Неожиданный удар - Ханна Коуэн

сэндвичей, – но в итоге захлопываю его, потому что Адам передвигает свою руку с моей поясницы на бок, а точнее на талию. Я напрягаюсь, когда он обнимает меня и наши тела сближаются, словно притянутые чем-то полностью вне нашего контроля.

Адам быстро щипает меня за бок, и я дергаюсь от неожиданности, а из горла вырывается ужасный клекот. Я шлепаю его по руке и крепко ее сжимаю, наша явная разница в размерах отправляет мои мысли в очень неподобающее русло. Какого черта он творит?

С тихим смешком Адам наклоняется так близко, что я чувствую его дыхание на своей щеке и аромат его жвачки, а затем шепчет:

– С Бернардом лучше не спорить. Кто знает, вдруг он велит повару положить в твой сэндвич анчоусов.

И потом, словно прикосновение ко мне его никак не взволновало, убирает руку с моего бока, кладет ее на прилавок и широко улыбается этому самому Бернарду.

– Берни, не слушай прелестную даму. Скарлетт очень несведуща в сфере сэндвичей, но она быстро учится.

На секунду он поворачивается ко мне, и я чуть не падаю в обморок от улыбки, осветившей его лицо.

Я смотрю на пожилого мужчину и киваю, притворяясь, что не уловила ловкую попытку Адама сделать комплимент или порхающее ощущение в моем животе в ответ на это.

– Он прав. Я не хотела вас обидеть.

Бернард долгую секунду изучает меня, прежде чем кивнуть и напечатать что-то на экране с заказами.

– Хорошо. Теперь садитесь и ждите. Я сделаю вам два сэндвича с сыром и мясом.

Я прищуриваюсь, когда Адам достает из кармана бумажник и вытаскивает из него банковскую карту, собираясь заплатить за оба сэндвича. Резким движением я выхватываю карточку из его пальцев и сую под футболку, прямо в лифчик. Опускаю взгляд вниз и округляю глаза.

– Я… эм… Я сказала, что заплачу за свой, – заикаюсь я.

«Боженька, если ты слушаешь, сейчас отличный момент, чтобы забрать меня». Не поднимая глаз на Адама, я достаю собственную банковскую карту из кармашка в чехле телефона и, не глядя на цену, оплачиваю счет за оба наших сэндвича.

Адам тихонько посмеивается и наклоняется ближе, короткая щетина на его челюсти царапает мою щеку.

– Теперь я могу получить обратно свою карточку? Или ты намереваешься оставить ее себе?

Я нервно вдыхаю.

– Я отдам ее тебе, когда ты чуть отойдешь.

Снова этот смех.

– Точно. – Адам отстраняется и делает шаг назад. – Полагаю, мне следует поблагодарить тебя за обед.

– Да, следует, – говорю я, запуская руку в ворот футболки и вытаскивая его карточку из лифчика. – Я же сказала, что заплачу.

Он смотрит мне в глаза, двумя пальцами медленно вытягивает карточку из моей руки и засовывает ее в карман со словами:

– Это первый и единственный раз, Скарлетт. В конце концов, я джентльмен, а джентльмены никогда не позволяют даме платить.

Я незаметно сжимаю бедра, подтекст его слов тяжестью наливается между ног. Я слишком давно не испытывала оргазм от чего-то помимо вибратора, и когда мужчина с внешностью Адама разговаривает со мной с подобной уверенностью и обходительностью, это оказывается проблемой серьезнее, чем я изначально думала.

Я задаюсь вопросом, всегда ли он джентльмен или за дверью спальни перестает им притворяться.

– Гото-ово, – тянет Бернард. Я прочищаю горло и поворачиваюсь. Он обходит прилавок, держа в руках объемный пакет, и, прищурившись, вручает его мне. – Вы вернетесь и расскажете мне, как было вкусно. Да?

– Конечно, – соглашаюсь я.

Он переключает внимание на Адама.

