Избранное (СИ) - Измайлова Кира Алиевна

Гермиона зашептала что-то, а меня поманил к себе мистер Малфой.

— Это ее ты хочешь взять в напарницы? — спросил он вполголоса.

Я кивнула.

— А почему?

— Если Драко вам не написал, сэр, то хотя бы потому, что ей нравится Гарри. А у моего брата не может быть неотесанной подружки, — ответила я тоном, которому научилась у Тео.

— Гм…

— Она очень умная. Только немножко… как бы это сказать… прямолинейная, вот, — продолжила я.

— Симпатичная, — вставил папа, прикуривая. — И, я так понял, огонь-девица.

— Ага, — подтвердила я. — Ну вы же знаете, что Гарри все-таки получил по всем предметам «выше ожидаемого», так вот, тут очень Гермиона помогла. Я-то не могу постоянно за братом смотреть, а они все же с одного факультета, вот, ей удобнее.

— Кстати, хороший был ход, — улыбнулся мистер Малфой. — Я никогда не одобрял эту игру, особенно…

— Особенно учитывая то, что сын у тебя один, а калечатся там на каждой игре, — завершил папа, — ты мне рассказывал. Так… Ричи! Хватит клеить школьницу! Ей спать пора!

— Энди, да мы о литературе говорили вообще-то, — засмеялся тот, а Гермиона покраснела. — За кого ж ты меня принимаешь?

— Мэри, — продолжил отец, не слушая, — возьми деньги, ты знаешь, где, и поди сбегай, купи что-нибудь поесть. Холодильник пустой. Хоть пиццу готовую, что ли?

Я удивилась. Папа очень не любит всякие полуфабрикаты и, помнится, Энн несколько раз здорово влетело за то, что она поленилась готовить. Правда, это все равно было лучше ее стряпни, но папины принципы — это папины принципы.

— На всех? — осторожно спросила я.

— На вас троих, — ответил он. — Мы сейчас уедем. Утром вас заберут к Люку. Все поняла?

— Конечно.

— Действуй.

— Пойдем, — потянула я Гермиону за собой, а та все никак не могла отлипнуть от О'Брайена, забрасывала его вопросами. — Давай-давай…

— Удачи, Джерри! — помахал тот ей вслед.

В коридоре я спросила:

— С каких это пор ты стала Джерри?

— Ну… мистер О'Брайен спросил, как меня зовут и как мое имя можно сократить, — сконфуженно пояснила она. — Оно хоть красивое, но длинное. Герми — мне не очень нравится, и он предложил Джерри. Уж получше, чем Миона.

— Значит, будешь проходить под этой кодовой кличкой, — хихикнула я. — Только у нас собаку так зовут, ничего?

Гермиона тяжело вздохнула.

— Собаки — друзья человека, — сказала она не без иронии. — Так мы идем? Кстати, Гарри возьмем?

— Захочет — возьмем, — пожала я плечами и позвала: — Гарри! Пойдешь с нами в лавку?

— Иду! — откликнулся тот и живо ссыпался по лестнице.

Выходя на крыльцо, я подумала о том, что мистер Малфой вполне мог бы приказать своим домовикам притащить что-нибудь для нас. Видимо, взрослым просто нужно было убрать нас подальше, мало ли, какие у них там дела да разговоры…

Рассудив так, я затянула прогулку как только можно, показывая Гермионе достопримечательности Миддлтона. По пути мы очень славно перекусили в небольшом кафе: его держал то ли грек, то ли итальянец, я никак не могла разузнать, веселый и толстый. (Официантками у него служили его же дочки, такие же чернявые и веселые. Несмотря на более чем пышные формы, у них не было отбоя от кавалеров.) Тут даже Гарри оживился и начал разговаривать не односложно, посмеялся над анекдотами да и вообще как-то оттаял…

Наевшись от души, прихватив кое-что с собой на завтрак и закусив мороженым в другой забегаловке, мы вернулись домой и обнаружили разгромленную гостиную со стойким запахом табачного дыма и полную пустоту.

«Жди утром», — гласила записка на столике, заляпанном черт знает чем.

— Эти мужчины! — сказала Гермиона мрачно. — Даже не подумают прибрать за собой!

— Так что делать это придется нам, — заключила я и пошла за тряпками.

Гарри молча принес швабру, и за какие-то четверть часа мы навели порядок.

— Спать пойдемте, что ли? — зевнула я, когда надоело смотреть глупое шоу по телевизору. — Папа может рано заявиться.

