Аригато - Ричард Кондон

– Добрый вечер, капитан Хантингтон, – сказал он по-английски, но с сильным французским акцентом. Его голос был совсем как у гангстера из голливудского боевика. Звучал он так, словно его ничего не интересовало, – я вижу, вы никак не можете выехать?

Капитан понял, что этот человек его знает, и имеет достаточно денег, чтобы ездить на огромном немецком лимузине. Он посмотрел на незапоминающиеся лица людей, сидящих в заднем «Мерседесе», и спросил:

– Что вам нужно?

– А вы подумайте, капитан!

– О чем я должен подумать?

– Вы знаете, о чем я говорю. О своей дочери.

– Это ошибка. Я не знаком ни с кем, кто может быть вашей родственницей.

– Меня зовут Шарль Бонне. Мою дочь зовут Ивонной Бонне.

Капитан удивился, что этот грубый, неотесанный человек может быть отцом Ивонны. Это было похоже на неудачную шутку, если не что-нибудь похуже. Несомненно, это были преступники, которых привлек его «Роллс-Ройс». Они собрали о нем сведения и намерены его шантажировать.

– Я вам не верю. Будет лучше, если вы покажете свое удостоверение личности.

– Зачем? – спросил Бонне.

– Мне это необходимо. Иначе все это очень похоже на «гоп-стоп».

– «Гоп-стоп»? Что это такое?

– Так русские евреи в Штатах называют ограбление.

– Да, я понял. Какое удостоверение вам нужно?

– Достаточно вашей кредитной карточки. «Дайнерз Клаб» или что-нибудь подобное.

Бонне порылся в «бардачке» машины и извлек карточку, которую он протянул капитану. Капитан изучил карточку.

– А-а-а… Так вы состоите в «Серкл де ля Шанс»…

– Я – владелец этого клуба.

– Неважная еда, но первоклассные крупье, – он вернул карточку, – рад с вами познакомиться, мсье Бонне.

Он снова завел двигатель.

– В общем, поосторожнее там с моей дочерью, понятно?

Капитан неподдельно удивился.

– Ничто не заботит меня больше, чем благополучие Ивонны.

– Значит, мы поняли друг друга.

– Дайте команду своим людям, чтобы они разблокировали выезд.

Бонне махнул рукой, и машина отъехала.

– Всего хорошего, мсье Бонне, – сказал капитан, – советую заняться всерьез кухней в вашем клубе, – он дал задний ход. «Роллс-Ройс» тронулся, как всегда, бесшумно. Бонне обернулся к сидящим с ним в машине сообщникам.

– А ничего парень, да? Вы знаете, кто его личный повар?

Франкохогар, вот кто. И этот человек дружит с моей дочерью, Ивонной…

Капитан завязывал шнурки.

– Папа сделал это, чтобы показать тебе, сколько у него «Мерседесов», – она усмехнулась, – он сделал это ради меня.

– А мне показалось, что машины были взяты напрокат.

– Я представляю, что бы он сказал, если бы услышал это! – она залилась веселым смехом, – Я ему когда-нибудь расскажу об этом!

– Нет, ты что? Ни в коем случае! И еще у меня сложилось впечатление, что он – мафиози высокого ранга.

Ивонна сразу стала серьезной.

– Да, он мафиози. Он зарабатывает деньги на несчастьях других людей. Он торгует наркотиками. Он дает возможность играть. Он подкупает полицейских и судей. Он отбирает деньги у слабых и им же дает в долг под огромные проценты.

– И у него все это получается?

– Да, конечно. У него уникальный криминальный талант.

– Я так и думал. Это для меня очень важно.

Она посмотрела на него. Ей стало страшно. По ее понятиям, британцам не было знакомо понятие греха, ведь они не были католиками.

– Что ты имеешь в виду? – строго спросила она, – Что бы ни случилось с нами в этой жизни, я не хочу, чтобы ты имел с ним какие-нибудь дела.

– Я прошу только познакомить меня с ним – простая формальность.

– Зачем?

Капитан пожал плечами.

– Так зачем же?

– Я думаю, что тебе это знать ни к чему.

– Да ты понимаешь, что делаешь? Ты знаешь, что это за люди? Я это знаю. Он убивал людей сам и приказывал их убивать. Он пытал людей. Ты меня понимаешь? Он продавал героин подросткам. Когда он перебрался во Францию, он стал там главным в наркобизнесе. Торгуя наркотиками, он провоцировал сотни и сотни преступлений, чтобы несчастные люди могли заработать на дозу наркотика. Тебе это нужно? Ты что, смерти хочешь? У тебя совсем мозгов не осталось? Если осталось хоть чуть-чуть, ты не захочешь иметь какие-либо дела с моим отцом. Если ты с ним свяжешься – ты покойник.

Капитан вздохнул. Он долго готовил ответ.

– Если ты мне откажешь, – спокойно сказал он, – если я не познакомлюсь с твоим отцом, моя жена или Брайсон засадят меня в тюрьму, и мы надолго расстанемся. Вернусь я оттуда никому не нужным дряхлым стариком.

