Духовный мир - Григорий Дьяченко

В непокойных домах наблюдателями бывают обыкновенно лица, совершенно чуждые предполагаемым индукторам. Но и в случаях прижизненных фантасмов кровное родство между индукторами и перцептором констатируется лишь в 47 %; в 4 % телепатическое взаимодействие происходило даже между совершенно чуждыми друг другу лицами (Phantasms of the Living, т. II, стр. 723) Замечательно, что случаи этого последнего рода дают очень большой процент (около 1/2 всего числа) коллективных случаев.

Рассмотрим теперь несколько подробнее явления, наблюдаемые в непокойных домах.

В случаях прижизненных фантасмов (всего около 800 № №) перцепторы находились: 64 % в состоянии полного бодрствования, в 16 % в состоянии промежуточном между сном и бодрствованием; остальные случаи относятся до сновидений. Из числа бодрственных случаев в 423 случаях мы имеем дело с галлюцинациями чувств. В 80 случаях было аффектировано более, чем одно чувство: именно в 53 случаях одновременно были аффектированы зрение и слух, в 13 – зрение и осязание, в 6 – слух и осязание, в 8 – зрение, слух и осязание. (Phantasms of the Living, т. II, стр. 23-24 и стр. 707-722).

В телепатических случаях наблюдается значительное преобладание зрительных галлюцинаций над слуховыми, обратное чему мы встречаем в случаях обыкновенных галлюцинаций (как физиологических, так и патологических). Факт этот имеет большое значение для опровержения гипотез случайных совпадений (наши научные противники считают телепатические случаи просто обыкновенными физиологическими галлюцинациями, случайно совпадающими по времени своего возникновения с смертью того или другого лица и т. д.). Другая особенность телепатических галлюцинаций- крайне малый процент не узнанных призраков и голосов (из 250 призраков было не узнано только 13, из 57 «голосов», произносивших слова, было не узнано только 21. Phantasms of the Living, т. II, стр. 24). В случаях же чисто – субъективных галлюцинаций численность узнанных и не узнанных призраков и голосов одинакова. Обратимся теперь к непокойным домам.

Заметим прежде всего, что к показаниям о слышимых в непокойных домах шумах следует, конечно, относиться с чрезмерной осторожностью. Всякому известно из личного опыта, как легко достигают до уха малейшие шумы, в особенности же ночью и при напряжении внимания (как это бывает обыкновенно с обитателями непокойных домов, по весьма понятным причинам в большинстве случаев склонными к преувеличиваниям и к приданию значения самым вздорным явлениям). В этом обстоятельстве, быть – может, следует искать причину того факта, что шумы в домах, вообще говоря, бывают чаще, чем появления призраков [335]. Замечательно, однако ж, что случаи домов с одними слуховыми явлениями очень редки и составляют всего только около 9 % всего числа случаев. (Prceedings, т. VIII, стр. 81).

Факт этот не говорит в пользу возможности объяснить рассматриваемое обстоятельство исключительно какими – либо чисто – субъективными причинами. Наиболее доказательными изо всех шумов следует, конечно, признать шумы, так или иначе имеющие соотношение к человеку (вопли, голоса, пун как бы от шагов и т. д.). Но и в случаях этого рода следует быть очень осторожным с своими заключениями. Так, например, всякий периодически часто повторяющийся стук может быть принят за шаги и т. д. [336]. Подобно тому, как и в случаях обыкновенных субъективных галлюцинаций, случаи осязательных ощущений в непокойных домах крайне редки. Быть может, в этом обстоятельстве следует искать ключ к тому мнению, что призраки не могут быть осязаемы, и поэтому для того, чтобы решить, призрак ли видишь перед собою или нет – достаточно ощупать его руками, т. е. прибегнуть к свидетельству чувства осязания. Заметим, однако, что к показаниям о тактильных ощущениях следует относиться очень осторожно: даже когда ощущения этого рода сопровождаются галлюцинациями других чувств, например, зрения, легкая клоническая судорога какой-либо мышцы легко может быть истолкована в смысле прикосновения и т. д. То же следует сказать и о других видах возможной чувствительности – о температурном чувстве (возможность простого сосудодвигательного спазма) и т. д. Как на примеры тактильных ощущений, укажем на № 477. (Journal за июль 1886 г., стр. 347-353).

Одна из свидетельниц при нисхождении по лестнице, на которой особенно часто появлялся призрак женщины, почувствовала прикосновение мягкой руки: каждый палец она чувствовала отчетливо (Loc. cit. стр. 351). Укажем еще на № 24 (Journal за дек. 1885 г., стр. 133-5). Некоторые из обитателей этого дома 2-3 раза просыпались от прикосновения к лицу руки и, обернувшись, замечали фигуру женщины. Оба случая, конечно, довольно слабы, в особенности второй, так как оба свидетеля здесь – люди мало интеллигентные (горничная и кучер).

