Феноменальный П. Т. Гелиодор - Гвидо Згардоли

за ним богальюзский шериф С болот не вернулся назад. Шалтая-Хватая за глотку схватив, Он сам оказался не рад. И знай: в нашем крае, коль хочешь быть жив, К Шалтаю не лезь невпопад![1]

П. Т. пригласил Алису на танец. Она согласилась будто нехотя, но вскоре закружилась по поляне так легко, что вся община ахнула от восхищения.

«Вот она и полетела», – подумал П. Т., неуклюже подпрыгивая и пытаясь попасть в ритм хлопающих ладоней.

Джойс Хит, которая знала песню лучше всех, танцевала у костра – сосредоточенно и с закрытыми глазами, словно жрица. Волосы её развевались, руки, как всегда дрожащие, возносились к небу.

В какой-то момент Ева Рубишо подхватила Перлу и заплясала с ней, закружив карлицу над землёй.

– Отпусти меня! – закричала Перла, притворяясь, что злится. – Сию же минуту! – Но было ясно, что ей тоже весело.

Тощий Айван Сперг кружился, как разболтавшаяся марионетка, с широкой улыбкой на лице.

– Эту песню поют на родине Джойс, – объяснила Перла, когда музыка закончилась и Ева поставила её на землю. – В южных штатах. А мы тут даже не знаем, где находится эта Богальюза!

– И хорошо, – кивнула старушка. – Нечего там делать.

– Невероятная история! – воскликнул П. Т. – А то, про что поётся в этой песне, – правда?

Джойс Хит посмотрела на него выпученными водянистыми глазами.

– Всё может оказаться правдой, – ответила она. – Зависит от нас самих. Тебе стоило бы это знать, мальчик.

Разговор прервали тревожные выкрики.

На середину поляны быстрым шагом вышел угрюмый длиннобородый Захария Игби.

– Сейчас начнётся, – пробормотал Гонсало, складывая концертину.

П. Т. заслонил Алису.

– Что начнётся? – спросила Пушинка.

– Не беспокойся. Зак чудак, но он безобидный.

Не то чтобы остальные казались Алисе без странностей и причуд, но Захария Игби выглядел совсем уж безумцем, готовым наброситься на кого угодно.

– Шалтай-Хватай! Шалтай-Хватай! – повторял он, стуча одной рукой по голове. – Шалтай-Хватай! Шалтай-Хватай!

– Где твоя шляпа, Зак? – спросила Перла, шагнув ему навстречу.

– Шалтай-Хватай! – Он опять ударил себя по голове.

Абсалон попробовал ухватить его за руку, но Зак рывком вывернулся и бросил на него жуткий взгляд.

– Не суйся, ясно?

– Ясно, ясно! – оскалился Абсалон и поднял обе руки, словно сдаваясь.

– Кто-нибудь, принесите ему шляпу, – попросила Перла. – И воды.

П. Т. мельком глянул на Алису и понял, что ей страшно: она же не знает, почему этот бородач так изменился, услышав нелепую песенку.

– Это всё из-за солнца, – объяснил П. Т.

– Ему нельзя долго ходить без шляпы, – добавила Перла. – Так кто её принесёт?

Из хижины появилась хромая девочка с широкополой соломенной шляпой в руке.

– Нашла! – крикнула она.

– Молодец, Минни. Неси сюда.

Родители отказались от Минни, потому что она родилась увечной, с вывернутыми искривлёнными ножками – они решили, что в этом виноват вселившийся в девочку дьявол. Минни выросла в семье старого протестантского священника, а когда он и его жена умерли, девочка сбежала, чтобы её не сдали в приют. Она так и жила на улице, пока её не встретил отец П. Т. и не забрал с собой на Никель-Айленд.

Минни подошла и протянула шляпу Перле.

– Вот твоя шляпа, Зак, – сказала Перла самым ласковым тоном, на какой только была способна. – Надень.

Захария продолжал стучать себя кулаком по голове. Звук получался глухой, словно два полена бились друг о друга.

– Иди в тень, Зак, – спокойно продолжала Перла. – Тебе полегчает.

Ронни подошёл ближе. В руке у него была мокрая тряпица.

– Разреши Ронни обтереть тебя, – сказала Перла.

– Как знать, что Шалтай готов сотворить, – бормотал Зак. – Чтобы не дать себя погубить!

– Нет-нет, Шалтай себя в обиду не даст, – улыбнулась Перла. – А ты дашь намочить тебе голову и наденешь свою замечательную шляпу, правда же?

Ронни осторожно протянул руку с мокрой тряпицей. Зак позволил протереть себе лоб, затем, схватив шляпу, нахлобучил её на голову.

Перла кивнула Абсалону и Гонсало, и те проводили Зака в тень одной из хижин.