И брошу плащ к твоим ногам - Елена Владимировна Вахненко

его причесали, побрили, припудрили? Зачем нарядили в дорогое платье? Может, Елизавета немного оттаяла и решила лично выслушать предавшего ее фаворита?

«Если бы, если бы… – страстно мечтал Рэли. – Если бы!»

* * *

К сожалению, он ошибся. Елизавету I ему увидеть так и не удалось. Вместо королевы Уолтера Рэли провели к лорду Сесилу – человеку, которого он немного недолюбливал.

«Что ему понадобилось от меня?» – хмуро думал Уолтер, без удовольствия посматривая на Уильяма Сесила – первого барона Бёрли, государственного секретаря в периоды с 1550 по 1553 и с 1558 по 1572 годы, а теперь – лорда- казначея Англии. Сейчас ему было около 70 с небольшим лет: худощавый, среброволосый, с впалыми щеками и острым взглядом вечно прищуренных глаз, он обладал некрасивой, но выразительной внешностью.

Лорд Сесил не стал ходить вокруг да около, а сразу перешел к делу:

– Сэр Рэли, из своего незавершенного, увы, путешествия вы привезли неплохую добычу, не так ли?

Уолтер настороженно подтвердил, не понимая, куда клонит государственный казначей. Неужели Елизавета решила обвинить бывшего любимчика в неправомерном нападении на испанское судно? Было бы крайне несправедливо! Ее обожаемый Френсис Дрейк постоянно «пиратствует» при молчаливом одобрении королевы!

Оказалось, речь шла о другом.

– Видите ли, сэр Рэли, моряки из вашей команды согласились передать в казну лишь малую часть добычи, что- то около 10 тысяч фунтов.

Уолтер Рэли откровенно удивился, хотя и не подал виду.

– Сожалею, милорд, – ледяным тоном произнес он. – Однако лично я не имею отношения к их решению.

– Возможно, – по узким губам лорда Сесила скользнула тонкая улыбка. – В таком случае, вы наверняка согласитесь помочь нам.

– Помочь? – напрягся Рэли. – Каким образом?

– Уговорите моряков поступить по закону, сэр Рэли. Вы ведь известный мастер красноречия.

– Прежде всего, я узник Тауэра, – вкрадчиво напомнил собеседник, и Сесил его намек прекрасно понял.

– Ну, что ж, сэр Рэли, разговор с моряками станет замечательным шансом реабилитироваться… – видя, что Уолтер все еще колеблется, Сесил многозначительно добавил: – И я ведь не предлагаю вам поступиться честью. Наоборот, я хочу, чтобы вы поступили ЧЕСТНО.

В его словах был резон… и Рэли сдался.

* * *

Для переговоров с моряками Уолтеру Рэли пришлось отправиться в Дартмуд, и по пути туда временно освобожденный узник погрузился в размышления о правильной стратегии разговора.

Моряки – народ упрямый, свободолюбивый… из породы авантюристов. Угрозы на них едва ли подействуют. Нужно придумать что- то более утонченное и в то же время искреннее. Ложь эти люди чувствуют на инстинктивном уровне.

* * *

Как Рэли и ожидал, разговор получился непростым… однако Уолтер никогда не боялся трудностей.

Сначала моряки приняли былого фаворита королевы в штыки и смотрели с откровенной враждебностью.

– Это наше золото! – зло ощерился Боб, их неформальный лидер и предводитель. – Мы кровь проливали, чтоб получить его!

– Конечно, – легко согласился Уолтер. – И я тоже, если помните.

Моряки обменялись взглядами. Крыть было нечем… именно Уолтер Рэли командовал кораблем, когда они атаковали судно «Матерь Божья»

– Мы слышали, вас знатно отблагодарили за добытое золото, сэр Рэли, – наконец, саркастично заметил Боб, и его друзья грубо расхохотались.

