Куба, любовь моя - Михаил Ахманов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Спроси, что он тут делает, – произнес я, поглаживая приклад обреза. – Что ему нужно в Сьерра-Гранде-Оковалко? Что он тут забыл? Тут редкое население, не по аппетитам его банды.
Выслушав вурдалака, Анна взмахнула ресницами и в задумчивости приоткрыла рот.
– Не знаю, милый, плакать или смеяться… Знаешь, что он сказал? Иницианты ему объяснили, где он очутился, сколько прошло времени и что здесь за страна. Но понял ли он их? Очень сомневаюсь… Вероятно, он не совсем адекватен, так как решил покорить этот остров, как некогда завоевал Перу. Для этого нужны бойцы, крепкие мужчины, и он принялся плодить вторичных. Он говорит, что в Перу у него было небольшое войско, а здесь за ним пойдут тысячи и тысячи, стоит только испить их крови и поделиться своей. У него будет армия, и он захватит все города и все сокровища этой земли и станет ее владыкой. Но раньше нужно уничтожить прежнего властителя – дряхлого старика, как сказали иницианты, который прячется где-то в горах. Он его найдет, выпьет его кровь, и народ покорится…
Ну и ну! – подумал я. Новая конкиста на Кубе! Похоже, ласточка права – тронулся умом клиент! Или, скорее, еще не вписался в наше время… Слишком резкий переход от каравелл к трансатлантическим лайнерам, от аркебуз к автоматам, от манускриптов к компьютерам и телесетям. И люди теперь другие, и политические идеи, и образ жизни… Словом, история движется, мир на месте не стоит!
Пока я размышлял над этим, Анна обменялась с кабальеро парой фраз. Внезапно он что-то прорычал, и голос его был полон гнева. А еще, как мне показалось, негодования и обиды.
– Что ты ему сказала, ласточка?
– Что мир изменился. А он ответил, что сильный и решительный человек в любом мире станет повелителем. И тогда… – Анна смолкла.
– Тогда?.. – поторопил я.
– Тогда я напомнила ему, что он уже не человек. Кажется, он рассердился… Говорит, хоть Бог его покарал, он все равно остался человеком. – Сделав паузу, Анна произнесла: – Знаешь, Петр, мне его жаль. В свое время он был велик и грозен, а в наше – как дитя малое…
– От клыков этого дитяти уже погибла масса народа, – возразил я. – Так что хватит болтовни. Узнай, что ему нужно, и завершим переговоры.
Снова зазвучал властный глуховатый голос.
– Он вызывает тебя на поединок, – пояснила Анна. – Он видел, как ты убиваешь его людей, и понял, что ты – великий воин. Он скрестил с тобой оружие, но спор ваш не окончен. Ты ему мешаешь, поэтому он предлагает биться снова. Через день, на рассвете, у входа в ущелье Сигуэнца. Меч к мечу, кинжал к кинжалу, как полагается рыцарям. Так он сказал. И еще добавил, что тебе нечего бояться: если он проклят Богом, ты непременно победишь.
– Обойдемся без божественной поддержки, – сказал я. – Передай, что я согласен. Через день, на рассвете, у ущелья Сигуэнца… Пусть наточит свой клинок.
Анна перевела, вампир отозвался кратким восклицанием, за окном что-то прошуршало, и наш собеседник исчез. В молчании мы глядели друг на друга. Я все еще сжимал ружье, Анна сидела у моих ног и с задумчивым видом накручивала на палец прядку волос. Наконец она сказала:
– Поразительно, милый! Я так взволнована… Боюсь, сегодня мне не уснуть.
Но она уснула, едва забравшись в постель. А вот я бодрствовал всю ночь, слушал пение цикад и пялился на небеса. Нет у меня доверия к упырям. Хитрые твари! Могут наплести с три короба и удрать, а только расслабишься, только прикроешь глаза, они тут как тут… Вернулись, и клыки наготове!
Но этот вампир не вернулся.
* * *Когда утром мы спустились в холл гостиницы, трое наших компанейрос уже были там. Анна тут же затараторила на испанском, повествуя о нашем ночном приключении. Испанский – особый язык, особый в том смысле, что речь должна сопровождаться жестами. И потому ласточка размахивала руками, топала ножкой, трясла головой, а в самых интересных местах закатывала глазки. Слушатели реагировали с подобающей экспрессией. Старый археолог то бледнел, то краснел, приплясывал на месте, дымил сигарой и посыпал рубаху пеплом. Полковник вцепился в усы обеими руками, дергал их то вместе, то поочередно, щелкал застежкой кобуры и временами хватался за пистолет. Что до капитана, то он большей частью пучил глаза. Кажется, я говорил, что капитан Мигель Арруба – мулат?.. Глаза у него тоже были мулатские, прекрасные, темные, большие, как сливы, и очень выразительные. Не глаза, а погибель слабому полу! А вот мне с глазами не повезло. Разные у меня глаза, один черный, другой зеленый… Что поделать, каждому свое! Арруба – мулат, а я – мутант…
Анна добралась до конца истории, все заговорили разом, замахали руками, да так, что казалось, будто рук у них целая дюжина и в каждой по сигаре. Наконец полковник соизволил обратить внимание на меня.
