Львы города Лемберга - Юрий Валин

- Вижу, здоровы и готовы к выполнению, - Попутный соизволил поручкаться с каждым из оперативников. Отдельно поздравил украинского капитана с прибытием, Спирину сообщил, что "без него как без рук работали". Ефрейтору Торчку было рекомендовано "все-таки научиться по-человечески бриться, поскольку Красная Армия выходит к границам Европы, а народец там нервный, будут потом всякие бредни о сибирских неандертальцах выдумывать". Товарищу Землякову указали на то, что времена партизанщины закончились и ношение трофейных пистолетиков есть "манерничанье недостойное звания советского офицера". Наконец, полковник представил личному составу старшего сержанта Мезину:

- ...Принято решение укрепить опергруппу. В связи с вновь открывшимися обстоятельствами. Товарищ Мезина - опытный оперативник, полагаю, сработаетесь. Задача старшего сержанта - на завершающем этапе уточнить у взятых пленных определенные технические детали вредоносной работы "Кукушки". Кроме Мезиной, вопросом никто не владеет, прошу это учитывать и авантюр не допускать. Товарищ старший сержант, встаньте в строй!

Катерина встала на левом фланге. Женька подумал, что она здорово изменилась. Понятно, волосы подлиннее и загар охренительный, но и еще что-то...

Попутный снял фуражку, утер отглаженным платком лоб:

- Да, жарко, товарищи. И будет еще жарче! О значении предстоящей операции напоминать не буду - все в курсе. Но напомню о том, что операция не последняя. Нам еще работать и работать. Из чего логически вытекает, что все вы обязаны остаться живыми и невредимыми. Вводить в оперативные мероприятия новых людей нам некогда. Прошу и требую учесть это обстоятельство. Всем ясно?

Опергруппа ответила "так точно!".

Полковник вздохнул:

- Мне бы вас на месте проконтролировать. Есть в рядах личного состава люди склонные к легкомыслию и позерству, не изжиты и иные недостатки и пережитки. Но у меня самолет "под парами", ждут в столице и еще много где. Порваться на части я не имею права. Так что разгружайте гостинцы и вперед! Мезина, покажите бойцам, что забрать...

Из "виллиса" выгрузили мешки с оружием и формой. Попутный еще переговорил с Коваленко и Поповым, подошел:

- Пора мне, товарищи. Где сувениры?

Женька вытащил из транспортного мешка "импортный" бронежилет. БэЖэ был новенький, со склада, но к немедленной эксплуатации годился ограниченно - металлические пряжки и наконечники ремней сняты в Отделе. Впрочем, основным керамическим бронеэлементам жилета Прыжок повредить не мог.

Полковник поскреб ногтем штамп на подкладке, потом, примерил-приложил "панцирь" к груди, задумчиво пошлепал губами:

- Да-с, нонсенс, однако. Ладно, разберемся. Упаковывай, Евгений, в одном экземпляре. Второй передаем в пользование товарищу Мезиной. В качестве именного личного оружия.

Шведова, стоящая с мешком одежды, изо всех сил старалась не ляпнуть дерзость - аж полосы румянца на скулах запунцевели. Попутный повернулся к ней, назидательно взмахнул пухлым пальцем:

- Вот это правильно, старшина. Сдержанность - вторая мудрость! Для вас, кстати, ношение сей кирасы столь же обязательно, как и для всех оперативников. Дисциплинка у тебя, Шведова, еще та, но узнаю, что манкировала защитой - накажу старшего по команде, и вообще кого попало, подряд и выборочно. А я всё узнаю.

- Так точно, - пробормотала Марина, от злости пламенея уже до ушей.

- С кем работать приходиться, - проворчал полковник. - Бардак бессознательный. Торчок, ты у меня все помнишь?

- Отож. Как конспект.

- Ладно. Работайте, товарищи, - полковник обернулся к молчавшей Мезиной и сделал невероятную вещь.

Шведова аж задохнулась, Павло Захарович ухмыльнулся, а младший сержант Земляков позавидовал. Нет, конечно, приходилось видеть, как джентльмены-аристократы целуют ручку настоящей леди, но, то преимущественно в кино или на театральной сцене. В быту как-то не помнилось. Но ведь как изящно выглядит - воистину "приложился к руке".

- Екатерина Георгиевна, я вас убедительно прошу... - Попутный не спешил отпускать пальцы старшего сержанта.

- Не волнуйтесь, Виктор Иванович, постараемся сосредоточиться исключительно на мозговых штурмах.

- Верю, - полковник забрался в машину, барственно укутался в кожаный реглан, кивнул водителю: - Гони, голубчик. А вам, товарищи, - успешного выполнения задания. Евгений, жду открытку.

"Виллис", взревел, запрыгал прочь по колеям от гусениц.

- Еще и открытку? - процедила Шведова. - Поздравительно-рапортующую?

