В поисках солнца (СИ) - Берестова Мария

Профессор же даже не заикался, потому что, во-первых, не додумался до идеи с переодеванием в мужчину, а во-вторых, считал, что молодой, перспективной, умной женщине найдётся, чем заняться в Кармидере и без своего занудного научного руководителя.

Это соображение, однако, приводило профессора в уныние и даже ложилось неприятной тенью на предвкушение поездки: он был совершенно уверен, что по возвращении найдёт Кайтэнь уже замужней дамой.

Чем ближе к сессии — и, соответственно, к отъезду, — подходило время, тем мрачнее становились они оба.

Однажды на ужине у Тогнаров мрачность эта достигла таких глубин, что её заметил даже Райтэн.

— Гляжу, твоя поездка тебя уже не радует? — с большим удивлением спросил он у профессора, который вроде ещё недавно весь горел предвкушением, а сегодня лишь вяло отметил, что ему не до того, и все мысли его заняты сессией.

— Я давно её жду! — возмутился профессор и весьма кисло добавил: — Радует, конечно.

Райтэн бросил удивлённый взгляд на Олив — мол, ты это видела? — но она лишь повела плечами — мол, я его совсем не знаю. Тогда Райтэн перевёл уже немного возмущённый взгляд на Дерека: что тут, вообще, творится?!

Дерек, который весь был мыслями в очередном михаровском проекте, несколько упустил суть драмы, но уловил тему разговора, поэтому решил оживить дело вопросом:

— А Тэнь тоже едет?

Тётушка так воодушевилась, что аж хлопнула ладонью по столу — слепота собственной племянницы была предметом её горячего огорчения. Жест этот, впрочем, приняли за осуждение, и Кайтэнь быстро, оправдывающимся тоном, ответила:

— Мне нельзя, это неприлично.

Однако на профессора она взглянула с такой надеждой, будто ждала, что он заявит, что ему нет никаких дел до приличий. Тот её надежд не оправдал, и, смутившись, уткнулся взглядом в тарелку.

Тётушка посмотрела на Кайтэнь почти что с негодованием.

Осознав, что помощи ждать неоткуда, Тэнь решила попробовать претворить в жизнь свой гениальный план.

— Но я бы могла переодеться мужчиной!.. — предприимчиво начала она.

Райтэн поперхнулся от неожиданности.

Тётушка простонала что-то невразумительное и спрятала лицо в ладонях.

Профессор уставился на Кайтэнь во все глаза, как будто впервые её видел. Предложение явно его заинтересовало.

Дерек машинально поискал глазами Руби, чтобы обменяться с ней взглядами на тему: «Ну до чего же они идиоты!» — не нашёл, поморщился, и переадресовал этот взгляд Илмарту, который, впрочем, тоже понял его правильно и закатил глаза.

— Переодеться… мужчиной?! — опомнился Райтэн, вскакивая.

Его почти сразу утянула обратно вниз Олив, рассматривающая противоположный край стола с большим скепсисом.

— Тогда все приличия будут соблюдены! — горячо принялась защищать свою идею Тэнь. — У меня получится, правда! Я ничем себя не скомпрометирую, обещаю!

Бушующий негодованием Райтэн перевёл тяжёлый взгляд на профессора. Тот подумал, что друг решил, что он желает посягнуть на честь его сестры, поэтому столь же быстро вмешался в разговор:

— Я гарантирую госпоже Тогнар полную неприкосновенность и совершенное инкогнито!

Идея поехать в своё путешествие с Тэнь несказанно его воодушевила.

Тётушка простонала ещё что-то, столь же маловразумительное, что и раньше, но там явно проскальзывала какая-то мысль про отсутствие у присутствующих мозгов.

За столом воцарилась тишина.

Тэнь и профессор в надежде смотрели на Райтэна — только бы разрешил!

Дерек, подперев подбородок рукой, разглядывал потолок и размышлял о том, что в некоторых ситуациях даже самые изысканные интриги бессильны.

Илмарт с большим интересом разглядывал Райтэна: тот пятнами краснел и катал желваки по лицу, явно удерживая внутри себя яркий и страстный монолог. От проговаривания внутри себя этого монолога его отвлекла Олив. Чуть наклонившись к нему, она тихо — но из-за всеобщего молчания слышно было всем — спросила:

— Как думаешь, мы выглядели такими же идиотами?