Уолтер Рэли нисколько не смутился:

– Возможно, меня «отблагодарили» за его отсутствие. Ведь английская казна осталась пуста…

Моряки вновь мрачно переглянулись. К Рэли они относились неплохо: он был смелым, щедрым, лишенным высокомерия… и при том – отличным капитаном!

– Мы собираемся передать в казну 10 тысяч фунтов, – хмуро заметил Боб после паузы.

– Но это лишь малая часть того, что вы должны передать согласно закону, – веско напомнил Рэли.

– Закону! – скривился один из моряков. – Обойдутся!

– Мы и так расщедрились! – подхватил другой. – С какой стати нам отдавать вообще что- то?

– С чего бы? – усмехнулся Рэли. – Сейчас объясню.

И он объяснил.

Он говорил о чести, которая превыше всего – причем говорил так, что даже для моряков это слово не казалось пустым звуком.

Он говорил о беспредельной широте возможностей: о том, что добытое золото отнюдь не последнее, а богато груженных испанских кораблей еще много.

Он говорил, что они обманывают не только Англию, но и самого Господа Бога, Который выбрал на роль королевы Елизавету I (а о вере Уолтер умел рассказывать очень красноречиво).

Уолтер говорил долго, убедительно, аргументировано – и ему, как всегда, верили… В результате он добился своего – моряки согласились передать в казну 80 тысяч фунтов.

* * *

«Это мог сделать только он!» – восторженно писали современники.

– Я рада, – холодно сказала Елизавета, когда лорд Сесил сообщил королеве приятную весть. – Сэр Рэли заслужил нашу благодарность.

– В чем будет заключаться эта благодарность? – осторожно поинтересовался лорд- казначей.

– Как я и говорила, заточение в Тауэре заменит почетная ссылка в Дорсетшире.

– Вы желаете сами сообщить господину Рэли эту новость, Ваше Величество? – с невинным видом осведомился Сесил.

Королева выпрямилась, ноздри ее точеного носа задрожали.

– У меня есть дела поважнее, милорд, – ледяным тоном проговорила она, сохраняя внешнее хладнокровие. – Полагаю, вы и сами прекрасно справитесь с этой задачей.

– Слушаюсь, Ваше Величество.

«Рэли не прощен!» – пронесся счастливый слух. Ведь ОНА не захотела его видеть… а значит, не простила.

ЭПИЛОГ

Казалось бы, все не так уж и плохо. Скорее, хорошо – учитывая обстоятельства. Он – больше не узник Тауэра. Королева ничего у него не отняла, не забрала назад ни один из своих даров. Он – по- прежнему богат и может тихо- мирно жить с Бесс в Дорсетшире.

Вот только Уолтер Рэли не умел (и не хотел учиться) жить тихо- мирно. Не хотел заживо загнивать в глухом болоте Дорсетшира. Пусть это почетная, но все- таки ссылка!

Ну, а самое главное, – Рэли окончательно убедился, что никогда больше не увидит Елизавету – разве что мельком, издалека и случайно. И с каждым днем эта разлука становилась все тягостнее… все невыносимее.

Порою он впадал в рассеянную задумчивость, а когда Бесс принималась тревожно расспрашивать, что с ним, лишь грустно улыбался в ответ.

– Ты вспоминаешь ЕЕ? – ревниво настаивала молодая супруга.

– Я вспоминаю ту прежнюю жизнь, – возражал Уолтер. – Светскую, интересную. Наполненную смыслом.

И он не врал – просто не договаривал. Он на самом деле вспоминал прежнюю жизнь – и прежнюю женщину. А как иначе? Такую, как она, забыть непросто!

Рэли вспоминал, например, как покуривал свою любимую золотую трубку в присутствии королевы – и Елизавете это нравилось!

«Я знала немало людей, которые превращали деньги и золото в дым, – с улыбкой заметила как- то она. – Рэли – первый человек, который дым превращает в золото»

И это было