– А ты точно вернешься. Ты обожаешь мои сэндвичи.

Адам вздыхает.

– Истинная правда, Берни. Из-за тебя мне приходится больше времени проводить в спортзале. – Он хлопает себя по животу. Животу, который, я уверена, твердый как долбаный камень. – Я немного обвис.

Я не могу сдержать фырканья, и Адам поворачивает голову ко мне.

– Что? – спрашивает он с хитрой улыбочкой.

«Как будто я скажу ему, что не верю, будто у него может быть что-то обвисшее». Я поднимаю пакет с едой.

– Обед остынет.

Он изгибает бровь, пронизывая меня таким взглядом, что я невольно ерзаю под его тяжестью.

– А этого нельзя допускать, – поддразнивает он, поворачивается к Бернарду и кивает. – Спасибо. Хорошего дня.

– И вам. Еще увидимся, – отвечает тот и машет нам рукой, после чего возвращается за прилавок.

На этот раз, когда Адам кладет ладонь мне на поясницу и снова ведет по тесной закусочной, я не удивляюсь. И все-таки я подавляю первый порыв сказать, что в состоянии самостоятельно выбраться отсюда целой и невредимой. Однако не могу заставить себя огрызнуться на него, и это раздражает больше, чем предполагаемая неспособность позаботиться о себе.

Звякнув дверным колокольчиком, мы выходим на улицу, и я делаю шаг в сторону от Адама и его руки. Только теперь я могу снова свободно дышать.

Пока мы покупали обед, палящее летнее солнце стало только горячее, и я внезапно возненавидела нашу рабочую форму и дополнительное тепло, которое она обеспечивает. На моей шее выступает пот, а кроссовки тяжело шлепают по тротуару.

– Намного жарче, чем я ожидал, – говорит Адам, глядя на небо.

Он прикрывает прищуренные глаза ладонью и стонет. Рукав футболки натягивается на бицепсе, и я сама чуть не издаю стон.

Вместо этого я сглатываю.

– Мы одеты для катка. Думаю, это добавляет жара.

– Да, наверное, – соглашается он, опуская руку и доставая из кармана ключи от машины. – Кстати, о катке. Завтра вечером «Ванкувер Варриорс» играют матч плей-офф, и поскольку у «ЛКУ» есть ложа в «Роджерс»[8], мы с некоторыми сотрудниками пойдем на игру. Есть местечко и для тебя, если захочешь присоединиться.

Носок моей кроссовки попадает в трещину на тротуаре, и я спотыкаюсь. Разворачиваясь, таращусь на Адама, разинув рот.

– Вы посещаете столько игр, что это окупает стоимость ложи?

Мне повезло сидеть в ложе на паре матчей, когда я играла за свою бывшую команду в Альберте, и это само по себе роскошь.

Адам недоверчиво смотрит на меня.

– Точно. Глупый вопрос, – бормочу я.

Почему бы крупнейшему тренировочному центру в стране не иметь постоянные места там, где во время сезона можно встретить большинство профессиональных хоккеистов? Идеальная маркетинговая стратегия.

– Двое их игроков – мои лучшие друзья, – отвечает он в следующее мгновение.

Я хмурю брови от неожиданной информации.

– Двое?

Мы выходим на парковку, и Адам открывает машину.

– Я играл в студенческой команде с Оукли Хаттоном и Тайлером Бейтманом. Мы как одна семья, – говорит он под мигание фар.

Я останавливаюсь перед машиной Адама.

– Офигеть. Ты шутишь? Тайлер Бейтман в прошлом сезоне выиграл Приз Норриса[9].

Сейчас он один из лучших защитников Лиги, а ведь его даже не задрафтовали.

Адам идет мимо меня к пассажирской двери, наши руки соприкасаются. В уголках его глаз появляются морщинки, когда он улыбается и открывает мне дверь.

– Чертовски верно. И я предлагаю тебе возможность увидеть его в пятом матче второго раунда плей-офф с одного из самых удобных мест на арене.

Его глаза