Терновая цепь - Клэр Кассандра

– О, Маргаритка…

– Позволь мне закончить. Люди боятся могущества. Вот почему Инквизитор так ненавидит твою матушку и старается под любым предлогом изгнать ее из Лондона. Велиал это понял и воспользовался предрассудками, царящими в Анклаве, людскими страхами. Но я готова защищать тебя, Люс. Я всегда буду на твоей стороне, и если призраки надумают появиться на нашей церемонии парабатаев, что ж… я приглашу их на чай.

– О боже, – пробормотала Люси. – Мне кажется, я сейчас заплачу… Но эта пустыня высосала из меня все соки, так что и слез не осталось. – Она потерла щеку. – Мне хотелось бы знать только одно. Почему ты не рассказала мне о своих чувствах к Джеймсу? Раньше, я имею в виду.

– Ты была права, Люс. Когда сказала, что я слишком гордая. Да, я была гордой – и сейчас остаюсь таковой… Я думала, гордость защитит меня. Я не хотела жалости, боялась презрения. Я не понимала, как ошибалась, пока не поговорила с Джеймсом. Только после того, как я услышала от него те же объяснения, те же оправдания насчет лжи о Грейс и браслете, я сообразила, что причиняю боль себе и другим. Джеймс страдал, считая, что не должен говорить мне правду. И со мной было то же самое. Я так боялась жалости близких… я забыла, что люди могут испытывать еще и сочувствие и сострадание. Мне так жаль, Люси, и не знаю, простишь ли ты меня…

– Не говори так, – шмыгнула носом Люси. – О, Маргаритка. Ты знаешь, я совершила нечто ужасное.

– Правда? – встревожилась Корделия. – Что такое? Ты не могла совершить плохой поступок, я не верю в это.

– Нет, совершила, – всхлипнула Люси и потянулась к своему дорожному мешку. Копаясь в нем, она со слезами в голосе произнесла: – Я бросила писать продолжение «Прекрасной Корделии». Я так рассердилась на тебя…

– Ничего страшного…

– Нет, ты не понимаешь. – Люси вытащила небольшую тетрадочку. – Я начала писать новый роман. «Злая Королева Корделия».

– И ты взяла его с собой? – в изумлении воскликнула Корделия. – В Эдом?

– Ну разумеется, – ответила Люси. – Нельзя оставлять незаконченную рукопись дома. А что, если внезапно придет вдохновение?

– Ну… – протянула Корделия. – Что ж, понятно.

Люси сунула ей тетрадь.

– Я не могу прятать это от тебя, – с унылым видом сказала она. – Я писала про тебя гадкие вещи…

– Может быть, в таком случае мне не следует это читать? – с тревогой произнесла Корделия, но выражение лица Люси заставило ее поспешно открыть тетрадь.

«Ну и ну», – подумала она и начала читать.

Злая Королева Корделия поправила тяжелые багряные косы. Она была облачена в платье из золотой парчи с серебряной вышивкой, и ее внушительную грудь украшало ожерелье из крупных бриллиантов.

– О, глупая Принцесса Люси, – произнесла она. – Ты думала, твой брат, Жестокий Принц Джеймс, придет к тебе на помощь? Я приказала казнить его.

– Что? – ахнула Принцесса Люси. Да, Джеймс бывал жестоким, но он приходился ей родным братом. – После всего, что я для тебя сделала?

– Да, действительно, – усмехнулась Злая Королева, – я получила все, что только можно пожелать. Меня обожает мой народ, меня окружают бесчисленные кавалеры. – Она кивнула на толпу прекрасных мужчин, заполнявшую тронный зал. Некоторые преклонили перед ней колени. – Международный Совет Экспертов по Холодному Оружию единогласно признал мой магический меч лучшим и красивейшим мечом в мире, и на прошлой неделе я закончила роман в тысячу страниц, за который уже получила крупный аванс от самого известного лондонского издателя. Да, ты помогла мне достичь всего этого. Но больше ты мне не нужна.

– Ты же говорила, что мы всегда будем друзьями! – возразила Загадочная Принцесса Люси. – Что ты тоже станешь принцессой, что мы вместе будем править страной!

– Я решила, что быть принцессой и править с тобой вместе не так интересно, как стать королевой, а тебя упрятать в самую глубокую темницу под крепостным рвом. Сэр Джетро, уведите ее!

– Ты за это заплатишь! – воскликнула Принцесса Люси, но в глубине души она понимала, что Злая Королева Корделия одержала верх.

