Постижение России; Опыт историософского анализа - Н Козин

Расположившись между центрами западной и восточных цивилизаций, Россия геополитически объединяет пространство, находящееся между основными цивилизационными векторами развития мировой истории. А для того, чтобы пространство истории стало подлинно историческим, оно должно стать цивилизационным. Россия, локальность ее цивилизации была порождена потребностями цивилизационно организовать и обустроить пространство, цивилизационно не принадлежащее ни Западу, ни Востоку или составляющее периферию Запада и Востока. Историческое пространство между ними принадлежит к иным геополитическим и цивилизационным реальностям и потокам истории, чем те, которые концентрируются вокруг Европы и цивилизаций Востока.

И эта цивилизационная инаковость исторического пространства российской Евразии стала исторической судьбой России. Россия стала цивилизационным ядром, вокруг которого концентрировались все цивилизационные потоки российской Евразии. Логикой самой истории она была превращена в интегрирующее и концентрирующее начало этих цивилизационных потоков, выразителя их цивилизационной сущности. Вполне возможно, эту миссию мог выполнить и кто-нибудь другой. Она носит объективный характер в геоисторическом пространстве центральной Евразии. К слову сказать, так оно и было в истории. Тюрки и монголы стали первыми объединителями центральной Евразии. Но в итоге их культурного и духовного потенциала не хватило для того, чтобы справиться с задачами цивилизационного объединения центральной Евразии.

Эту миссию выполнила Россия, цивилизационно организовав историческое пространство между Западом и Востоком на принципах локальности русско-российского цивилизационного бытия. Именно эта цивилизационная миссия породила Россию, сформировала сам ее цивилизационный феномен. Бороться против этого феномена, пытаться его преодолеть в истории значило бы бороться против самой истории, пытаться преодолеть саму историю занятие весьма сомнительное с точки зрения своего конечного исторического смысла. И его сомнительность уже дважды была подтверждена в истории России ХХ века - Октябрем 1917-го и Августом 1991-го. Они оказались утопией, разрушением России и даже преступлением против России и как раз в той самой мере, в какой стали попыткой преодоления русско-российской сущности России-цивилизации и в этой связи и на этой основе ее исторической миссии быть концентратором всех цивилизационных потоков истории, не принадлежащих ни Западу, ни Востоку, феноменом, наиболее адекватно выражающим их цивилизационную сущность и специфику. Это то, с чем вошла Россия в мировую историю, что ее делает Великой Россией и с чем она уйдет из истории в качестве России.

Таким образом, цивилизационная историческая реальность многослойна и многоуровневна. И локальная цивилизация образует лишь четвертый уровень бытия единой цивилизационной сущности рациональных процессов в Универсуме. Именно на этом уровне с предельной исторической конкретностью развертывается сущность цивилизационных процессов вообще и в человеческой истории в частности. И логика процесса этого развертывания может быть представлена следующим образом.

Первоначально общая цивилизационная сущность рациональных процессов в Универсуме воплощается в земной цивилизации, как в одной из форм своего космического бытия; та, в свою очередь, распадается на цивилизационные универсумы - центры концентрации базовых сущностей локальных цивилизаций. В процессе развертывания своего содержания они порождают целый мир локальных цивилизаций - предельно конкретных форм воплощения цивилизационной сущности истории, форм бытия самой истории. В итоге всемирная история с цивилизационной точки зрения предстает как история становления, развития и гибели локальных цивилизаций, как процесс, центрированный на цивилизационную локальность.

В этом процессе вместе с нарастанием исторической конкретности в содержании цивилизационных процессов истории нарастает и их специфичность, то, что отличает одну локальную цивилизацию от другой. Историческим пределом этой спецификации, как и пределом развертывания сущности цивилизационных процессов в истории, является национальная форма воплощения основ цивилизационной локальности. Так, европейская цивилизация, как локальная, представлена через такие формы национального бытия, как французская, англосаксонская, немецкая, итальянская... Это пятый и последний уровень бытия цивилизационной сущности истории, почти сливающийся с локальной цивилизацией и вместе с тем выражающий ее в новой специфицирующей национальной форме. Генетический код истории как основа локальной цивилизации распадается на множество национальных разновидностей, тяготеющих или являющихся неотъемлемой частью данной локальной цивилизации.