– Вы собираетесь с ним драться, дон Педро?
– Разумеется, дон Алекс. Большая удача, что он явился сам. Просто невероятная! Не придется искать его в диких горах и рисковать жизнями наших коммандос… Завтра миссия будет закончена. Я его убью.
При этих моих словах археолог дернулся и издал протестующий звук. Кортес не обратил на это внимания.
– Но я не могу отпустить вас одного, без поддержки! Это против правил!
– Поддержка мне не нужна, – заверил я. – А нужно мне, чтобы никто не болтался за спиной и не палил в белый свет. – Тут я с ехидной улыбкой поглядел на Аррубу. – Еще нужен джип и проводник. Это все.
– Я поеду с вами, – быстро произнес на английском дон Луис.
– И я! – воскликнула ласточка.
– Разумеется, дорогая. Куда ж мне без тебя? – Я поклонился археологу и перешел на английский: – Благодарю, дон Луис. Вы окажете мне неоценимую услугу, доставив к ущелью.
Они снова затрендели. То ли обсуждали мои шансы на победу, то ли о чем-то спорили. Уловив вкусные запахи, которыми тянуло из ресторана, я взял ласточку под локоток.
– Не пора ли завтракать, дорогая?
Завтракать, а также обедать и ужинать она всегда пожайлуста. Мы плотно перекусили, и полковник с капитаном скрылись с глаз. Должно быть, пошли к телефону докладывать начальству о предстоящей операции. Дон Луис проводил их пристальным взглядом, потом сказал:
– Есть разговор, амигос.
– Раз есть, поговорим.
– Только не здесь. Я знаю одно местечко, очень тихое, приятное и уютное. Соблаговолите следовать за мной.
Он повел нас в левое крыло дворца, к музею. Это было собрание предметов старины, занимавших полуподвал и пять больших комнат на первом этаже. За ними находились библиотека и кабинетик смотрителя, сухонького сморщенного старичка, которого дон Луис отлично знал. Имя у старичка было роскошное – дон Ансельм Родриго Мария Хесус де Барбенья де Дорада. Он галантно поцеловал Анне ручку, обнялся с доном Луисом и предложил нам лимонада. Мы выпили по стакану, затем смотритель удалился в свой кабинет, а дон Луис повел нас в музейные залы.
В этих комнатах, завешанных картинами и гравюрами, заставленных манекенами в старинных одеждах, витринами с оружием, коллекцией монет и другими экспонатами – среди них даже была чугунная бомбарда! – царил приятный холодок. Анна полюбовалась на золотые украшения, осмотрела платья, туфли и кружевные мантильи испанских дам, поахала возле чудных черепаховых гребешков, инкрустированных серебром. Дон Луис терпеливо ждал. Наконец он повернулся к задвинутому в угол и абсолютно голому манекену.
– Обратите внимание на этот экспонат, амигос. Точнее, на место, где экспонату полагалось быть… Дон Ансельм сообщил мне, что в музее произошла кража. Похищен костюм испанского дворянина и редкостная вещь, драгоценный клинок толедской работы. Он лежал здесь. – Археолог повернулся к витрине, закрытой темной тканью. – По словам дона Ансельма, это случилось двенадцать дней назад.
– Наш конкистадор прибарахлился, – заметил я. – А я-то гадал, откуда у него эта шпага! Ну, завтра она возвратится в музей. И шпага, и костюм и сапоги.
Дон Луис коснулся моего плеча.
– Не хотелось бы, друг мой. Мне этого совсем бы не хотелось. Есть кое-что дороже шпаги и костюма. Много, много дороже!
Кажется, я его не понял. Мы беседовали на английском, а в этом языке я не силен. Анна, правда, переводила и подсказывала мне нужные слова. Перевела и на этот раз, увидев, что я в затруднении.
– Дороже? – переспросил я. – О чем вы говорите, дон Луис?
– Не о чем, а о ком. О Франсиско Писарро, великом конкистадоре! Я не хочу, амиго, чтобы вы его убили.
– Почему?
Археолог раскурил сигару. Ароматный дым окутал его, заструился к сводчатому потолку.
– Боюсь, дон Педро, у нас разные взгляды на сей предмет – я имею в виду убийство. Вы – охотник на вампиров, и для вас этот человек – чудовище. Монстр, которого непременно надо уничтожить! Я – ученый, и для меня не важно, вампир он или не вампир, дьявольское ли отродье или персона, попавшая в беду. Он для меня неоценимый кладезь информации! Неиссякаемый ее источник, чудом занесенный в наши времена! Невероятная, фантастическая возможность! Подумайте сами, мой юный друг, сколько нового, сколько интересного можно узнать от Франсиско Писарро, современника и очевидца великих исторических событий! О Панаме и Мексике, Кубе и Эспаньоле, о державе инков и, наконец, об Испании… Это куда важнее, чем похищенные шпага и костюм.