Избранное (СИ) - Измайлова Кира Алиевна

— Да, мисс Оук. И постарайтесь более не нарушать правил приличия!

— Непременно, мэм, — сладко улыбнулась я и вышла. Эта история порядком меня веселила.

Веселила она меня ровно до тех пор, пока рядом не нарисовался Гарри и не затащил меня под лестницу.

— Ты чокнулся, что ли? — удивленно спросила я. Любой другой давно уже получил бы по носу, но это все-таки был брат…

— Говори честно, он силой тебя заставил? — сверкая в полумраке очками, выговорил он.

— Кто? Ты о чем?

— Я о Нотте! — выпалил Гарри. — Я слышал, Гермиона сказала… Он же чистокровный, они нас ни во что не ставят, и…

— Умолкни и послушай, — велела я, отпихнув братца к стене. — Ты что, думаешь, я не сумела бы отбиться от Тео, если бы он решил со мной что-то сделать? Он ненамного тебя выше, вряд ли сильнее меня, и он был один. Ну или закричать хотя бы…

— Он мог тебя обездвижить.

— Чушь. Зачем ему это? Отмазывайся потом… проще попросить Грега с Винсом подержать меня! Синяки — не Приори Инкататем, поди докажи, откуда они взялись… Гарри, — попросила я серьезно, — меня защищать не нужно, если я сама не попрошу, договорились? И вообще, если у тебя есть сомнения, поди попробуй чмокнуть Гермиону без спросу. Потом расскажешь об ощущениях. Все, мне пора!..

— Погоди, Мэри! — поймал он меня за рукав и шмыгнул носом. — Ты… Правда все в порядке? А то такое рассказывают…

— Гарри, я не хочу слушать всякую чушь, — сказала я. — И ты не слушай. Я вот стою перед тобой и говорю честно и откровенно: Тео меня поцеловал потому, что мы обсуждали кое-что секретное, а тут внезапно появился Снейп. Вот и…

Он выдохнул с явным облегчением, но вдруг снова посерьезнел.

— Ну а чего он теперь-то к тебе клеится?

— Поддерживает легенду. А то если мы сейчас начнем шарахаться друг от друга, все сразу поймут, что дело нечисто. Ты сумеешь не проболтаться?

— Думаю, сумею, — вздохнул Гарри и поправил очки. — Да я все равно не знаю, что там у вас за секреты. Кстати, Гермионе можно сказать? А то она очень переживает.

— Я сама скажу, — ответила я и убежала на занятие.

Вот людям делать нечего! Третий курс уже вовсю сексом занимается, идешь вечером по коридору — в пустых классах и за портьерами непременно кто-нибудь вздыхает и постанывает. А двенадцатилетки разок поцеловались — и тут же истерика размером с весь Хогвартс!

Как я и ожидала, папин ответ гласил: «Умницы, дети!». Мистер Нотт вообще не ответил, видимо, считал, что у него достаточно разумный сын.

А вот Гарри за ужином щеголял распухшим носом и синяком под глазом. Гермиона сидела на противоположном конце гриффиндорского стола, уткнувшись в книгу, и почти ничего не ела. Я хотела с ней переговорить, да только она сразу после трапезы убежала в гриффиндорское общежитие.

Ну, решила я, поговорим завтра…

А назавтра всех ждал шок: Грейнджер обрезала волосы.

Кстати говоря, ей очень даже шло, такая симпатичная получилась прическа, сразу стало видно, что у Гермионы красивая шея и высокий лоб, а что передние зубы длинноваты, ну подумаешь, это и подточить можно. У нее даже как-то овал лица изменился.

— Что это с тобой? — поинтересовалась я, встав рядом на уроке полетов.

— Твой брат — идиот, — буркнула она, взлетая. Я пристроилась рядом. Кажется, тайна синяка Гарри переставала быть тайной…

— А конкретнее?

— Он ко мне целоваться полез, — мрачно произнесла Гермиона, закладывая крутой вираж. Я не отставала.

— Так это ты ему нос разбила?

— Я нечаянно, — вздохнула она и сделала свечку. Я последовала за ней. — Думала пощечину дать, но…

— Ага, слишком сильно размахнулась, — хмыкнула я и сорвалась в пике. Гермиона последовала за мной. — Бывает.

— Извиняться не буду, — сказала она, резко поднимаясь вверх.

— Не надо, — согласилась я. — Он правда дурак, а виновата я. Он решил, что Тео силой со мной что-то сделал. А я ему сказала — проверь, каково это. Вот он и проверил… не на Падме же с Лавандой ему было тренироваться-то!

