М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников - Максим Гиллельсон

лись прежде в других заведениях. По этой причине

школьничество и детские шалости не могли быть в боль­

шом ходу между нами. У нас держали себя более

серьезно. Молодые люди в семнадцать лет и старше этого

возраста, поступая в юнкера, уже понимали, что они не

дети. В свободное от занятий время составлялись круж­

ки; предметом обыкновенных разговоров бывали раз­

личные кутежи, женщины, служба, светская жизнь. Все

это, положим, было очень незрело; суждения все отли­

чались увлечением, порывами, недостатком опытности;

не менее того, уже зародыши тех страстей, которые при­

сущи были отдельным личностям, проявлялись и тут

и наглядно показывали склонности молодых людей. Лер­

монтов, поступив в юнкерскую школу, остался школя­

ром в полном смысле этого слова. В общественных за­

ведениях для детей существует почти везде обычай

подвергать различным испытаниям или, лучше сказать,

истязаниям вновь поступающих новичков. Объяснить

себе этот обычай можно разве только тем, как весьма

остроумно сказано в конце повести Пушкина «Пиковая

дама», что Лизавета Ивановна, вышед замуж, тоже

взяла себе воспитанницу; другими словами, что все

страдания, которые вынесли новички в свое время, они

желают выместить на новичках, которые их заменяют.

492

В юнкерской школе эти испытания ограничивались од­

ним: новичку не дозволялось в первый год поступления

курить, ибо взыскания за употребление этого зелья

были весьма строги, и отвечали вместе с виновными

и начальники их, то есть отделенные унтер-офицеры

и вахмистры. Понятно, что эти господа не желали под­

вергать себя ответственности за людей, которых вовсе

не знали и которые ничем еще не заслужили имя хоро­

ших товарищей. Но тем и ограничивалась разница в со­

циальном положении юнкеров; но Лермонтов, как истый

школьник, не довольствовался этим, любил помучить

их способами более чувствительными и выходящими из

ряда обыкновенно налагаемых испытаний. Проделки

эти производились обыкновенно ночью. Легкокавале­

рийская камера была отдельная комната, в которой мы,

кирасиры, не спали (у нас были свои две комнаты),

а потому, как он распоряжался с новичками легкокавале-

ристами, мне неизвестно; но расскажу один случай,

который происходил у меня на глазах, в нашей камере,

с двумя вновь поступившими юнкерами в кавалергарды.

Это были Эмануил Нарышкин (сын известной краса­

вицы Марьи Антоновны) и Уваров. Оба были воспи­

таны за границей; Нарышкин по-русски почти вовсе не

умел говорить, Уваров тоже весьма плохо изъяснялся.

Нарышкина Лермонтов прозвал «французом» и не да­

вал ему житья; Уварову также была дана какая-то

особенная кличка, которой не припомню. Как скоро

наступало время ложиться спать, Лермонтов собирал

товарищей в своей камере; один на другого садились

верхом; сидящий кавалерист покрывал и себя и лошадь

своею простыней, а в руке каждый всадник держал по

стакану воды; эту конницу Лермонтов называл «Нуми-

дийским эскадроном» 1. Выжидали время, когда обре­

ченные жертвы заснут, по данному сигналу эскадрон

трогался с места в глубокой тишине, окружал постель

несчастного и, внезапно сорвав с него одеяло, каждый

выливал на него свой стакан воды. Вслед за этим дей­

ствием кавалерия трогалась с правой ноги в галоп

обратно в свою камеру. Можно себе представить испуг

и неприятное положение страдальца, вымоченного

с головы до ног и не имеющего под рукой белья для

перемены.

Надобно при этом прибавить, что Нарышкин был

очень добрый малый, и мы все его полюбили, так что

эта жестокость не имела даже никакого основательного

493

повода, за исключением разве того, что он был француз.

Наша камера пришла в негодование от набегов нумидий-

ской кавалерии, и в следующую ночь несколько человек

из нас уговорились блистательно отомстить за напа­

дение. Для этого мы притворились все спящими, и ког­

да ничего не знавшие об этом заговоре нумидийцы

собрались в комплект в нашу комнату, мы разом вско­

чили с кроватей и бросились на них. Кавалеристы при­

нуждены были соскочить со своих лошадей, причем от

быстроты этого драгунского маневра и себя и лошадей

препорядочно облили водой, затем легкая кавалерия

была изгнана со стыдом из нашей камеры. Попытки об­

ливать наших новичков уже после этого не возобновля­

лись.

Хотя курс юнкерской школы был двухлетний, Лер­

монтов едва ли и несколько месяцев провел между на­

ми. При строгостях, тогда существовавших для всех

юнкеров безразлично, подобное исключительное поло­

жение требует разъяснения. У Лермонтова была

бабушка, старуха Арсеньева, которая любила его без

памяти и по связям своим имела доступ к нашему

высшему начальству. Генерал Шлиппенбах, начальник

школы... 2

К О М М Е Н Т А Р И И

СПИСОК УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ

Андроников— А н д р о н и к о в И. Л. Лермонтов. Исследования

и находки. М., 1964.

Белинский— Б е л и н с к и й В. Г. Полн. собр. соч. М., 1953—1957.

Бродский— Б р о д с к и й Н. Л. М. Ю. Лермонтов. Биография,

т. I. 1814—1832 гг. М., 1945.

Висковатов— В и с к о в а т о в П. А. Михаил Юрьевич Лермонтов.

Жизнь и творчество. М., 1987.

Вырыпаев— В ы р ы п а е в П. А. Лермонтов. Новые материалы

к биографии. Саратов, 1976.

Герцен— Г е р ц е н А. И. Собр. соч. в 30-ти томах. М., 1954—1965.

Герштейн— Г е р ш т е й н Э. Г. Судьба Лермонтова. 2-е изд., испр.

и доп. М., 1986.

ГБЛ— Рукописный отдел Государственной библиотеки СССР

им. В. И. Ленина (Москва).

ГИМ— Отдел письменных источников Государственного Историче­

ского музея (Москва).

ГПБ— Рукописный отдел Государственной Публичной библиотеки

им. M. Е. Салтыкова-Щедрина (Ленинград).

ИВ— «Исторический вестник».

ИРЛИ— Рукописный отдел Института русской литературы (Пуш­

кинский дом) АН СССР (Ленинград).

Исследования и материалы— М. Ю. Лермонтов. Исследования

и материалы. Л., 1979.

Лермонтов— Л е р м о н т о в М. Ю. Собр. соч. в 4-х томах. Л.,

1979—1981.

Лермонтов в воспоминаниях, 1972— М. Ю. Лермонтов в воспоми­