Духовный мир - Григорий Дьяченко

Почти в 3/4 всех, приведенных в «Phantasms of the Living», случаев вполне объектированных (т. е. наиболее поразительных из всех), галлюцинаций чувств индукторами были умирающие и, главным образом, умиравшие насильственной смертью. В особенности огромный процент дают утопленники и задохшиеся, вероятно вследствие мучительной и долгой агонии этого рода смерти.

Как объяснить это действие эмоций? Читателям известно, конечно, что общим именем эмоций в психологии обозначаются душевные процессы сильной напряженности или яркости. Читателям известно также, что всякий душевный процесс, как бы он слаб ни был, всегда оказывает некоторое влияние на процессы телесной жизни организма, всегда сопровождается некоторыми объективными признаками – слабыми, едва заметными мышечными сокращениями (напомним теорию мышечного чтения мыслей), едва заметными расстройствами в иннервации сосудо – двигательной системы и т. д. Само собою понятно, что, чем напряженнее, чем ярче данный душевный процесс, тем более сильное влияние он будет оказывать на процессы телесной жизни. Отсюда – известный факт, что эмоции оказывают могущественное действие на тело; так, в смертельной опасности силы иногда удесятеряются или же, напротив того, наступает полный упадок сил, лицо покрывается смертельной бледностью и т. д. Итак, упомянутое выше действие эмоций в телепатических случаях заставляет допустить, что телепатическое действие душевных процессов находится в зависимости от степени их напряженности или яркости.

Известно, что на сеансах мысленного внушения постоянно практикуется со стороны индукторов упорное, долгое, напряженное сосредоточивание всего внимания на данной мысли, которую желают передать телепатическим путем перцептору («чтецу»). Весь же смысл упорного, сосредоточенного внимания на данной мысли в том именно и заключается, чтобы сделать мысль эту и но возможности яркой или интенсивной. Насколько, однако же, представляется это условие существенным и необходимым? Несмотря на относительно крайнюю бедность хороших телепатических опытов, мы имеем уже некоторые указания, что и быстро мелькнувшая в поле сознания индуктора мысль может иногда передаться перцептору телепатическим путем (см., напр., речь д-ра Шилтова о лучистой силе в «Ребусе» за 1886 г.). С другой стороны, известны случаи, когда перцептору сообщались мысли и вовсе, по видимому, не находившиеся в данный момент в сознании индуктора, или же по крайней мере, мелькавшие в его поле сознания так быстро, что проходили незамеченными. Так, проф. Грегори сообщает, что ему случалось наблюдать на месмерических сеансах такого рода факты: данное лицо, приведенное в rapport с ясновидящим, приказывает ему начать описание дома, к котором это лицо обитает. Вдруг между ясновидцем и хозяином дома начинается спор по поводу какой-либо детали, напр., по поводу той или другой картины. Ясновидец утверждает, что картина висит в таким-то месте, хозяин утверждает противное. По возвращении домой, хозяин убеждается в справедливости слов ясновидящего и при этом вспоминает, что он сам недавно переместил картину (см. Gregori. Animal Magnetism 1883. Гл. III, § 8). Подобные же факты встречаются и в практике автоматического письма (примеры см. в ст. Майерса в Proceedings Part. VII, стр. 234-237, а также Phantasms of the Living т. II, стр. 670), также в Phantasms of the Living, т. I, стр. 84 и т. II, стр. 670) и т. д.

Наконец, и в числе случаев прижизненных фантасмов встречаются такие, хотя, правда, очень немного, в которых индукторами были лица, находившиеся в совершенно бессознательном состоянии.

Рассматриваемые факты имеют огромное значение для гипотез загробного телепатического влияния. Противники этой гипотезы обыкновенно утверждают, что она не имеет смысла уже на том простом основании, что мысль может передаваться телепатическим путем только при упорном сосредоточивании на ней внимания (сознания), а сознание находится в зависимости от головного мозга, именно от той его части, которая известна под именем коры больших полушарий. По наступлении смерти, влекущей за собою разрушение мозга, не может быть и речи о сознании, а, следовательно, и о телепатии. Приведенные выше факты показывают, однако же, что упорное сосредоточивание внимания, т. е. яркость, или интенсивность душевного процесса, хотя, по видимому, и представляется благоприятным обстоятельством для проявления телепатического влияния, но вовсе еще не представляется condio sine qua поп; так что, даже и допуская уничтожение сознания с разрушением мозга, мы вовсе не находимся еще в необходимости непременно допустить и прекращение телепатического влияния с разрушением тела. Из всего только что сказанного мы можем заключить, что не представляется невероятным, что телепатическое влияние может оказывать не только наше феноменальное, сознательное я, но также и, то высшее, трансцендентное я (назовем его субстанцией духа), в существовании которого начинают нас убеждать все более и более новейшие успехи опытной психологии. Это Ego бодрствует и во время сна, и во время обмороков, оно переживает и разрушение тела. Жизнедеятельность его проявляется, по всему вероятию, в непокойных домах и в других пока еще крайне темных явлениях [333]). Ближайшая природа и свойства этого трансцендентного я могут быть определены лишь тщательным изучением душевной жизни живого человека, а также и изучением тех групп явлений, в которых не представляется невероятным допустить его влияние. Отсюда видно, что существуют два различных пути научной разработки великого вопроса о продолжении существовании за гробом – путь изучения душевной жизни живого человека и путь изучения той группы пока еще крайне темных явлений, образцом которых могут служить явления, наблюдаемые в непокойных домах.

