Пес Ее Высочества - Мария Камардина

— Так-так, что это тут у нас? — голос Морганы был холоднее январского льда. — Обернись и представься.

Теобальд вскочил, отряхиваясь, и чуть попятился.

— Теобальд Райтер, леди. Путешественник, — он куртуазно склонился едва не до подола платья. — С кем имею честь?..

— Леди Моргана.

— Ох, какая невероятная встреча!

Вампир понял, что попал в переплёт, и спасти его может только длинный язык и богатая фантазия.

— Ты летел за мной, — сурово сдвинула брови вампиресса. Её взгляд лениво скользил по его выцветшей, ветхой одежде, красивые губы чуть презрительно скривились.

— Да, каюсь, но это потом, — растянул он рот в улыбке и уставился в глаза Морганы честным-пречестным взглядом.

— А что же в начале?

— Я путешествую по нашему прекрасному государству, ищу себе местечко для уютной жизни. Здесь же меня заинтриговало лакомство «кровь с молоком», его я и хотел испробовать. — Для убедительности Теобальд облизнулся и добавил: — Коровье вымя очень нежное, моим старым клыкам в самый раз.

— От тебя несёт нафталином и кислятиной, — Моргана потеряла интерес, осталось только презрение ко всему Теобальду целиком. Старый, нищий, немощный — фу таким быть.

— Простите, что побеспокоил, я лишь хотел спросить дорогу до коровника, — вновь склонился он.

— Дорогу… До коровника?.. У меня?

Моргана засмеялась. Это был не переливчатый звук, как пристало бы её облику. Она смеялась хрипло, с каким-то подкаркиванием и подхрюкиванием, словно портовая девка с прокуренным горлом. Теобальд не верил своим ушам, облик красавицы дал такую трещину, что и коровьей лепёшкой не заткнёшь.

— Так… Вы мне подскажете? — поднажал он, зная, что за этим последует.

— Нет. Сам ищи и не смей за мной лететь более. Увижу — не просто собью, крылья повыдергаю!

Моргана обернулась и упорхнула чёрной тенью.

Теобальд посмотрел ей вслед и внял совету — направился совсем в другую сторону. Стоило поговорить с Хелен.

* * *

Во всём королевстве вряд ли нашёлся бы человек, питавший к вампирам добрые чувства, и Бьорн исключением не был. А теперь проклятые твари замышляли что-то против короля — хуже того, против принцессы! Весь разговор он боролся с желанием превратиться и свернуть этой белобрысой шею голыми руками. Останавливала трезвая мысль о том, что вампиров было двое, и то, что старый знакомец прятался от ночной гостьи, не слишком уменьшало подозрения. Что, если нападёт со спины? Да ещё гном этот, явно зачарованный — а при нём ни меча с серебряной насечкой, ни даже плохонького кинжала. Правда, над камином висел топор, но до него ещё поди доберись…

Наконец, клыкастые свалили через окно, и Бьорн подобрался. Информацию о заговоре нужно было срочно передать Эрику, и он, пользуясь темнотой и беспорядком, пробрался к самой двери, чтобы выскочить при первой же возможности. Однако Гобус не спешил покидать кабинет, напротив — подбросил в очаг поленьев, удобно устроился в кресле, укрылся пледом, от души хлебнул из пузатой фляги и принялся раскуривать трубку. По комнате поплыл запах дрянного табака.

— Зеркало, а зеркало, — окликнул гном через некоторое время.

— Да, хозяин?

— А покажи-ка мне ещё раз тех снежных феечек в ручейке. У них на морозе такие формы… — гном мечтательно причмокнул. — Огонь-бабы, даром, что ледяные!

Освещение в кабинете замерцало — зеркало пошло смущённой рябью.

— Неприлично же, хозяин…

— Ай, не скромничай, — отмахнулся гном. — Они ж всё равно не узнают!

Зеркало ещё немного повздыхало, но всё-таки выдало изображение — искрящийся в свете магических огоньков снег, крошечные голубоватые фигурки с мерцающими крылышками…

— Увеличь! — скомандовал гном, придвигаясь вместе с креслом поближе. — Ещё, ещё… Ого! Ух, какие…

Выразительное бульканье подсказало, что зрелище срочно требовалось запить. Сам Бьорн оценить представление не мог — он и в человеческом облике не любил запах табака, а для чуткого собачьего носа гномье курево было ещё более отвратительным. Чтоб не расчихаться, пришлось лечь и накрыть нос лапами, но мерзкий дым упорно щекотал ноздри. Да ещё эта пыль…

Зеркало вдруг зазвенело, словно разбилось штук пять стеклянных ваз. Бьорн от неожиданности всё-таки чихнул и припал к полу, но за шумом никто этого не заметил. Хозяин поперхнулся, отшатнулся от стола, выругался и пьяно вздохнул:

— Почуяли, бестии, эх… Ладно, давай тогда ту женскую баню.

Зеркало снова что-то забубнило, но открыто возражать не стало. Впрочем, с баней не сложилось — ночью туда никто не пришёл. Гном ещё раз приложился к фляжке, выпустил из трубки несколько вонючих колец, побарабанил пальцами по подлокотнику кресла и неожиданно велел:

— А покажи тогда эту принцессу.

Не чихать, как оказалось, было проще простого — а вот сдерживать рычание становилось всё труднее. В зеркале проявилась большая тёмная комната, освещённая тоненькой свечкой — пламя колыхалось, тени дрожали, блики искрились на распущенных золотых локонах. А потом изображение, повинуясь приказу, снова увеличилось, сдвинулось, поплыло сверху вниз…

Длинные, пушистые ресницы.

Ладонь под щекой.

Трогательно приоткрытый рот.

Кружево, соскользнувшее с округлого плечика…

На сей раз удержать себя в лапах не удалось. В тишине кабинета негромкое рычание прозвучало особенно выразительно, Гобус подпрыгнул и заозирался, а Бьорн, решив, что терять уже нечего, выскочил из своего укрытия с яростным лаем. Если гном подумает, что один из псов забежал в кабинет случайно, и просто вышвырнет его наружу…

Гобус, как оказалось, был иного мнения.

— Ах ты мерзкая шавка! — рявкнул он, вскакивая и пошатываясь. — Подслушиваешь⁈ Никакого от вас житья! Да я ж тебя сейчас! Зеркало, дай света!

Здоровенный боевой топор отлично смотрелся на стене, а вот в руках коротышки гнома выглядел забавно. В другое время Бьорн, возможно, и посмеялся бы — в человеческом теле, при наличии доспехов и оружия.

Маленькому пёсику оставалось лишь беззвучно взвыть.

Он знал, что его услышали, сквозь все стены донёсся лай своры, но успеет ли помощь? Лезвие воткнулось в пол совсем рядом. Бьорн отскочил, лихорадочно соображая, что делать теперь — что бы ни было во фляге, оно сильно убавило гному здравомыслия, да ещё вампирьи чары наверняка действовали на мозги. К счастью, на координации движений выпитое тоже сказалось, да и вряд ли Гобус был таким уж хорошим бойцом — с третьего удара он вогнал топор в доски так глубоко, что вытащить не сумел.

Увы, коварству гнома алкоголь не помешал. Бросив бесполезный топор, Гобус сорвал с кресла плед