Тень короля - Надежда Федотова

Творимир, извернувшись, сомкнул челюсти на ляжке черного волка, вцепившегося ему в загривок, и, дернув головой, швырнул взвывшего оборотня себе под ноги. Прижал правой лапой к земле, занес левую для удара – и взвыл сам: приятель черного, ловко проскочив под медвежьим брюхом, полоснул острыми клыками запястье. Получил когтями по седой морде, взвизгнул, отпрянул и тут же кинулся снова. Второй раз маневр не прошел – его встретила оскаленная черная пасть, густо усеянная желтыми зубами-кинжалами. Пасть щелкнула, и кровоточащее ухо волка в одну секунду укоротилось еще на дюйм… Зверь дернулся в сторону, едва избежав следующего броска взбешенного медведя, и, пружинисто подпрыгнув, повис на горле противника. В пасть забилась густая, остро пахнущая мускусом шерсть, в бок с силой ударили длинные черные когти, распоров шкуру до самых ребер. Вспышка боли ослепила на мгновение, но разжать зубы не заставила – напротив, хрипящий оборотень вгрызся еще глубже, молотя передними лапами по круглой морде. Когти наткнулись на что-то влажное… Глаза! Удар, еще удар… Дикий рев раненого медведя заставил пригнуться всех, кто был на поляне. Творимир, ослепнув на один глаз, затряс головой и, поднявшись на задние лапы, передними оторвал от себя волка вместе с куском шкуры. Сжал извивающееся мохнатое тело в стальном захвате когтей… и, снова взревев, отшвырнул оборотня в сторону – его товарищ, оказавшись на свободе, тут же атаковал справа, с той стороны, с которой медведь уже ничего не видел. Волк с посеребренной мордой, с размаху приложившись хребтом о широкий ствол корабельной сосны, с трудом поднялся на дрожащие лапы. И захрипел – что-то холодное и одновременно жгучее, светлой лентой мелькнув перед глазами, рывком сдавило горло. Оборотень забился на траве, как пойманный в силок кролик. Лента на шее причиняла невыносимую боль, хуже, чем раны, оставленные медвежьими когтями…

– Не трепыхайся, – раздалось над залитым кровью черным ухом. – Бесполезно… Преподобный, быстрее. Сдохнет, но не сдастся…

– Я сдамся! – взвыл волк, узрев перед носом массивный крест в серебряной оплетке. – Отпустите! Уберите цепь!.. Прогоните священника!

– Святой отец, – повторил бесстрастный голос сзади, – поторопитесь. Я убийца, а не наездник.

– Да-да, конечно… – Отец Мэлдуин, перекрестившись, взмахнул своим грозным оружием. – Раз!..

Голова оборотня мотнулась в сторону.

– Два!

Новый удар. Волк взвыл. По его огромной туше прошла судорога, седая морда оскалилась, обнажив длинные белые клыки…

– Три!!

Последний удар изверг из горла зверя протяжный, совсем человеческий стон. Тело оборотня выгнулось, лапы задергались, взрывая когтями землю, – и спустя минуту на траве перед Мэлдуином О’Фланнаганом, скуля от боли, лежал Энгус Мак-Кана. На шее юноши, затянутая петлей, болталась его же собственная цепь, конец которой сжимал в руках Годфри.

– Один есть, – не меняя тона, сказал бывший представитель клана Ножей. – Но второй, боюсь, нас уже так близко к себе не подпустит… Эй, ты! Каким именем крестили твоего дружка?

– Идите вы… оба… к дьяволу!..

– Мне спросить по-другому? – Послушник натянул цепь.

Энгус захрипел. Преподобный схватил Годфри за руку:

– Осторожно! Вы же его задушите!

– Вряд ли от этого кому-то станет хуже, – криво улыбнулся тот. – Не беспокойтесь, святой отец, эту тварь так просто не убьешь… Ты будешь говорить?!

Из горла оборотня рванулся булькающий смех:

– Не дождетесь…

– Ясно. – Годфри согнул руку в локте и одним точным ударом в затылок заставил парня умолкнуть. – Упертый малый… Тихо, тихо, преподобный! Он просто без сознания. Все равно имя из него тянуть – только время терять, а медведь едва держится… Брат Патрик! Где вы?

Сбоку зашуршали ветки. Годфри обернулся:

– Слава богу. Я совсем потерял вас из виду… Брат Патрик, держите его. Лучше связать.

Монах кивнул. Годфри, выпрямившись, перешагнул через неподвижное тело юноши и прищурился:

– Ну что же… Рискнем своими силами. – Он скользнул рукой к ряду метательных ножей на поясе. – Ишь как лапами сучит, сволочь. Только бы не открылся, лорд Маклайон будет сильно недоволен… Знать бы имя!

– Имя?.. – пробормотал святой отец, глядя куда-то поверх головы Ножа. – Готов поклясться, кое-кто его знает!

– Простите?.. Ах, ну да…

– Скорее, за мной! – Преподобный, схватив Годфри за руку, бросился вперед: – Лорд Мак-Лайон!.. Лорд Мак-Лайон, мы…

– Отойдите, святой отец, – огрызнулся Ивар, которому уже почти удалось достать хрипящего волка. – Время для молитвы еще найдется… Творимир, вправо и вниз!.. Капитан, заходите сзади!

– Гр-р-р…

– Лорд, стойте! – Послушник, походя увернувшись от мелькнувшей в воздухе когтистой лапы, поймал запыхавшегося советника за локоть. – В обличье зверя вам его не взять!..

– А у нас есть выбор?!

Годфри кивнул в сторону волка:

– Вы знаете его имя, лорд? Имя, данное при крещении?..

– Знаю, – королевский советник дернул плечом, силясь вырваться из цепких пальцев Ножа, но не преуспел, – надеюсь, что знаю. А толку сейчас?.. Да уберите руки! Он и так уже почти ослеп!

– Я вижу.

– Тогда какого… Что вы мне цветочки суете?.. Совсем рехнулись? Творимир, глаза!..

– Оборотня в отряде держит, – вышел из себя Годфри, силком всучив плюющемуся лорду пучок синих соцветий, – а про аконит знать ничего не знает!.. Преподобный, держите крест! Волка я сниму…

– Погодите, – застыл Ивар. – Аконит?!

– Дошло-таки! Швырнете ему в морду и назовете имя… Эй вы, четверо! Перекройте зверю дорогу к лесу! Лорд?..

– Я все понял. – Советник сжал в руке измятые стебли. – Друже, пригнись!..

Черный волк, с остервенелым рычанием вгрызающийся в окровавленный затылок медведя, скосил желтый глаз на метнувшуюся вбок коричневую рясу и прижал уши. Священник! Не грехи отпускать пришел, понятно. Да еще и серебро!.. А он и так держался уже на одной только злости.

– Повезло тебе, мохнатый… – пророкотал волк, разжимая челюсти. И, оттолкнувшись лапами от медвежьей спины, растянулся в длинном прыжке. Зеленые заросли метнулись ему навстречу, но три меча и топор успели раньше, прервав полет… Едва не налетев на клинки, оборотень резко затормозил и вильнул в сторону. Но и туда уйти была не судьба – прямо перед мордой загнанного зверя, будто из-под земли, выросла невысокая жилистая фигура и выбросила вперед руку. Хищник дернулся – стальное жало впилось в плечо, разбередив недавнюю рану… Отшатнувшись, волк покатился по траве, оглашая поляну хриплым воем: одним ножом Годфри не ограничился, решив, что калека – это все равно живой, а лорд Мак-Лайон со своим человеколюбием может идти куда подальше.