Медные монеты на алтарь предков - Mu Su Li

как: папа. Каллиграфия Лю Чуна была плохой, и он написал ее неправильно. [n]

[n] В китайском языке Сюэ Сянь сначала неверно истолковывает написанное как 父夕夕. Затем он понимает, что там написано 爹 (умереть1), более случайное слово для обозначения отца; "Папа".

Но теперь, когда он увидел слиток, Сюэ Сянь вдруг понял, почему отец мальчика был так недоволен своим сыном. Написать имя живого человека на бумажных деньгах — это, по сути, проклясть их. Но Лю Чун был настолько невежествен [о], что, скорее всего, написал текст для развлечения.

[o] Мусули использует 缺心少肺 (que1 xin1 shao3 fei4), чэнъюй, который буквально означает «отсутствующее сердце и отсутствие легких» и означает «глупый».

Однако вскоре Сюэ Сяню снова пришлось проглотить свои слова.

Потому что Сюаньминь начал собирать больше слитков, и на каждом из них была надпись внизу. Каллиграфия всего текста была небрежной и трудной для расшифровки.

От нечего делать Сюэ Сянь решил прочитать и расшифровать их все: из семи слитков на двух было написано "папа", на трех было написано чем то еще непонятным, а два были пустыми….

Что это за развлечение?

Хотя, основываясь на слитках, которые подобрал Сюаньминь, Сюэ Сянь был удивлен, осознав, что Лю Чун может быть тупым, [f], но он знал, как сортировать вещи по категориям. Куча у двери, вероятно, все говорили «папа», так что они для его отца, Лю-шие. Те, что за столом, были все для его мамы. [p] На случайных слитках, разбросанных по полу, еще не было надписей.

[p] В китайском языке Сюэ Сянь сначала неверно истолковывает написанное как 女良 (два отдельных символа). Затем он понимает, что там написано 娘 (нян2), более обычное слово для обозначения матери; "Мама". «Умри» и «Ньян» — это совпадающий набор терминов.

Итак… для кого предназначались слитки у кровати?

Очевидно, Сюэ Сянь был не единственным, кто все это заметил. Сюань Минь ненадолго осмотрел груды в внешней комнате и вошел во внутреннюю комнату, где стояла кровать.

Как только они вошли во внутреннюю комнату, Сюэ Сянь почувствовал, что его душит огромный порыв энергии Инь, и чихнул.

Лю Чун: "????"

Он долго смотрел на совершенно невыразительное лицо Сюаньминя. Затем, сбитый с толку, он перевел свой взгляд на руку Сюаньминя, не понимая, как чихание могло исходить между пальцами Сюаньминя.

Но ни Сюаньминь, ни Сюэ Сянь не удосужились обратить внимание на Лю Чуна. Сильное присутствие энергии Инь стало неприятным сюрпризом, и теперь они оба смотрели прямо на груду бумажных слитков рядом с кроватью Лю Чуна.

Однако ни Сюань Минь, ни Сюэ Сянь не успели заметить действия Лю Чуна. Все они были потрясены тяжелой энергией инь, исходящей из внутренней комнаты, и все вместе посмотрели на груду бумажных слитков возле кровати.

Нахмурившись, Сюаньминь подошел и взял один из слитков.

На этот раз внизу было написано ни «папа», ни «мама». Вместо этого были огромные, запутанные чернильные каракули. Казалось, что оно говорит о чем-то гораздо более сложном, чем «папа» или «мама», что-то гораздо более сложное для написания.

Сюань Минь взял еще двух и обнаружил, что они выглядят точно так же, как предыдущие.

Но надпись на одном из слитков была чуть менее грязной. С некоторым усилием Сюаньминь смог разобрать часть надписи: Лю.

Сюаньминь мало знал о семье Лю-шие. Увидев это, он мог думать только о Лю-шие и двух его сыновьях. Но, судя по каракулям, там не было ни «Лю Сюй», ни «Лю Чун», ни «Лю Цзинь».

Как только Сюаньминь наклонился, чтобы подобрать еще один слиток, что-то вывалилось из мешочка на его бедре.

Существо крикнуло "Айо!", когда он упал прямо на кучу бумажных слитков. Когда он приземлился на землю, то начал надуваться, как кожаный воздушный шар, и вдруг раздулся, превратившись в вполне живого человека.

Лицо этого человека было мертвенно-бледным, с небольшими темными кругами под глазами, из-за чего он походил на переутомленного ученого. Это был не кто иной, как Цзян Шинин.

Вероятно, он никогда не ожидал, что из бумажного человечка он вдруг превратится в человека из плоти и крови. Сбитый с толку, он спросил:

— Как я скатился?

Увидев, что Лю Чун не испугался этого внезапного явления, Сюэ Сянь тоже перестала притворяться. Он ответил:

— Слишком много энергии Инь.

Призраки любят энергию Инь. Вот почему Цзян Шайнин обычно был бессилен в дневное время — в течение дня было слишком много энергии Ян. Энергия инь в хижине Лю Чуна была более мощной, чем энергия инь, с которой вы могли бы столкнуться, если бы наткнулись на древнюю братскую могилу. Естественно, присутствие здесь привлекло Цзян Шинина.

Несмотря на всю эту энергию Инь, Лю Чун все еще был жив и здоров, само по себе было странным.

— Тогда почему ты не упал? — недоверчиво спросил Цзян Шинин.

Сюэ Сянь грубо сказал:

— Нет, я не умирал. Я не принадлежу к той же категории, что и ты. [q]

[q] Сюэ Сянь говорит 你老人家 (ni3 lao3 ren2 jia1) Цзян Шинину здесь, где 你 означает «ты», а 老人家 — способ сказать «старый человек». Эта фраза, обычно адресованная пожилым людям, является признаком уважения, потому что она признает, что они старше вас. Тем не менее, уважение также может быть использовано с сарказмом, как Сюэ Сянь использует его здесь.

— Если ты не умер, почему ты цепляешься за лист бумаги? — Цзян Шинин подумал, что этот Сюэ, должно быть, сошел с ума.

Если он не призрак, значит, у него есть тело. Если у него все еще было тело, зачем ему было так далеко, чтобы вытащить свою душу и поместить ее в лист бумаги? Если он не был сумасшедшим, то кем он был?

Сюэ Сянь, все еще сидящий на руке Сюаньминя, лениво ответил:

— Зачем тебе это? Заткнись и встань с пола.

Теперь, когда книжный червь превратился в человека, несмотря на то, что он все еще выглядел худым, как куча тростника, он стал намного тяжелее. Куча бумажных слитков не выдержала его веса, и, когда он попытался встать, половина кучи совершенно расплющилась: золотая гора превратилась в плоскую землю.

Цзян Шинин огляделся и, как только понял, где сидит, тут же сложил руки в извиняющемся приветствии Лю Чуну.

— Мне очень жаль, очень жаль.

Когда Цзян Шинин попытался подняться, Лю Чун, который стоял безмолвно, наконец, казалось, осознал, что происходит. Он заметил расплющенную груду слитков и издал крик. Он резко оттолкнул Цзян Шинина в сторону и опустился на колени на пол, снова аккуратно складывая каждый слиток.

У дураков больше физической силы, чем у обычных людей, поэтому, конечно, тело Цзян Шинина не могло выдержать такой толчок. Он немедленно перевернулся и столкнулся с деревянным шкафом рядом с ним.

Комод с громким звуком ударился о