— Пойдем, — кивнула Гермиона и ткнула Гарри в плечо. — И ты иди! Вредно столько времени смотреть на экран, тем более, ты слишком близко сидишь!

— А издалека я не вижу! — буркнул он, но послушно щелкнул выключателем и встал с пола. — Спокойной ночи.

— Спокойной, — отозвалась я.

Мы с Гермионой ночевали в одной комнате: гостевая комната у нас была всего одна, и там теперь жил Гарри. Укладывать ее на диване в гостиной было недопустимо, поэтому я уступила Грейнджер свою кровать, а сама улеглась рядом на полу, в спальнике. Она пыталась протестовать и сама хотела лечь на пол, но я живо ее угомонила. Гость есть гость! А на дворе лето, на полу не холоднее, чем на земле в походе…

— Мэри! — шепотом позвала она. — Не спишь?

— Пока нет. А что?

— Как ты считаешь… То есть не так… — Гермиона помолчала. — Я думала, О'Брайен слепой. Так везде написано. Это что же, вранье?

— Он с папой служил, а мой отец врать не будет, — ответила я. — Он точно знает, что О'Брайен ослеп.

— Но сейчас-то!..

— Так может, придумали какую-нибудь операцию, — покривила я душой. Про философский камень я пока рассказывать не хотела. — Видела, он в затемненных очках? Наверно, чтобы ярким светом чего-нибудь не повредить. Я в этом не разбираюсь, у родителей спроси, они же врачи, ты говорила?

— Да, только стоматологи… — Гермиона вздохнула с явным облегчением. — А я, знаешь, так расстроилась сперва!

— С чего вдруг? И, кстати, я вообще не думала, что ты такие книжки читаешь!

— Ну… иногда читаю, — смущенно ответила она. — Он хорошо пишет. Ну и раз сам там был… конечно, художественное преувеличение имеется, но вообще все очень жизненно. И интересно. Но когда я увидела, что он зрячий, то подумала: вдруг это все просто реклама, что он на войне ослеп! А на самом деле нет…

— Какая разница? — фыркнула я. — Он мог и в аварии ослепнуть, к примеру, что, книжки хуже бы от этого стали?

— Гм… да нет, — согласилась Гермиона, снова вздохнула и спросила после паузы: — Мэри, так выходит, Малфой с твоим отцом и вправду знаком? А я не поверила…

— Угу. И О'Брайена твоего знает, и Скотта, и еще много кого. Что умолкла? Спишь? Ну спи, а то нам завтра к Малфоям… — зевнула я и перед тем, как уснуть, еще подумала: что если О'Брайен теперь разглядит свою жену (которая, по словам папы, чуть симпатичнее крокодила) и решит развестись? Жалко же… А может, не решит? Кто разберет…

Признаюсь, когда домовик доставил нас в Малфой-мэнор, я ошалела. Не от красоты, хотя там было очень здорово, а от вида испуганной Гермионы. Ей-ей, она отступила за мою спину, хотя была повыше и посильнее меня, зуб даю, в походе видела!

— Не дрейфи, Джерри, — сказала я ей.

— Джерри? — раздалось рядом. — Что за собачья кличка!

Мы с Грейнджер переглянулись и невольно засмеялись, а потом увидели миссис Малфой и вразнобой поздоровались.

Она была очень хороша собой, и я подумала, что Энн, конечно, тоже красива, но как-то иначе, более диковатой и грубой красотой, что ли? Не знаю, как выразиться точнее. Нарцисса Малфой напомнила мне даму с картины из лондонской галереи, куда нас возили на экскурсию с классом (да и в Хогвартсе такие попадались): довольно высокая, стройная, с гордой осанкой, светловолосая и светлоглазая. Я подумала, что они с мистером Малфоем должны очень здорово смотреться рядом — он ведь тоже высокий блондин. А еще — вот чего я не ожидала — у нее были добрые и даже веселые глаза. Я-то думала, что миссис Малфой принимает нас только потому, что муж настоял, и вряд ли ей в радость будет возиться с двумя неотесанными девчонками, уже предупредила Гермиону, чтобы та не вздумала обижаться на холодность и надменность… и попала пальцем в небо.

— Вы, мисс, полагаю, и есть та Мэрион Оук, что сбила моего Драко с пути истинного? — обратилась ко мне миссис Малфой.

— Отчего же, мэм, может быть, наоборот — наставила его на этот путь? — не удержалась я.

Она чуть приподняла бровь и повернулась к Гермионе.