Дерек и Илмарт синхронно хмыкнули.

Райтэн явно сбился с мысли, успокоился, поглядел на Олив с лёгкой укоризной, а после, глядя куда-то в стену сильно над головой тётушки, вопросил у воздуха:

— Напомните мне, уважаемые гении химической науки, а по какой причине вы не можете просто пожениться?

— Меня тоже интересует этот вопрос! — незамедлительно подхватила тётушка.

— Тэ-эн, — с укором протянул Дерек, пеняя другу за прямолинейность.

Кайтэнь, мучительно покраснев, неожиданно обнаружила что-то невозможно увлекательное на дне своего бокала.

Профессор, покраснев чуть менее мучительно, пробормотал что-то невразумительное о разнице их социальных положений и о том, что он отнюдь не претендует и вполне понимает, что не может составить достойную пару…

На памяти присутствующих красноречивый обычно профессор впервые путался в словах и запинался, как студент-первокурсник, не выучивший билет. Это явление вызвало всеобщее недоумение, и его долго не прерывали просто потому, что не могли сообразить, о чём он говорит.

Наконец, Дерек выразительно откашлялся, привлекая внимание Райтэна к тому факту, что, даже если у твоего друга в какой-то момент и отказали мозги, это ещё не повод заставлять его так мучиться.

Верно поймав намёк, Райтэн резко оборвал жалкий поток из обломков фраз:

— Сэн. Это, конечно, чисто ваше дело… — тут он замялся, не зная, как сформулировать мысль, но ему на помощь резво пришла тётушка:

— Но мы были бы весьма рады такому зятю!

— Да! — с облегчением подтвердил Райтэн, радуясь, что сентиментальную часть высказал кто-то другой.

И Кайтэнь, и профессор — оба так смутились, что не глядели ни друг на друга, ни на кого. Обоим им показалось весьма страшно, что о деле, о котором они себе и мечтать не разрешали, говорят так просто, за столом, как о чём-то обыденном и простом.

Для них их чувства не были ни обыденными, ни простыми, и обсуждать их так было, решительно, невозможно.

Первым суть проблемы уловил Дерек — он тоже не понимал способности Райтэна вытаскивать правду такого рода наружу так бесцеремонно.

— Ну, это точно не разговор для большой компании! — весело заявил он и быстро перевёл тему: — Как вы считаете, лето в этом году будет солнечным?

Райтэн усмехнулся краешком губ и обратил весёлый взгляд на сестру. Та пробормотала, не рассчитывая, что её услышат:

— Хотелось бы, чтоб так…

Профессор, впрочем, сидел слишком близко, чтобы не услышать; бросив на неё нерешительный взгляд, подхватил тему:

— Кто ж отказался бы от солнечных деньков?

Тётушка улыбнулась расслабленно и довольно.

— По всем приметам, — важно подняла палец она, — будет весьма солнечно!

7. В чём суть дружбы?

Отъезд Руби вызвал у Дерека большое беспокойство. Он небезосновательно полагал, что при отсутствии необходимости в лояльном отношении к дочери господин Михар предпочтёт вместо пряников использовать кнут.

Опасения такого рода побудили Дерека составить список неприятностей, кои ему может организовать непрошеный благодетель.

Список этот содержал в себе три раздела.

Первый затрагивал неприятности, которые Михар мог организовать собственно Дереку. Возглавлял этот раздел пункт «раскопать историю и привлечь Грэхарда» — а дальше перечислялись всевозможные примитивные способы давления, от угрозы убийства — до мелкого членовредительства. Поскольку всё это остальное находилось за пределами, очерченными законами Анджелии, Дерек полагал маловероятным, что Михар возьмётся за эти рискованные для его репутации рычаги давления.

Второй раздел обозначал возможные угрозы Магрэнь. Конечно, они вроде как договорились не привлекать дам, но Дерек полагал наивным доверять такого рода договорённостям.

Третий, наконец, касался Райтэна, его проектов и его семьи — там можно было прижать и на контрабанде, и на не совсем демократичных основах управления в Аньтье, и на многом другом.