Демократизация - Патрик Бернхаген

Индонезия

Переход к демократии в Индонезии знаменует собой падение последнего невоенного авторитарного режима в регионе Восточной Азии. Начавшийся в 1998 г. демократический транзит был, главным образом, результатом длительного экономического кризиса, усугубившегося в связи с азиатским экономическим кризисом конца 1997 г. Нехватка продовольствия и лекарств вынуждала студентов и простых граждан организовывать протесты против президента Сухарто, правившего страной в течение более 30 лет – с 1967 по 1998 г. 21 мая 1998 г. перед лицом растущей мобилизации масс Сухарто передал полномочия вице-президенту Хабиби, стороннику режима и также члену правящей партии Голкар. В течение следующих месяцев партия Голкар в новом составе вела переговоры с оппозиционными партиями и военными о создании новой демократической конституции и проведении свободных, честных и конкурентных выборов. Успех переговоров повлек за собой проведение в 1999 г. первых демократических парламентских выборов в Индонезии, а в 2004 г. – президентских выборов, что привело к образованию демократии в крупнейшем в мире по численности мусульманского населения государстве.

Как уже отмечалось, в шести из семи случаев переходов к демократии в Восточной Азии понадобились переговоры между правящей элитой и оппозицией, что требовало компромисса от каждой стороны. Единственным исключением из подобных транзитов по модели замещения стали Филиппины, где граждане заставили авторитарных политических лидеров покинуть страну. В пяти из семи случаев демократические транзиты опрокинули неидеологизированные авторитарные режимы (Филиппины, Южная Корея, Тайвань, Таиланд, Индонезия). Только в двух случаях произошел переход к демократии от систем с коммунистической идеологией (Камбоджа и Монголия).

Имеющаяся литература по глобальным волнам демократизации указывает на то, что переход к демократии по типу замещения, предполагающий заключение политического пакта до начала транзита, последовательно создает стабильные демократии, менее подверженные рискам контрреформ и коллапсу, чем в тех демократиях, которые шли другими путями[1030]. Например, в Португалии, Испании и Греции подобные пактированные транзиты завершились созданием стабильных и консолидированных демократий менее чем за десятилетие за счет облегчения согласительных процедур, достижения компромисса и поиска консенсуса между демократической оппозицией и авторитарными элитами. И напротив, непактированные демократические транзиты, инициированные как снизу, так и сверху, приводят к возрождению авторитаризма или нестабильности режимов, поскольку демократические силы или правящая элита исключены из процесса формирования институциональной системы новых демократий.

Филиппины как раз соответствуют такому образцу. Реализованный по модели смещения режима демократический транзит на Филиппинах был крайне нестабильным. Страна пережила многочисленные безуспешные попытки военных переворотов и массовые протесты. Однако и все другие молодые демократии Восточной Азии, основанные на пактах, также были нестабильны. В Индонезии Национальное собрание объявило импичмент президенту Абдурахману Вахиду и избрало на этот пост вице-президента Мегавати Сукарнопутри. В Южной Корее Национальное собрание объявило импичмент президенту Но Му Хену и приостановило его полномочия главы исполнительной власти. На Тайване проигравший президентские выборы кандидат пытался свергнуть демократически избранное правительство путем внеправовых массовых протестов. В Камбодже и Таиланде государственные перевороты опрокинули демократически избранные правительства. В этих странах произошло возвращение к авторитарным режимам, были распущены парламенты и запрещена политическая деятельность. Новые демократии Восточной Азии не были устойчивыми вне зависимости от типа транзита. Очевидно, что модель транзита не является определяющей для процесса консолидации демократий в Восточной Азии.

Причины переходов к демократии

Что побудило семь восточноазиатских стран влиться в глобальную волну демократизации? В литературе выявлены два набора благоприятствующих факторов в качестве наиболее вероятных объяснений глобальной волны демократизации. Первый из них имеет отношение к политическим и прочим переменам, произошедшим внутри страны, второй – касается событий в соседних государствах и в других странах[1031]. Индивидуальное сочетание набора этих факторов существенно различается в разных регионах и странах[1032]. Внутригосударственные факторы играли более важную роль в Латинской Америке, в то время как в Европе доминировали внешние факторы. В Восточной Азии, как и в Латинской Америке, для стимулирования демократических транзитов внутренние условия были более значимыми, чем внешние.

В Европе и Латинской Америке региональные международные организации и отдельные правительства способствовали продвижению демократии. В Восточной Азии не было подобных организаций или правительств. Единственным наиболее влиятельным международным актором были США. Более того, до падения Берлинской стены международный контекст холодной войны в значительной степени сдерживал демократическое развитие региона, предоставляя правительствам обоснование для подавления политической оппозиции. США поддерживали репрессивные режимы, чтобы остановить распространение коммунизма, что «создавало неблагоприятное соотношение сил между государством и гражданским обществом для демократизации»[1033]. Только после десятилетий быстрого экономического роста гражданское общество стало достаточно сильным, чтобы бросить вызов власть предержащим. Тогда США вмешивались напрямую, чтобы удержать авторитарные режимы от применения силы против зарождающегося демократического движения.

Нет сомнений в том, что вмешательство США способствовало мирным демократическим транзитам, особенно на Филиппинах, в Южной Корее и на Тайване. Как отмечают Даймонд[1034] и другие ученые, также очевидно, что желание авторитарных лидеров видеть свои страны воспринимаемыми в качестве развитых по случаю международного события, подобного летним Олимпийским играм, способствовало мирным транзитам в этих странах. Переход к демократии на Филиппинах путем «Революции народной власти» также оказал влияние на последующие транзиты в других странах Восточной Азии за счет распространения методов и техник демократических изменений за пределы страны[1035]. За исключением Камбоджи, однако, подобные вмешательства извне или эффект «снежного кома» не могут считаться непосредственными или главными причинами демократических транзитов в странах Восточной Азии.

Как и в других регионах, демократизации в Восточной Азии способствовало множество внутренних факторов. Из общего числа этих факторов, которые включали среди прочего и рост среднего класса, и изменение культурных ценностей в пользу демократического правления, непосредственной и главной причиной демократизации в Восточной Азии считается развитие гражданского общества[1036]. Один только рост гражданских общественных групп поддерживал баланс силы между авторитарными лидерами и демократической оппозицией. В шести из семи последних случаев демократизации в Восточной Азии подобный баланс сил приводил к успешным переговорам между противоборствующими силами и способствовал переходу к демократии путем замещения или трансформации. Например, в Южной Корее заметную роль играли религиозные организации, содействуя продвижению прав человека и гражданских свобод. На Тайване и в Таиланде разнообразные социальные движения, организованные правозащитными группами и группами по защите окружающей среды, большей частью – из выходцев из городского среднего класса, бросали вызов репрессивным режимам и требовали демократических реформ.

По мнению Юнхан Ли[1037], колониальное наследие и внешние факторы не оказывали прямого влияния на активацию смены режимов. В Восточной Азии основным инициатором демократических изменений выступали гражданские движения. Во всем регионе эти движения ослабляли авторитарные элиты путем демонстраций, бойкотов и забастовок, а также путем распространения демократических настроений среди населения через требования избрания новых руководителей и предоставления политических прав. От католических Филиппин до большей частью буддистских Тайваня и Таиланда и до многоконфессиональной Южной Кореи гражданские движения были самой главной и влиятельной силой, двигавшей авторитарное правление в сторону демократии.