместе с Михайлом Михашыным и выучил, вероятно, от него или от его отца.

410. Небылица

Как по