Мы уже говорили, что в случаях так называемых прижизненных фантасмов индукторами по большей части бывают лица, находящийся в состоянии эмоций или душевных явлений.

Замечательно, что и при расследовании истории того или другого непокойного дома приходится наталкиваться довольно часто на предание о какой-либо разыгравшейся в доме страшной драме, убийстве, самоубийстве и т. д., после которой и начались явления. Виновники этих драм, в большинстве случаев самоубийцы, перешедшие в другую, высшую форму существования и испытывающие сильные душевные волнения (угрызения совести, ужас и т. д.), и бывают, как кажется, индукторами фантасмов в непокойных домах. Ключ же, к локализации явлений в определенных местностях можно искать в сосредоточивании мыслей индукторов именно на этих местностях (домах, комнатах и т. д.), служившими ареною разыгравшихся страшных драм. Тут возможны две гипотезы:

1) Можно предположить, что телепатическое взаимодействие между двумя или более субъектами значительно облегчается, если мысли этих субъектов бывают заняты одним и тем же предметом, бывают направлены на одни и те же предметы. Ученый секретарь лондонского психического общества Едмонд Гёрней не считает даже невозможным прибегнуть к этой гипотезе для объяснения того обстоятельства, что опыты над мысленным внушением удаются лучше всего, когда индуктор и перцептор бывают в одной и той же комнате, т. е. в одинаковой внешней обстановке; допуская эту гипотезу, не представляется уже надобности прибегать к маловероятному допущению ослабления телепатического влияния с расстоянием (Phantasms of the Living, т. II, стр. 265, примеч.). Заметим мимоходом, что и Гёрней, и Майерс, оба того мнения, что так называемая телепатическая сила не есть сила физическая, что она не принадлежит к физическому миру. (См. Proceedings of the S. P. R. Part. X, окт. 1886. стр. 174, а также Phantasms of the Living т. I., Введение стр. I, а также т. II, стр. 315).

Следуя рассматриваемой гипотезе, телепатическое взаимодействие между индуктором (умершим) данного непокойного дома и вступающими под его кровлю лицами потому именно и устанавливается, что внимание (мысли) обитателей бывают обращены на ту же самую местность, ту же обстановку, как и внимание загробного индуктора. Заметим мимоходом, что существуют некоторые указания, что после переделки или перестройки данного дома, с изменением окружающей обстановки, прекращалось вдруг и явление, т. е. телепатическое взаимодействие между загробным индуктором и обитателями дома.

2) Можно допустить, что в непокойных домах образовываются вследствие напряженного сосредоточивания на них внимания загробных индукторов нечто вроде фокусов телепатической силы, раздражающему действию которых подвергаются лица, вступающие в такого рода дома. Некоторые указания на возможность образования такого рода фокусов в известных пунктах пространства мы находим в кое-каких опытах и над живыми людьми, хотя нельзя не сознаться, что вопрос этот, подобно и остальным вопросам в этой темной области, нельзя еще считать окончательно выясненным, вследствие бедности фактических данных. Так, например, месмеризерам хорошо известен тот факт, что обычные манипуляции, как-то: пассы, нажатие ручных пальцев и т. д., нередко остаются без эффекта, если внимание экспериментатора не бывает при этом сосредоточено на пациенте или вообще на достижении желаемого эффекта. Любопытное обстоятельство это было весьма недавно подтверждено профессором Жане в Гавре. (См. Revue Philosophique, Fevrier 1886; стр. 192- 193). Сущность способа погружения в гипнотический сон путем так называемого напряжения воли и заключается, быть – может, в том, что при этом действии «мысленного внушения» усиливается посредством сосредоточивания внимания экспериментатора на самом пациенте, в то время как на обыкновенных сеансах мысленного внушения внимание индуктора бывает больше сосредоточено на объектах опыта (рисунках, картах и т. д.), чем на самок перцепторе или «чтеце».