Эту иерархичность бытия цивилизационной сущности истории, характер и направленность ее развертывания следует иметь в виду, когда речь заходит об осмыслении природы универсалистского проекта цивилизационного бытия всего человечества и в его рамках основ цивилизационной идентичности России. Следует иметь в виду, какая сущность и как стоит за реальностью и сущностью локальной цивилизации в истории. Равным образом необходимо знать, что какой бы она ни была и как бы не стояла, она не может элиминировать ни реальности, ни сущности локальной цивилизации, хотя бы потому, что то, что их объединяет в некое более общее целое, к примеру, в цивилизационный универсум, не может существовать без того, что их разъединяет и специфицирует, благодаря чему сам цивилизационный универсум или, даже сверх того, общечеловеческая (земная) цивилизация начинают просто быть, существовать. А она начинает быть, существовать через существование всей системы локальных цивилизаций и национальных форм их воплощения.

Цивилизационная сущность истории стремится к бытию, а значит, к воплощению в формах конкретности бытия. И эти воплощенные формы конкретности бытия есть бытие конкретности локальных цивилизаций, а не самой цивилизационной сущности истории как таковой. Сущность существует только через формы своего существования и иначе, сама по себе, "в чистом виде" существовать не может. Всего этого - специфики бытия сущности и форм ее существования - в данном случае цивилизационной сущности истории и локально цивилизационных форм ее воплощения никак не учитывает универсалистский проект цивилизационного бытия человечества. Но он не считается и с другими, более очевидными реальностями истории, точнее, дает им излишне одностороннюю интерпретацию.

Так, утверждается, что будущее локальных цивилизаций предрешено. Под непреоборимым напором объективной логики истории, работающей на глобализацию и всечеловечность, на образование единой общечеловеческой цивилизации, все социокультурные и духовные спецификации всех локальных цивилизаций уже в скором будущем будут преодолены. Конечным итогом такого преодоления станет образование единого во всех своих базовых проявлениях человечества - общечеловеческой цивилизации. Считается, что в этом направлении работают все интегративные процессы современности, прежде всего экономические, наличие у человечества глобальных проблем, решение которых потребует объединенных усилий объединенного человечества. Все это так и вместе с тем не совсем и, главное, не до конца так.

В самом деле, реальность общих глобальных проблем, начиная от экологических и кончая истощением минеральных ресурсов, необходимость для их решения объединить усилия всего человечества, всех цивилизаций и культур еще не означают, что их решение или противодействие нарастанию их угрозы должно осуществляться за счет слома основ цивилизационной идентичности локальных цивилизаций. Здесь нет никакой связи между решением общих проблем, стоящих перед современным человечеством, и необходимостью преодоления локального многообразия его цивилизации и культур. Есть связь между решением такого рода проблем и необходимостью глубокого и гармоничного сотрудничества, изменения самого типа межцивилизационных отношений. Но эту связь нельзя доводить до необходимости преодоления самого локально цивилизационного многообразия современного мира.

Решение общечеловеческих проблем требует общечеловеческих усилий, если хотите - объединенных усилий объединенного человечества, и тем больше и глубже объединенного, чем сложнее и масштабнее характер решаемых проблем. Это историческая аксиома. Но объединенного все-таки в первую очередь общими усилиями, новым типом отношений, но не идеей превращения цивилизационного многообразия мира в цивилизационное единообразие. Так решается другой круг проблем - не объединение цивилизационного многообразия мира, а преодоление его цивилизационного многообразия. Так даже не решается сама глобалистская проблематика человечества, ибо для ее решения достаточно межцивилизационного сотрудничества. Так решается другая проблема поглощения одной локальной цивилизацией другой. Так актуализируется не проблема сотрудничества локальных цивилизаций, а проблема цивилизационной агрессии.