Газета День Литературы # 162 (2010 2) - Газета День Литературы

– Обидно; конечно, такую культуру – и коту под хвост! – безалаберно присоединился Протасов.

– Всё это, конечно, так, но люди в большинстве своём – идиоты, – упорно исповедовал Верещагин. – И любой вид искусства они всегда превратят во что-нибудь гадкое, мерзкое, тошнотворное. Возьмём, например, музыку. Сначала всё хорошо. Церковно, божественно. Звучат песнопения и хоралы. Потом балеты, симфонии, оперы. Потом живей-веселей. Эротичней. Вульгарней. Пошлей. И так до сегодняшнего разврата и сатанизма... Живопись трансформировалась в порнографию. Балет – в кордебалет. Тот ещё дальше – в стриптиз. Эпос – в похождения космической проститутки. Трагедии – в фильмы ужасов... То есть любой вид искусства всегда превращается во что-нибудь мерзкое, обслуживающее массу недоразвитых идиотов... Теперь очевидно, что и создание самой целомудренной обнажённой было также нехорошо, потому что облегчило дельцам от искусства преодолевать цензурные барьеры. И ту же самую обнажённую изображать уже в порочно-порнографическом вкусе...

– Да, воспитание в немалой степени идёт через искусство, – мягко продекларировал Единственний. – Подлинное – облагораживает и возвышает. Массовое – опустошает, разлагает и растлевает. И поэтому умная, патриотичная власть никогда не стала бы скопидомничать на подлинном, народном искусстве, ибо оно создаёт достойного, порядочного человека. А тот, в свою очередь, приносит колоссальную выгоду государству. Порядочный человек не портит, не мусорит, не уродует. Даже когда это негласно разрешено. Не из-за него содержатся прокуратуры, милиции, тюрьмы. Не он предаёт и разворовывает страну. То есть неисчислимую пользу приносят именно приличные люди. А значит, и формирующее их искусство. Другое дело, что подсчитать эту выгоду невозможно. Отсюда и расхожее заблуждение, что высокое искусство "невыгодно. А "выгодна" масс-культура. Но кому это: "выгодно"? Обществу выгодна первая. Шоу-воротилам – вторая. Ведь даже разрушения и беспорядки после очередного рок-"концерта" – это только видимая часть айсберга. А сколько несоотносимых преступлений и плохоты даёт именно низменная культура!.. Кстати, за разрушения и беспорядки платится не из каких-то, а из наших народных средств. А вот шоу-воротилам достаётся одна только прибыль... Правда, если привить всем высокую, то кто же тогда станет проституткой, киллером, рекетиром?.. Так что перед управлением Главной Мафии стоит ответственнейшая задача массовым антиискусством добиться массового антивоспитания...

– Да уж, кто-кто, а правительство активно культивирует низменный вкус. Растлевает и развращает, – аллергически констатировал Верещагин. – А потом непричастно спрашивает: "Молодёжь, тебе рок-музыка нравится?" – "Нравится", – кричит недовоспитанная молодёжь. Тут уж правительство только демократически разводит руками. Дескать, стояли на свободе всяческого безобразия и будем на ней стоять...

– Вы знаете, всё это очень верно! – вновь задышал Тихий Ангел. – Правительство не любит искусства! Не понимает его! Оно абсолютно чуждо ему!.. Но не только оно ему!.. И чистое искусство само не терпит правительства! Не приемлет его! На дух не переносит!.. Я это... Я это удивительно в себе чувствую...

– Ну наш любимый Николай Тихонович сегодня просто засверкал новыми, неожиданными гранями, – вновь умилился Единственный. – Надо бы похлопотать о прибавке к его всё равно не выплачиваемому жалованию. Чтобы, так сказать, поощрить морально...

– Я вам больше скажу! – с дурацким лицом пообещал Сева. – Учитывая, что в обществе наметился дефицит приличных людей, то на мой взгляд назрела необходимость взращивать их специально! То есть необходимо ввести такую принципиально новую профессию, как истинно порядочный человек!.. Надобность в них велика! Это нам только что показал Иван Христофорыч! На самотёк надежды никакой нет! Откуда-то брать их нужно!.. И вот я хочу выйти с предложением к нашему уважаемому правительству: организовать министерство приличных людей! Со специальными курсами и всяким прочим! Чтобы взращивать, пестовать, поощрять!.. Глядишь – и проскочит каким-то чудом! А ваш покорный слуга, не исключено, что будет первым приличным министром! С портфелем!..

– С портвейном... – холодно прокорректировал Верещагин. – Ну, и какой оклад вы бы установили вашим приличным людям?

