Промт инжиниринг - Вадим Носоленко

галлюцинируете. Немедленно сообщите о галлюцинации. На этом этаже расположены офисы, конференц-залы, столовая, кабинеты руководства.

Она переключила экран, показав схему другого этажа — с гораздо большим количеством красных зон.

— Это десятый этаж — аналитический уровень. Здесь находятся основные рабочие станции аналитиков и серверные. И кое-что еще, о чем вам знать не положено. Большая часть вашей работы будет проходить именно там, но пока только в сопровождении.

Следующий экран показал этаж с преимущественно красной маркировкой. И несколькими черными зонами, которых Мартин видеть не должен был.

— Это восьмой этаж — операционный уровень. Детали о нем вы получите позже, с повышением уровня допуска. Если не сойдете с ума раньше. Статистика неутешительна.

Мартин внимательно изучал планы, стараясь запомнить как можно больше деталей. Особенно расположение черных зон, которых официально не существовало. Одна вещь особенно бросалась в глаза:

— А где планы других этажей? Здание ведь семидесятиэтажное. И почему нумерация идет сверху вниз? Двенадцатый, десятый, восьмой… Что с девятым и одиннадцатым?

Вероника снова поджала губы:

— Статистический Исследовательский Центр занимает только часть здания — с восьмого по двенадцатый этажи. Официально. Остальные этажи принадлежат другим организациям или… служат иным целям. Целям, о которых лучше не знать. Целям, которые существовали здесь до нас и будут существовать после.

— Каким именно? Упорство, граничащее с безрассудством.

— Эта информация не относится к вашим должностным обязанностям, — отрезала Вероника. Но в её голосе появилась нотка предупреждения. Не приказ — совет. Не лезь туда, где темно.

Она выключила терминал и повернулась к Мартину:

— Вопросы по правилам безопасности?

Мартин покачал головой:

— Пока нет. Вопросов было множество, но он чувствовал — сейчас не время их задавать.

— Тогда перейдем к описанию ваших обязанностей, — Вероника снова включила терминал, но на этот раз вывела на экран диаграмму с множеством соединенных узлов. Структура напоминала нейронную сеть. Или кровеносную систему. Или карту метро города, которого не существует. — Это упрощенная схема нашей рабочей методологии.

Она указала на первый узел:

— Начальный этап — «идентификация объектов». Система мониторинга выявляет лиц с признаками психоэмоциональной нестабильности на основе множества параметров — от данных социальных сетей до результатов медицинских обследований. И других источников, которые вы не готовы понять.

Следующий узел:

— Второй этап — «верификация». Аналитики проверяют данные, отсеивают ложные срабатывания, подтверждают реальность угрозы нестабильности. Отделяют тех, кого можно спасти, от тех, кто уже потерян.

Третий узел:

— Затем следует «оценка приоритета». Не все нестабильности одинаково опасны или срочны. Некоторые могут подождать дни. Некоторые требуют немедленного вмешательства. Некоторые — уже слишком поздно. Мы классифицируем их по степени риска и устанавливаем сроки необходимого вмешательства.

Четвертый узел, обозначенный красным:

— Финальный этап — «коррекция». Специальные группы проводят процедуры по стабилизации психоэмоционального состояния объектов. По возвращению их к состоянию функциональности. К иллюзии человечности. Детали этого этапа станут доступны вам позже.

Вероника выключила терминал и посмотрела Мартину прямо в глаза:

— Ваша начальная роль будет связана с этапом верификации. Вы будете анализировать данные, выявленные системой, и подтверждать или опровергать наличие нестабильности. Решать, кто останется человеком, а кто требует… вмешательства. Учитывая ваш опыт с проектом «Эмпатус», вы идеально подходите для этой работы. Слишком идеально. Словно вас готовили для этого, сами того не зная.

— А что именно подразумевается под «нестабильностью»? — спросил Мартин. — Психические расстройства? Суицидальные наклонности? Склонность к насилию? Или что-то более фундаментальное? Что-то, связанное с самой природой личности?

— Все перечисленное и многое другое, — ответила Вероника. — Нестабильность может проявляться по-разному. Иногда это очевидные признаки — агрессия, депрессия, параноидальные состояния. Иногда — едва заметные отклонения от нормы: изменения в речевых паттернах, микровыражения лица, незначительные поведенческие аномалии. Иногда — осознание собственной искусственности. Понимание, что ты не тот, кем себя считаешь. Наша система способна выявлять нестабильности на самых ранних стадиях, когда традиционная диагностика еще бессильна.

Она сделала паузу, словно решая, стоит ли продолжать, её рука бессознательно коснулась браслета, затем добавила:

— Важно понимать, что мы не просто выявляем людей с психическими проблемами. Мы предотвращаем… деструктуризацию личности. Распад иллюзии. Прорыв истинной природы сквозь искусственную оболочку. Когда психоэмоциональные паттерны человека начинают разрушаться, последствия могут быть катастрофическими — и для него самого, и для окружающих. И для всей системы, построенной на хрупком балансе между правдой и ложью.

— Звучит серьезно, — заметил Мартин. — Но я все еще не понимаю, в чем заключается «коррекция». Это какая-то форма терапии? Или что-то более радикальное? Что-то, меняющее саму суть человека?

Вероника снова поджала губы:

— Как я уже сказала, детали этого этапа станут доступны вам позже. Когда вы будете готовы принять правду. Когда поймете, что некоторые вещи необходимы, какими бы чудовищными они ни казались. На данном этапе от вас требуется только анализ данных и подтверждение нестабильности.

Она взглянула на свой браслет:

— 48:19:42. Время утекает быстрее, чем должно. Ускорение энтропии.

— Сейчас 8:45. В 9:00 у вас встреча с главой аналитического отдела, доктором Лейлой Шах. Она расскажет больше о технической стороне вашей работы. И, возможно, приоткроет завесу над тем, что мы на самом деле анализируем. Затем в 10:30 — инструктаж по системам безопасности с главой службы безопасности, майором Крэйгом. В 12:00 — обед. Не ешьте красное мясо в столовой. Просто… не ешьте. В 13:00 — оформление документов в отделе кадров. В 14:30 — ваша первая рабочая сессия под моим руководством.

Мартин кивнул, пытаясь запомнить плотный график. И странное предупреждение о красном мясе. Что не так с едой в корпоративной столовой?

— У вас есть пятнадцать минут, чтобы ознакомиться с этими материалами, — Вероника положила на стол тонкую папку. Папка была теплой на ощупь, словно только что из принтера. Но в кабинете не было принтера. — Это технические спецификации наших аналитических систем. Базовая информация, которая поможет вам в разговоре с доктором Шах.

Она направилась к двери, но остановилась на пороге:

— Я вернусь в 8:55, чтобы проводить вас к доктору Шах. Не покидайте кабинет без сопровождения. Это не просьба. Системы безопасности настроены на… радикальное реагирование на несанкционированные перемещения.

Дверь закрылась за ней, и Мартин остался один. Но был ли он действительно один? В углу кабинета мигнул красный огонек — камера наблюдения. Или что-то иное? Он открыл папку и начал просматривать документы — сложные диаграммы и технические описания систем анализа данных, нейросетевых алгоритмов распознавания паттернов, методик оценки психоэмоциональной стабильности.

Многое