Команда - Фанфикс.ру Tansan

— Привет, Гермиона, и Джинни, и… Луной тебя, да? — Хагрид присел на корточки. — Он к вам сам из Лесу вышел?

Жеребенок шарахнулся к рыжей, ткнулся мордой ей в подмышку.

— Прикормили, что ль? Зря, ему сейчас с мамкой надо. А ну-ка, иди сюда…

Но Джинни вдруг обхватила детеныша, всем телом загораживая его от протянутых рук.

— Он не из Леса! Он мой!

— Он ‒ ее… — эхом повторила Гермиона, тревожно оглядывая близрастущие кусты.

— Как это — ее? — рассердился Рубеус. — Единорог — не книззл, в фамилиары не годится!

— Профессор, но он же ненастоящий! — Лавгуд улыбнулась и довольно сильно дернула жеребенка за хвост. — Видите? Просто нам с Джинни плохо дается трансфигурация органики, а в среду будет проверочная работа, вот Гермиона и согласилась помочь. — Она снова потянула животное за хвост. — Правда, у Джинни уже хорошо получается?

Жеребенок стоял смирно, не обращая внимания на злоключения своего хвоста, и Хагрид уже почти поверил, когда из кустов внезапно вывалился второй единорожек — точная копия первого.

— Ох, ну вот! — с явным облегчением воскликнула Гермиона. — А этот — мой. Сделала для образца, но пока алгоритм объясняла, он сбежал. Иди ко мне, горе мое. — Она подтянула несопротивляющуюся коняшку ближе, потрепала по холке. — Глядите, профессор, какой красавец! Из пенька!

Хагрид серьезно покивал, расхвалил качество сотворенной нежити, пожелал девушкам успеха и широким шагом отправился в замок. Чем дальше он отходил, тем тверже ставил ногу, словно припечатывая сапогом соблазн тихонько вернуться и заглянуть в злополучные кусты ‒ наверняка там найдутся два кое-как свернутых тюка с пацанячьей одежкой. Давным-давно Рубеусу довелось быть третьекурсником. Трансфигурацию тогда вел не кто-нибудь, а сам Дамблдор, и если долговязый, косноязычный, не шибко способный к наукам подросток чего и вынес из тех уроков — так это Первый Закон трансфигурации. В применении к сегодняшнему случаю его можно было бы пересказать так: «Чтобы получить двух абсолютно одинаковых единорогов, нужно взять два абсолютно одинаковых пенька».

На Пасху внезапно нагрянул Сириус. Поскребся в дверь на ночь глядя, без церемоний — даром что аристократ ‒ заскочил внутрь, вильнул хвостом ошарашенному такой наглостью Клыку, отряхнулся и перекинулся в человека.

— Привет, Хагрид. Дамблдор сказал, ты не станешь при виде меня хвататься за свой зонтик.

— Зон… что ты!... Да я… мы тут… — окончательно утратив дар речи, Рубеус полез обниматься. — Вернулся… Я тогда к директору, а он… и Кингсли… потом Снейп хороший…

— Нюнчик — хороший??? Мерлин с тобой, Хагрид, совсем ты здесь, гляжу, одичал. Есть по стаканчику? Давай за встречу.

Сидели до утра. Гость безропотно закусывал бренди копченой ежатиной, прихлебывал чай из огромной кружки, ножом откалывал куски выпечки, сыпал сахар прямо на язык и много говорил.

— Да ты-то в чем виноват? В том, что Краучу под карьеру нужен был большой злодей? А тут нате вам, такой подарок. Случись столько свидетельств, скажем, против тебя, я бы тоже поверил.

— Дык я ж видел в Годриковой, что не ты! А Дамблдор сказал…

— Вот Дамблдора не трогай. Он пытался выяснить, в чем дело, но Крауч его ко мне близко не подпустил. Это сейчас в Визенгамоте демократия, а тогда слово Главы ‒ закон… — Сириус раздавил зубами кусок коржика. — Аврорат должен был разбираться, а не директор школы и не лесничий ‒ я ж учился на аврора, знаю, что говорю. Но Аврорат ‒ это тоже Крауч…

Рубеус слушал и диву давался ‒ на Конфундусе их, что ли, директор держит вместо поводка? Откуда столько слепой веры? Крауч не пустил… гы-гы! Да Дамблдор тогда в Министерстве был словно петух в курятнике ‒ слова поперек не скажи! Ему позволили отмазать Снейпа и решить судьбу Мальчика-Который-Выжил! Именно показания директора заставили всех, включая Рубеуса, поверить в виновность Сириуса Блэка, что ж сейчас об этом никто не вспоминает? Ни Кингсли, ни Моуди, ни Мисс Гриффиндорская Справедливость, ни сам Сириус… Впрочем, он, наверное, не в курсах. Вот и пускай, многия знания ‒ многия печали, нечего портить пацаненку вкус свободы застольным скандалом.