- Полагаю, на приглашение на свадьбу намекалось, - объяснил Женька.

- Развели мещанство, курорты с опереттами, - Шведова в упор глянула на камуфляжную, но насквозь обуржуазившуюся красавицу-сержантку.

- Не надо меня жечь огнеметами, - попросила Мезина. - Это не у меня свадьба. Я вообще человек простой, насквозь не романтичный.

- Я так и поняла, - отрезала старшина. - Кирасу не забудь напялить, снайперша московская.

Мезина, игнорируя нелестную классификацию, протянула руку ефрейтору:

- Рада видеть, Павло Захарович. Вспоминала. И тебя, и винтовку твою рекордную.

- Да, было дело, - согласился Торчок, степенно пожимая ладонь старой знакомой. - Повоевали. А чего ж вдруг сержантка? Начудила?

- Не особенно. Для конспирации. Служба, сам понимаешь.

- Отож я и думал, шо уж не меньше капитана, - кивнул Торчок.

- Капитан Немо, - усмехнулся Женька. - Внезапное всплытие.

- Ага, в некотором роде импровизация, - улыбнулась товарищ старший сержант и так сгребла за шею, что Женька невольно охнул. - Жив, здоров, и он уже женится! Офигеть можно...

Все-таки приятно обниматься с красивой женщиной, даже из чисто дружеских побуждений...

Спешно переодевались и вооружались. Катрин объяснила, что стволы пристреливали в Москве и весьма тщательно, амуниция и снаряжение проверялось, одежда подобрана по размеру, но обувь, понятно, не привезли - разнашивать времени нет. Подбором снаряжения занимались знающие люди, полковник сказал: "можно доверять". Действительно, всё добротное, ничего не заедает, даже вечно тугие петли подсумков словно на заказ подгонялись.

Кажется, капитана Коваленко появление сержанта-блондинки не особенно шокировало. Посматривал без восторга, настороженно, но без возмущения - что ни говори, рекомендации свою роль играют.

Колонна техники уже выстроилась, жужжала, ревела и плевалась выхлопами, посему было приказано окончательную подгонку снаряжения произвести на марше, а сейчас - "по машинам!".

----------------------------------

***

Сиденье было неожиданно удобным, и хотя бронетранспортер потряхивало, процесс шел успешно. Катрин работала финкой, сужая ремни, Женька крепил пряжки. Фурнитуры отсыпали порядочно, и хотя железки не совсем подходили, бронежилет принимал рабочий вид.

- Да, нож могли бы и нормально заточить, - проворчала старший сержант.

- Грех жаловаться. Прошлый раз вообще по-вохровски бегали - с одними карабинчиками.

- Наслышана. Товарищ полковник шибко возмущался нескоординированностью действий. Но ты ничего. Уверенность появилась, хвост отпал. Уже "Жека".

- Ты удивительно добра и великодушна. Наверное, полковник генштабовским обедом угощал.

- Поснидали наспех, но вполне прилично. Давай-ка ситуацию растолкуй. Конечную цель я осознаю, но о конкретной обстановке в городе Попутный не знает - "не его уровень", понимаешь ли...

Земляков рассказал. Бывшая наставница выслушала, задала наводящие вопросы и резюмировала:

- Выходит, непосредственно о боестолкновениях на улицах почти ничего не известно?

- Наоборот, излишне много известно. Наши одно пишут, поляки другое, от немецких источников лишь ошметки уцелели, "бандерлоги" о своем самостийно-геройском врут.

- Значит, на месте придется разбираться. Но город мы точно уже взяли? А то вкатим, а там какая-нибудь егерская дивизия в полном составе.

- Это вряд ли. Немцы лишь прикрытие оставили, да всякие запоздавшие подразделения через Львов спешно драпают. Собственно, наши уже на окраинах, но подошли разрозненно: где танки без пехоты, где пехота без танков и артиллерии. Со связью не очень, посему до подхода уральцев глубоко втягиваться наши не рискнули.

- Ладно, город большой, мимо не проскочим. Меряй, давай...

Женька поерзал в непривычном бронежилете - жить можно, но движения стесняет. Впрочем, бегать не придется, а защита от случайного осколка и пули вполне приличная.

Обернулся стоящий у своего "браунинга" пулеметчик, встревожено крикнул "воздух"! Тревога оказалась ложной - над дорогой проскочили свои истребители, возвращающиеся с запада.

- Быстро катим, - заметила Катрин, подгоняя ремешок каски. - Прямо все условия созданы. Эти бы колеса с крыльями, да пораньше...

Женька подумал, что может она единственная в колонне, кто вернулся. Вернулся сюда, в эти поля и дороги летней Львовщины. В 41-м контратаковали, огрызаясь, отступали, пробивались из окружений. Сейчас обратно, на запад. Понятно, что Катерина не единственная: их еще много, помнящих тот июнь и начало июля...