Заметим, наконец, что в сообщениях о непокойных домах нередко упоминается и о некоторых эмоциях – например, о чувстве ужаса, об ощущениях, как будто кто-нибудь пристально смотрит или ходит по пятам и т. д. В особенности нередки ощущения этого последнего рода. Ключ к большинству явлений этого рода следует, конечно, искать в простом действии воображения. Что касается до чувства ужаса, то замечательно, что от него не бывают свободны и животные. Литература привидений содержит в себе указания на этот счет. В сущности, страх, внушаемый необычными, выходящими из ряда обыкновенных явлениями, столь же свойствен животным, как и человеку (относящиеся сюда наблюдения и опыты см. в статье Romanes’а «L Imagination des animaux», помещенной в Revue Scientifique за 27 Sept. 1884).

Иногда обитатели непокойных домов испытывают смутные, трудно поддающиеся описанию ощущения, не видя никаких призраков. Что причину подобного рода ощущений следует искать не в одном только влиянии воображения, доказывает, между прочим, тот факт, что ощущения этого рода испытываются иногда только лишь в определенных комнатах дома. См., например, показание miss P. М. (loc. cit., стр. 348). При нахождении в ванной комнате она и ее сестры испытывали странные ощущения; позднее они узнали, что несколько времени тому назад в ванне утонула одна дама.

В доказательство этой гипотезы можно привести еще тот факт, что подобного рода ощущения – например, как бы чьего-либо присутствия – предшествуют иногда возникновению и прижизненных Фантасмов, например, появлению призраков умирающих. В этого рода случаях ни о каком напряженном ожидании (expectancy) или воображении не может быть и речи, ибо фантасмы этого рода возникают совершенно неожиданно. Как на примеры, укажем на № № 195 и 201 в Phantasms, т. I, стр. 528-9 и 542-4. Очень может быть, что в некоторых случаях этого рода подобные слабые эмоции называются смутным присутствием в сознании слуховых или зрительных ощущений (хотя бы и вызванных телепатическим путем), подобно тому, как, например, мы иногда смутно чувствуем присутствие в комнате живого человека путем полусознательного восприятия производимых им едва уловимых шумов. Наконец, ощущения подобного рода предшествуют иногда и возникновению обыкновенных галлюцинаций (см., например, случай Мерилье «Revue Phiolosphique» Fevrier 1886).

Читателям известно, конечно, что путем напряженного сосредоточивания внимания можно вызвать любой из видов душевной деятельности. Учение о так называемой мыслительной способности, т. е. о способности вызывать любые двигательные акты или приводить в сокращение любые группы мышц путем вызывания более или менее живых представлений об ожидаемых актах, составляет лишь небольшую главу учения о влиянии воображения (мысли) или ожидания (expectancy) на процессы душевной деятельности человека. Всякому известно, что путем постоянного сосредоточивания мыслей на предмете любви, скорби, ненависти или иной какой-либо эмоции можно не только усилить эту любовь, скорбь или ненависть, но даже и вызвать почти что несуществующую эмоцию («вообразить» себя, как выражаются в общежитии, страдающим и, наконец, даже действительно вызвать страдание и т. д.). И, наоборот, можно подавить в себе или, по крайней мере, ослабить любое чувство. Равным образом можно усилить, ослабить и даже выдумать любое желание («уверить» себя, что страстно чего либо желаешь, и мало помалу, действительно, вызвать у себя сильное желание).

Наконец, путем сосредоточивания внимания можно возбудить деятельность и любого из органов чувств, т. е. вызвать любую галлюцинацию. В XI гл. I тома Phantasms of the Living помещено несколько случаев, в которых напряженное ожидание возвращения данного лица домой действительно вызывало зрительную галлюцинацию («двойника») этого лица. Равным образом и страх и др. подобные эмоции являются благоприятствующим моментом для развития галлюцинаций. Вот почему следует относиться с такой осторожностью к тем случаям, когда перцептор того или другого призрака находится в состоянии ожидания, беспокойства, страха и т. д. Что касается до силы и продолжительности напряжения внимания или силы и продолжительности эмоции (страха и т. д.), потребной для вызова галлюцинации, то само собою разумеется, что никаких строго определенных правил или законов установить в этом отношении невозможно, так как все зависит от индивидуальности каждого отдельного наблюдателя. Но, вообще говоря, чем сильнее, чем напряженнее сосредоточивание мыслей или эмоция, тем меньшее время требуется для достижения желаемого эффекта.