Она выпорхнула из постели и бросилась в его объятия.

– Я так люблю тебя! Я ничего не могу поделать с собой! Я так тебя люблю!

Рука капитана бродила по ее обнаженным ягодицам, нежно лаская их. Лицо уткнулось в ее плечо. Глаза затуманились. Он вспомнил, как в Розенарре звучит вальс, и он, в парадной военно-морской форме, кружится с Битси. Они обожают друг друга. На ней – светлое шифоновое платье, слегка отделанное пурпурными цветами. В ее глазах блестят огоньки свечей, лицо излучает счастье, почти детское.

Кружась, он увлекает ее в бильярдную комнату. Там они, запыхавшись, садятся на диван и берут в руки неизвестно откуда появившиеся бокалы с шампанским. Чокаются и пьют, обожая друг друга.

15

«Роллс-Ройс» шоколадного цвета с гонконгскими номерами подъехал к охраняемой зоне Аксельрод-Хаус. Полковник морской пехоты вышел, чтобы приветствовать его. У него снова взяли запись голоса, чтобы убедиться, что перед ними именно он. Капитан прочитал отрывок из Льюиса Кэрола:

«Пришла пора, сказал Тюлень,

Потолковать нам с вами,

Мы все займемся сургучом,

Капустой, королями,

И отчего волна кипит,

Как будто чайник с чаем,

И есть ли крылья у свиней -

– Мы это все узнаем!»

Загорелся зеленый индикатор на аппарате.

– Я уже начал забывать эти прекрасные строки, – вздохнул полковник.

– Хотел бы я знать, что они означают, – ответил капитан.

Полковник провел капитана по лестнице, с которой легендарный лорд Аксельрод спускал своих слуг, если его бифштекс был недостаточно горячим. Они прошли через анфиладу роскошных комнат и подошли к галерее – типично английской, на обеих сторонах которой гобелены иллюстрировали историю царя Мидаса.

На галерее были установлены две дюжины телефаксов «Ай-Би-Эм», все они работали. Полковник открыл дверь и пропустил вперед капитана, сам оставшись снаружи. Затем он затворил дверь и включил световое табло: «Коммандер Шютт работает».

Капитан пребывал в эйфории. Получение двухсот тысяч фунтов представлялось ему настолько несомненным, что накануне вечером он даже навестил Битси на Фарм-стрит. Он дважды позвонил их условным кодом, затем открыл дверь своим ключом.

Битси была в спальне, где смотрела по телевизору «Сагу о Форсайтах». Когда он вошел, она посмотрела на него беспомощным взглядом, отчего стала еще прекраснее.

– Я тебя напугал?

– Нет, что ты, все в порядке.

– Я же позвонил.

– Разве? Я не слышала, – она лихорадочно размышляла, как ей следует себя вести.

– Что тебе здесь нужно? – спросила, наконец Битси.

– Мне?

– Да, да! Что ты здесь делаешь?

– Я пришел к своей жене.

– Нет, нет, Колин, только не это!

Но он уже опустился на постель рядом с ней. Она еще протестовала, но руки ее уже обнимали его.

– Только не снимай одежду, Колин! Я прошу тебя!

Когда все кончилось, она попросила его сразу же уйти, поскольку у нее был назначен деловой разговор по телефону с Вашингтоном, и ей было нужно сосредоточиться.

Он отправился на Чарльз-стрит, беззаботно насвистывая «Долгий путь до Типперэри»[9]. Сейчас его не интересовала даже Ивонна ждала его, как всегда, обнаженной в постели, лежа поверх покрывал.

Все было чудесно. В эту ночь он спал так спокойно, как не спал уже много лет. Никогда еще он не был так счастлив.

Капитан пересек огромный кабинет Гэса Шютта, который даже не привстал, чтобы приветствовать его. Он придвинул Колину ящик с сигарами, похожими размерами на гроб.

– Спасибо, Гэс, я и не знал, что ты куришь.

– Вообще-то, я не курю, но сегодня утром я получил твой фантастический «Поммерн» и решил тоже сделать тебе что-нибудь приятное.

– Очень рад это слышать, – капитан понюхал сигару и откусил кончик, – но скажи мне, почему я должен каждый раз проходить все эти процедуры проверки? Я же здесь уже не впервые.

– Пойми, Колин, это будет постоянно.

– Какой ужас!

– У нас очень строгая служба безопасности. Там собраны бывшие ребята из ЦРУ, из германской, японской и израильской контрразведок. Правила диктуют они. Даже я каждый раз при входе и выходе подвергаюсь таким же проверкам.

– Но хоть эта комната безопасна? – спросил капитан.

– Дружище! Все комнаты в мире прослушиваются, и с этим ничего не поделаешь. Прослушиваются даже школы и церкви. Но мы сейчас собрались говорить не о государственном перевороте, а всего-навсего о каком-то ограблении во Франции. Мою клиентуру это мало волнует.