Корделия издала странный приглушенный звук. Люси, смахнув слезы с ресниц, стиснула руки.

– Прости меня, прошу, – взмолилась она. – С моей стороны было отвратительно даже думать о чем-то подобном, не говоря уж о том, чтобы записывать такие оскорбительные вещи…

Корделия прикрыла рот рукой, но было поздно. Она фыркнула, потом засмеялась. Ее плечи содрогались, она икала.

– О, Люси… я никогда в жизни… не читала ничего более смешного…

– Правда? – Люси была потрясена.

– Но у меня к тебе все же один вопрос, – сказала Корделия, постучав пальцем по странице. – Почему мои… э-э… то есть, почему у Злой Королевы «внушительная грудь»?

– По сравнению с моей, – объяснила Люси. – Я похожа на мальчика. Мне всегда хотелось иметь роскошную фигуру, как у тебя, Маргаритка.

– А я, – сказала Корделия, – всегда мечтала быть тоненькой и хрупкой, как ты, Люс. – Она снова рассмеялась. – Международный Совет Экспертов по Холодному Оружию?

– Уверена, такой существует, – робко произнесла Люси. – А если нет, то его нужно основать. – Она протянула руку. – Может быть, ты лучше отдашь мне это?

Корделия проворно убрала тетрадь подальше.

– Ты серьезно? – хмыкнула она. – Я просто умираю от желания узнать, что произошло с Принцессой Люси в застенке. Можно читать вслух? Там будет упоминаться мой бюст?

– Несколько раз, – призналась Люси, и впервые за долгие сотни лет над равнинами Эдома, под холодным светом трех лун, разнесся человеческий смех.

Томас медленно приходил в себя. Он лежал на накрахмаленной белой простыне, и в воздухе висел знакомый аромат целебных трав и карболки. Лазарет Института. За несколько мгновений до того, как очнуться окончательно, Томас спросил себя: «Неужели я сломал ногу?»

Но нет, это произошло много лет назад. Однажды, когда Томас был еще ребенком, тощим и болезненным, он упал с яблони. Пока он выздоравливал, они с Джеймсом каждый вечер играли в карты в лазарете. Теперь это казалось полузабытым сном, далеким воспоминанием из прошлой жизни. Тогда друзья не могли представить, какие ужасы ждут их, и тем более Томас не мог даже помыслить о том, что потеряет Джеймса и Мэтью.

«Они не умерли», – напомнил Томас сам себе и хотел повернуться. Зашуршали простыни. И тогда он услышал его. Низкий уверенный голос, который становился то громче, то тише, – Алистер Карстерс читал ему вслух. Он сидел рядом с койкой Томаса и держал какой-то том в кожаном переплете. Томас закрыл глаза, чтобы без помех насладиться этим голосом, его интонациями.

– Я часто о вас думала, – сказала Эстелла.

– Правда?

– Последнее время – очень часто. Была долгая, трудная пора в моей жизни, когда я гнала от себя воспоминания о том, что я отвергла, не сумев оценить. Но с тех пор как эти воспоминания уже не противоречат моему долгу, я позволила им жить в моем сердце.

– В моем сердце вы жили всегда, – отвечал я[64].

Книга со стуком захлопнулась.

– Скукота, – устало произнес Алистер. – Кроме того, сомневаюсь, что ты оценишь эту чушь, Томас, потому что все равно спишь. Но моя сестра всегда уверяла меня, что для больных нет ничего лучше чтения вслух.

«Я не болен», – подумал Томас, но глаз не открыл.

– Может быть, мне стоит рассказать тебе, что произошло за сегодняшний день, пока ты лежал здесь, – продолжал Алистер. – Анна и Ари обнаружили вход в Безмолвный город. Я знаю потому, что они отправили эту жуткую псину Мэтью сюда с запиской в ошейнике. Кстати, насчет записок: Грейс и Джесс все-таки справились со своим заданием. Огненные сообщения Кристофера работают. Они оба сейчас в библиотеке, шлют дюжины этих сообщений в Аликанте, в Институты. Остается только надеяться на то, что письма дойдут куда нужно, – одно дело отправлять их в пределах Лондона, и совсем другое – пытаться пробиться через демонические барьеры вокруг города. – Он вздохнул. – Кстати, помнишь записку, которую ты прислал мне? С обрывками фраз? Знаешь, я много часов провел, пытаясь найти в них смысл. Мне отчаянно хотелось узнать, что же ты написал мне.