Волшебники Маджипура - Роберт Силверберг

- Он у меня за спиной, - Свор мотнул головой. Энергомет наводил на него холодный страх; он очень хотел, чтобы она все же убрала его.

- Далеко?

- Меньше часа верхом.

- Проводите нас туда.

- Конечно, моя госпожа. Если вы соблаговолите... оружие... нет никакой необходимости...

- Надеюсь. - Она опустила энергомет и, чуть подумав, убрала его в висевшую на боку кобуру. Ее голос немного смягчился. - Я боялась, что вы можете заподозрить нас в шпионаже для моего брата и сразу убить нас. Но цель моего прибытия сюда вряд ли можно назвать шпионажем.

Свор на мгновение задумался, может ли он задать вопрос: какова же, в таком случае, была эта цель? Ее присутствие здесь было просто фантастическим. Он ясно видел, что их поездка сюда оказалась нелегкой. И Тизмет и Мелитирра выглядели грязными и растрепанными до такой степени, что их с трудом можно было узнать. Простая крестьянская одежда на них была измята и испачкана. Лица были измученными; похоже, девушки уже несколько дней не спали.

Конечно, даже в таком обличье Тизмет не потеряла своей потрясающей красоты, но все равно выглядела она ужасно. Впрочем, и леди Мелитирра была не лучше. Что могло найтись в мире такого, ради чего они приехали сюда? Не могло ли их присутствие здесь быть частью какой-нибудь смертоносной уловки, выдуманной врагом? Через дырку в рукаве блузы принцессы он заметил маленький кинжал, закрепленный на предплечье. Но даже если у нее и не было в мыслях каких-нибудь ужасных намерений, то все равно внезапное появление сестры Корсибара в Глойне поистине непостижимо.

Опустив руки, Свор взял своего скакуна под уздцы.

- Я смогу отвезти только одну из вас, госпожи.

- Я подожду здесь, около лодки, - немедленно откликнулась Мелитирра. Заберите принцессу и побыстрее пришлите сюда кого-нибудь за мною.

- Это устроит вас? - спросил он у Тизмет.

- Все равно ничего другого придумать нельзя. Скажите мне, Свор, как дела у принца Престимиона?

- Хорошо, моя госпожа. Очень хорошо.

- Он уже собрал сильную армию, не так ли?

- Я прошу у вас прощения. Ну посудите сами, госпожа. Я должен относиться к вам как к врагу и не могу сообщать вам детали...

- Я не враг, Свор.

Он пристально взглянул на нее и промолчал.

- Мой брат дурак, а его советники негодяи. Я не хочу больше иметь ни с кем из них ничего общего. Как вы думаете, почему Мелитирра и я проехали через половину Алханроэля, чтобы попасть сюда? О, эта поездка была просто ужасна! Спать в отвратительных лачугах, есть несъедобную пищу, то и дело отбиваться от приставаний грубых, вульгарных... - Она умолкла, чтобы перевести дух. - И в довершение всего наш парящий экипаж сломался, когда до конца путешествия оставалось всего несколько миль! Мы были уже не в состоянии что-либо выдумать, и тут появились вы, Свор... Как вы думаете, можно ли найти поблизости место, где я могла бы немного вымыться, прежде чем вы доставите меня к Престимиону? Я до отвращения грязна. Я не купалась два дня, а может быть, и три. Еще никогда в жизни я не была такой грязной.

- Ручей совсем рядом, - Свор взглядом указал налево.

- Проводите нас.

Он провел их какую-нибудь сотню футов по густой траве. Там протекал тот самый ручей, который питал трясину, добившую их многострадальную машину. Поток был быстрым и прозрачным.

- Отойдите к вашему скакуну, - приказала Тизмет, - повернитесь к нам спиной и так и стойте.

- Даю вам слово, - ответил Свор.

Он украдкой взглянул на них лишь один раз за все время их купания, не в силах больше владеть собой. Один-единственный взгляд через плечо показал ему обеих девушек, стоявших по колено в воде в своей сияющей наготе. Мелитирра, стоя спиной к нему, зачерпывала воду рубашкой и поливала Тизмет, которая стояла к нему боком. Зрелище белоснежных полных ягодиц Мелитирры и безукоризненно округлых небольших грудей Тизмет совершенно потрясло Свора после долгих недель воздержания; у него ослабли колени, он задрожал.

- С вами все в порядке, Свор? - спросила Тизмет, когда она и Мелитирра, умытые и свежие, возвратились от ручья. - Такое впечатление, что вы внезапно заболели.

- Я только на той неделе перенес лихорадку, - не моргнув глазом соврал он, - и, видимо, еще не совсем поправился.

Он помог Тизмет забраться в седло скакуна и вскочил сам, усевшись вплотную к ней - иначе было невозможно. Его бедра прижимались к ее бедрам, его рука напряженно обхватила ее за талию. Это привело его в состояние, близкое к безумию, но все же он не забыл напомнить леди Мелитирре, чтобы та не гуляла по окрестностям, а держалась поближе к лодке, пока кто-нибудь не приедет за нею. С этими словами он пришпорил скакуна.

Несколько минут они молча пробирались через густые стада вонгифоринов и климбергейстов. Затем Свор прервал молчание.

- Вы решили совсем расстаться с братом, моя госпожа?

- Пожалуй, это следует называть именно так, Я покинула Замок, не поставив Корсибара в известность, но, думаю, к настоящему времени он уже должен знать, куда я уехала. Внезапно я почувствовала, что не могу больше оставаться там, быть рядом со всеми ними. К горлу подступила ненависть к этому месту. Я подумала: "Мы совершили ужасную ошибку, отобрав трон у Престимиона. Это был вопиющий грех против воли Божества. Я должна поехать к нему, сказать ему об этом и попросить у него прощения". Что я и сделала. Как вы думаете, Свор, примет он мое раскаяние?

- Принц Престимион питает к вам самые наилучшие чувства, моя госпожа, мягко произнес Свор. - У меня нет ни малейшего сомнения в том, что он будет безмерно счастлив услышать о перемене ваших взглядов.

Тем не менее он снова задумался, не могло ли все это быть частью какой-нибудь сложной схемы, изобретенной Корсибаром против Престимиона или, что более вероятно, заговора Дантирии Самбайла в пользу Корсибара, Хотя как это могло быть? Какой выгоды мог ожидать Корсибар, засылая свою сестру и ее фрейлину за много тысяч миль в лагерь Престимиона? Может быть, она таила дикую мысль вонзить свой кинжал в сердце Престимиона, как только окажется рядом с ним? Нет, Свор не хотел верить в такое коварство. Особенно сейчас, когда он сидел с ней на спине одного скакуна, видя перед собой ее стройный затылок, когда его бедра против воли сжимали ее ягодицы, а его рука обнимала ее тело, почти касаясь груди.

На мгновение он потерял разум в бешеном водовороте желания и невозможной тоски. А затем мягко проговорил в прекрасное ухо, находившееся в считанных дюймах от его губ:

- Моя госпожа, могу ли я сказать вам несколько слов?

- Конечно, Свор.

- Госпожа, раз вы теперь присоединились к нашему делу, то не могу ли я рискнуть предложить вам свою защиту в этом недобром месте.