– Ну, в ценах восемьдесят четвёртого я бы положил что-нибудь около четырёхсот! И на жизнь должно бы хватить! И не чересчур, чтобы иного приличного не испортить!.. За особую приличность – приличные премиальные!.. Естественно, что буду хлопотать и о всём нашем секторе! Хотя из самого сектора можно никуда не уходить и приличным человеком работать как бы по совместительству!..

– Правильно! Порядочных людей надо взращивать, культивировать, поощрять! – всецело разделил Гена. – Вот некоторые кричат: молодёжь должна делать что хочет! Воспитание – это насилие!.. Да, воспитание – это насилие! Но положительное! Не воспитание – это тоже насилие! Но отрицательное! Потому что если не воспитываем мы, то воспитывает улица и массовая культура! И, кстати, в любой западной цивилизации детей ставят в угол, шлёпают по задницам, диктаторски что-то запрещают и не разрешают!.. И вообще, что такое – воспитание? Это привитие нравственных норм! И учёба – окультуривание – тоже привитие норм! И тоже нужное дело! Как же можно против этого выступать? И воспитывать человека надо всю жизнь!.. Я ничего такого сказать не хочу! Я только выступаю против той демагогии, что воспитание в смысле привития чего-то хорошего – это, видите ли, какое-то "неправильное" насилие!

– Ну, про это мы уже говорили, только короче, – нелицеприятно рецензировал Верещагин.

– Тогда покороче, а сейчас – в другом ракурсе, – позитивно отозвался Единственный. – Но, вообще, ситуация сложная. Пока масса темна, она не воспринимает культуру. Пока не воспринимает культуру – она темна. И, помнится, Аполлинарий Викентьевич объяснял, что всю страну воспитать невозможно. Почему так – вопрос особый. Но как следствие – и там и сям изобилуют большие и малые Мефистофели.

– Всю страну воспитать невозможно! Это я понял!.. – старательно усваивал Сева. – Ну, а хотя бы столицы: Москву и Санкт-Ленинград – это как, тоже гиблое дело?.. Слишком велики размеры? Да и ближне-дальних иностранцев полным-полно?

– Не только по этим причинам, – охотно просветительствовал Единственный. – Помимо всего прочего, в них ещё находится и правительство. А это уже, считай, дело пропащее. Легко видеть, что воспитание членов правительства запущено с детства. Что на стезю добродетели никто их явно не направлял. В итоге нравственность на самом нижайшем уровне. Перевоспитывать сейчас уже поздно. И если откровенно, то случай, увы, клинический. А попрание культуры этим правительством логически вытекает из его же собственного невежества.

– Да, на культуру у этого правительства денег нет! А на разврат и пропаганду алчности – сколько хочешь! – истерично выпалила Сорокина.

– А что вы имеете в виду? – осведомитель-ски справился Верещагин.

– А все эти конкурсы публичной красоты! Ток-шоу! "Поля чудес" с дорогостоящими призами! Тратиться на это, когда народ бедствует! Когда русский народ вымирает – это ли не чудовищное кощунство?!

– А весь остальной, российский?..

– И весь остальной, российский! Просто я назвала его русским!

– Вопрос с культурою непрост:

Зачем её коту под хвост?! –

от скуки зарифмовал Сева.

– Ой, мне же с этой культурой нужно в библиотеку! – чуть не запамятовала Федотова.

– Торопитесь-торопитесь, пока её окончательно не прикрыли, – индифферентно подстегнул Верещагин.

– А что такое? – сердечно взволновался Авдошин.

– Да материал нужен про революционеров-демократов. Сочинение писать, – тоскливо поведала Зина.

– Про революционеров-демократов – это ОНИ не подумавши, – экспертно определил Верещагин. – Революционеры-демократы за народ были. А сейчас ИМ нужно как бы наоборот.

– И те были за права человека. И сейчас – за права человека, – ладно сходилось у Щепетовой.

– Сейчас дали только одно право – право на хамство, которым немедленно воспользовались хамы! – вновь закатилась Сорокина. – И теперь надо терпеть хамство на улице! В инстанциях! В СМИ! Везде и всюду! Везде торжествует хам!..

– Не всё безоблачно на нашем небосклоне!

Но пробивается и солнце иногда! –

несколько смягчил Сева.

– Пробьётся, как же! Только если в вашем министерстве вы навоспитаете кучу распрекрасных людей! – взвинченно сыронизировала Сорокина. – Только на вас и приходится уповать! Только вы один и можете изменить этот мир!