Запрещенная реальность. Том 1 - Василий Головачёв

— Я чувствовал, что происходит что-то не то… — начал было Носков, но Матвей перебил его:

— Кто наехал на этот раз?

Баблумян поморщился, закурил.

— Те же, кто и раньше. Это дело рук Маракуца и его банды. «Комитет национального спасения» — их визитная карточка.

И Матвей вспомнил свое посещение хорбм некоего Маракуца по поводу избиения учительницы. Неужели это один и тот же человек?!

— Почему меня не предупредили? Я бы принял какие-то дополнительные меры.

— Решили зря не поднимать шума…

— Черт подери вашу осторожность! Вам уже погрозили пальчиком — во время выезда в Москву, неужто надо иметь семь пядей во лбу, чтобы подстраховаться? Кто такой Маракуц?

— Вор в законе, кличка Боксер, — объяснил Носков. — Местный авторитет. У него тут все куплено, милицию подкармливает, а мэра и администрацию вообще кормит.

Матвей пожалел, что давно не пользовался компьютерной сетью спецслужб. Этот пробел надо было восполнить как можно быстрее.

— Данные по Алимбаеву в компьютере имеются?

— Зачем это тебе? — Баблумян выпустил клуб дыма. — Мы решили заявить в местное отделение ГУБО… хотя надежд все равно мало.

— Так. И кто посоветовал обратиться к «губошлепам»?

— Аркадий Самсонович.

— Я так и думал. Позволь еще один вопрос, последний: в случае… э-э… летального, так сказать, исхода, кто будет командовать парадом в «Рюрике»?

— Номинально я… до собрания акционеров, фактически — Шаровский, у него контрольный пакет акций.

— Вопросов больше не имею. Пошли, Вадим.

Носков послушно направился следом за начальником.

— А-а… э-э… — растерянно промямлил им в спины Баблумян. — Что вы предлагаете? Собирать деньги?

— Делайте что хотите, — не обернулся Матвей. — Если начнете звонить местному отделению ГУБО, Сергей Сергеевич вряд ли вернется живым. Я займусь этой проблемой на своем уровне. Единственное, что мне нужно, — доступ к делам фирмы.

Заместитель Афонина нервно закурил очередную сигарету.

— Я не имею права… Да черт с ними, дам я тебе файл входа. Но только никому ни слова… Уверен, что выручишь Сергеевича?

— В нашем милом государстве стопроцентную гарантию не дает даже страховой полис. Но я попробую. Потяни время до завтра, потом сообщай в ГУБО.

Из дежурки Матвей позвонил Василию, застал его за завтраком и коротко поведал историю похищения Афонина. Василий остался к услышанному равнодушным, пребывая в отвратительном состоянии духа. На вопрос Матвея, в чем дело, ответил:

— Лариса моя где-то затерялась… Дома не появляется, на работе тоже…

— Не думаешь же ты, что и ее похитили? — хмыкнул Матвей, Балуев, видимо, разобрался в интонациях друга и попытался оторваться от собственных переживаний.

— У твоего босса много врагов?

— А у кого их нет? И устрица имеет врагов, как говорил Козьма Прутков. Но я тебя понимаю. Ищи свою Ларису, а вечером ко мне, подумаем, что предпринять.

Проверив готовность своих подчиненных защищать фирму, Матвей набросал в уме план действий и вернулся в кабинет Афонина, где Баблумян с грехом пополам решал ежедневные задачи.

До обеда Соболев работал с компьютером, выяснив немало любопытных подробностей в делах «Рюрика». Стала понятна озлобленность рэкетиров и государственных организаций, не получивших от президента фирмы ожидаемых «дивидендов» за милостивое разрешение создать акционерное общество. Всеми наскоками на «Рюрика», несомненно, руководил господин Маракуц, также не добившийся надлежащего послушания и все увеличивающий давление на строптивого клиента. Выяснилась и еще одна деталь: Шаровский Аркадий Самсонович до перехода в фирму работал в мебельной ассоциации, принадлежащей некоему Куцу. Несомненно, Куц был или Маракуцем или его подставным лицом.

Нашел Матвей и сведения об Алимбаеве, который пришел вместе с Шаровским из той же мебельной конторы, где работал грузчиком. Начинать «дознание» можно было с него, хотя цепочка наверняка приведет к Маракуцу. Но идти к «авторитету» следовало, лишь имея на руках некое количество козырей. И как же тесен мир! Кто знал, что их с Василием «воспитательный» поход к обидчикам учительницы окажется прыжком в пасть тигру! Спасло их, наверное, только то обстоятельство, что Маракуц не ожидал подобной наглости, да и упомянутое к месту «Чистилище» заставило его задуматься… Что ж, придется еще раз навестить вора в законе, но уже подготовившись на уровне операции ВКР…

До вечера Матвей мотался по Рязани, выясняя кое-какие интересующие его детали, а ужинать поехал к Сумароковым, зная, как ждут его два родных существа — Кристина и Стас. Но, как оказалось, его ждали не только эти двое.

Почему у него не сработала интуиция, чутье опасности, стало ясно лишь позже, но одним из факторов, сыгравших отрицательную роль, было ожидание обещанного Парамоновым спектакля для лечения Кристины.

Когда Матвей открыл дверь квартиры своим ключом, то сразу отметил и странную атмосферу дома, взрывоопасную и темную, не просматривающуюся в пси-диапазоне, и наличие гостей, и тусклое мерцание чужих эмоций, пронизанных ожиданием. Первой мыслью его была: Парамонов! Начал «лечение» почему-то раньше, в доме его люди и ждут Соболева, чтобы начать главное действие, способное довести пациентку до стресса. Однако достаточно было одного взгляда на застывшую в неестественно напряженной позе Кристину, сидящих рядом с ней Стаса и Басю Яновну, чтобы убедиться: дело не в Парамонове! Гости пришли по его, Матвея, душу.

— Не дергайся, ганфайтер, — вышел из спальни высокий плечистый мужчина в модном джинсовом костюме, в котором Соболев сразу узнал Пауля Артуровича Кийка. В руке Кийк держал необычной формы пистолет, и Матвей с содроганием опознал «глушак».

Из-за двери выглянул еще один парень, но уже в черном спортивном костюме и с «Макаровым», а из кухни, поигрывая нунчаками, выдвинулся широкий, как холодильник, «сапиенс».

— Что им всем надо? — дрожащим голосом спросила Кристина. — Пусть забирают видак, телевизор… все… и уходят.

Им нужен не телевизор, подумал Матвей, все еще надеясь на мирный исход событий. Посмотрел на женщин, Стаса.

— С вами все в порядке?

— Мы их пока не трогали, — осклабился Кийк. — Пусть успокоятся, мы не грабители. Ну так как — сам пойдешь с нами или транспортировать тебя в наручниках?

— Разве в прошлый раз я неясно выразился?

— Ага, упрямый, значит. Что ж, придется… — Кийк не договорил, потому что его подручный за дверью нанес Матвею сзади удар по затылку рукоятью пистолета и… повалился при ударе, хватая ртом воздух. Матвей вырубил его на уклоне, ногой в низ живота, развернулся, чтобы прыгнуть к Кийку, но больше, даже обладая сверхреакцией, ничего не успел сделать. Кийк не стал рисковать и выстрелил в него из сугтестора «Удав», именуемого в среде профи «глушаком».