Мелькнувшая было мысль рассказать гостю о команде полуночников затухла на корню. Испортит он им малину, уж больно непредсказуем и… дите, все то же пятнадцатилетнее дите. Эх, племя человечье…

В конце мая Клык выкопал где-то большую кость, принес к порогу хижины и надрывно завыл. В гостях тогда снова случился Сириус ‒ обсуждали за чаем, какого лешака Гарри потащился в Лес один на один с воспитанником Каркарова и где теперь Крауч. На жуткий вой оба выскочили из дома, словно ошпаренные. Долго озирались, размахивая оружием, пока не сообразили глянуть себе под ноги. Хагрид осторожно двинул находку арбалетом.

— Похожа на медвежью. Странно, медведей-то здесь отродясь не водилось... Клык, ты где ее взял?

Сириус опустился на одно колено, ткнул в кость палочкой и вдруг побледнел.

— Хагрид, это человек… мертвый человек. Вот нам и ответ, куда запропастился старина Барти. Зови директора.

Через полчаса явились авроры. Прошерстив округу и взяв с Хагрида подписку о неразглашении, они увезли тело. Еще через двадцать минут в дверь снова постучал Сириус, прошел, мимоходом потрепав по шее Клыка, к столу и вынул из кармана бутылку.

— Помянем душу чернильную, больше ведь некому. Угас еще один древний род…

Июнь завершился провалом Турнира, смертью Диггори и возвращением Томми Риддла. Сидя в кабинете Дамблдора рядом с Олимпией, Рубеус слушал рассуждения директора о великанах и бессильно сжимал кулаки: что ж ты, великий наш, профукал ловушку? Или не профукал?.. Но зачем тебе сейчас живой Волдеморт? Не дорос ведь еще герой до боя, и Фадж, полосатая калоша, взбунтовался, и пацаненок ни за что погиб. Толку по нолям, одни беды да неприятности. Значит, все-таки профукал. Эх ты, величайший…

С наступлением каникул паленых листьев в Лесу, как ни странно, прибавилось втрое ‒ то ли у полуночников снова случилось пополнение, то ли они впали в раж. Конечно, где ж еще несовершеннолетним волшебникам прятаться со своими запретными выходками, как не в Запретном Лесу! Магии тут навалом, ни один министерский чинуша не выследит. Только вот не на метлах же они сюда из дому каждую ночь?..

Несколько вечеров подряд Рубеус дежурил у ограды Хогвартса, надеясь застать момент аппарации, но безуспешно ‒ видать, заговорщики добирались сюда другим путем. Зато он встретил вздрюченного Бэйна, который потребовал немедленно выгнать из Леса опасных чужаков. После получаса битком набитой астрономией беседы выяснилось, что «чужаки» ‒ это десять незнакомых кентавров, а опасные они, потому что у них в руках ‒ позор! ‒ волшебные палочки. Растут полуночники…

Вскоре пришла пора отправляться в посольство к великанам. Вернувшись в конце октября, Хагрид не нашел в Лесу никаких следов ночных баталий ‒ возможно, детки научились прибирать за собой более тщательно, но скорее всего, просто отыскали другое место для тренировок. И немудрено, с Амбридж-то на хвосте! Нет, Рубеусу в голову не пришло, будто полуночники испугались министерской заразы, но они ж умные, не чета Мародерам, по пустякам на рожон лезть не станут. Их войны еще впереди.

К тому времени вера в волшебнят окончательно перевесила в хагридовом сознании хитрые директорские комбинации, и когда пришлось подыскивать няньку для брата, он не колебался. Если дойдет до драки, эти не дадут в обиду ни Грошика, ни Хогвартс, ни себя.

Весть о гибели Сириуса потрясла его. Из Хогсмида до своей хижины Рубеус брел, не разбирая дороги, дал хорошего кругаля, дважды вписался в дерево и разодрал в густых зарослях рукав. Как же вы так, полуночники? Что ж ты, Гарри? Ни на полкната не поверю, будто ты принял брехню Томми за чистую монету ‒ выходит, отправляясь со своей командой в Министерство, знал, что делал. Там ведь не шкафы с боггартами вас поджидали, а натуральное стадо меченых с самим Риддлом во главе. Но вы все равно вернулись живехонькие. Только Сириуса не уберегли…

Дома он первым делом достал из шкафа припасенную для «черных дней» бутыль, плеснул в любимую сириусову кружку, долго разглядывал сквозь мутную жидкость дно, потом вдруг схватил арбалет и выскочил наружу. Дурная это привычка ‒ надираться чуть что. Лучше запастись на кухне тыквенной стружкой и сходить к простынкам на Овражий предел ‒ давно не был, поди, соскучились.

В Лесу Рубеус наткнулся на Снейпа. Тот впервые пришел сюда без своей холщовой котомки, без инструмента и, кажется, без особой цели ‒ просто шарахался от дерева к дереву, бездумно поглаживая пальцами жесткую кору.

— Профессор?

— Здравствуй, Хагрид. — В глазах зельевара плескалась та же обреченная тоска, что и в далеком восемьдесят первом. — Извини, я без спроса.