Гермиона хихикнула и заложила мертвую петлю. Я попробовала повторить — получилось, надо же! Прикольно, как на русских горках! А еще папа рассказывал про фигуры высшего пилотажа, ну-ка, получится у меня «бочка»?..

Что-то, наверно, получилось, потому что внизу засвистели.

— Ну а волосы-то твои причем? — спросила я, когда Гермиона снова выровняла свое помело с моим.

— А он сказал, что они ему нравятся, — фыркнула она.

— Офигеть логика, — выдавила я. — Зачем стричься-то?

— А я подумала, если я их обрежу, он не будет приставать. И мы сможем просто дружить, как раньше. Да и ты права, неудобно с такой гривой… Это у тебя гладко лежат, а у меня, даже если заплести, вихры торчат! И везде эти волосы лезут, сушить — ужас просто, тут же фена нет!

— Хм… — я даже и не нашлась, что сказать. — Тебе идет, кстати.

— Мне самой понравилось, — довольно улыбнулась Гермиона. — Родители, правда, убьют…

— Так ты перед каникулами сходи к мадам Помфри, она тебе даст чего-нибудь, обрастешь… хотя… — я покачала метлу вправо-влево. — Ты же спрашивала о походе? Пойдешь? Пустят тебя?

— Ну… Пустят! — ответила Грейнджер и снова ушла в пике. Я догнала ее у самой земли, и приземлились мы почти одновременно.

=Девочки, да вам в сборную надо, — проговорила мадам Хуч, когда мальчишки перестали свистеть. — Такая слетанность…

— Простите, мадам, — мило улыбнулась я в ответ. — Мы с разных факультетов, вы не забыли?

«Интересно, — подумала я вдогонку, — а может, у них тут есть что-нибудь вроде синхронного плавания, только на метлах? Надо разузнать!»

— Это было красиво, — негромко сказал Тео, подойдя сзади. — Правда.

— Поверь, это мы еще даже не старались, — ответила я.

— А чем вы занимались?

— Поболтали о своем, о девичьем. Тео… Отец что-нибудь ответил?

— Да. Он связался с отцом Драко. Тот — с твоим. В общем, о чем-то они совещаются, та вещь в надежном месте.

— Отлично. Если что, скажешь?

— Конечно.

На нас таращились. Им не было слышно, что говорим мы о делах (и отлично!), но слухов станет в разы больше. Да и черт с ними, в самом-то деле! Это даже забавно, решила я…

Кое-как, со скрипом дотянули мы до летних каникул. Правда, кое-кто и не дотянул: как выяснилось, профессор Квиррелл нас скоропостижно покинул, только никто так и не сумел разузнать, просто уволился или вообще помер. Выглядел он в последнее время, прямо скажем, неважно, и попахивало от него не одним только чесноком, а и какой-то тухлятиной: то ли не мылся давно, то ли серьезно болел. Ну да от него все равно проку было мало… Профессор Снейп сделался злее обычного, и его можно было понять: занятия защите спихнули на него. (Правда, как шепнул мне Драко, имелась и другая причина, но обсуждать ее в школе и окрестностях он отказался наотрез. Сказал, в походе поговорим, это не так срочно.)

Гарри под усиленным контролем Гермионы грыз гранит науки и, должна сказать, из Грейнджер получился бы неплохой армейский инструктор! Пары намеков ей хватило, чтобы понять: ходить хвостом за жертвой и нудить бесполезно. Жертву надо брать за шиворот и тыкать носом в книги, а если учесть, что у братца и без того имелся серьезный стимул в виде пари, то за несколько недель он из абсолютного балбеса превратился если не в гения, то уверенного середнячка. Еще и Драко поддавал жару, постоянно напоминая об их соглашении, а поскольку ушей вокруг много, то скоро про это узнала вся школа, и близнецы Уизли принялись принимать ставки: сдюжит Гарри или нет, а если да, то сдержит ли слово Малфой. Я поставила на обоих.

Но намного забавнее оказалось небольшое происшествие: сгорела хижина Хагрида. То есть в самом пожаре, конечно, ничего смешного нет, но вот его причина… Наш лесничий завел себе дракона! Где взял, никто так и не понял, но дракончик из маленькой ящерки быстро вымахал до такой степени, что уже не помещался в сторожке. Хагрид, как потом выяснилось, сговорился с Роном Уизли, чтобы тот связался с братом, который служил в драконьем заповеднике, а пока ожидали ответа, дракончик чихнул. Спасибо, никто не пострадал, только у Хагрида немного обгорела борода, а дракон смылся в Запретный лес, где его еще предстояло отыскать…