Терновая цепь - Клэр Кассандра

Кассандра Клэр

Последние часы. Книга III. Терновая цепь

Посвящается Эмили и Джеду.

Я рада, что вы наконец поженились

Надо уметь переносить то, чего нельзя избежать. Наша жизнь, подобно мировой гармонии, слагается из вещей противоположных, из разнообразных музыкальных тонов, сладостных и грубых, высоких и низких, мягких и суровых. Что смог бы создать музыкант, предпочитающий лишь одни тона и отвергающий другие? Он должен уметь пользоваться всеми вместе и смешивать их. Так должно быть и у нас с радостями и бедами, составляющими нашу жизнь. Само существо наше немыслимо без этого смешения: тут необходимо звучание и той и другой струны.

Cassandra Clare

THE LAST HOURS

Book III

Chain of Thorns

Text © 2023 by Cassandra Clare, LLC

Jacket photo-illustration © 2023 by Cliff Nielsen

Reverse jacket illustration by Charlie Bowater © 2023 by Cassandra Clare, LLC

Jacket design by Nick Sciacca © 2023 by Simon & Shuster, LLC

© О. Ратникова, перевод на русский язык

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Пролог

Позже Джеймс смог вспомнить только шум ветра: мерзкий скрип, как будто кто-то царапал ножом осколок стекла, и тоскливое завывание, походившее на голос отчаявшегося голодного зверя.

Он шагал по длинной дороге, ведущей в никуда; было похоже, что никто до него не проходил здесь, так как в пыли не видно было следов. Небо было таким же пустым и блеклым. Джеймс не знал, ночь сейчас или день, зима или лето. Перед ним расстилалась голая серо-коричневая пустыня, а над головой раскинулось небо цвета асфальта.

И вдруг он услышал это. Ветер стремительно усиливался, вздымал с земли сухие листья и мелкие камешки. Вскоре его рев стал таким неистовым, что почти заглушал приближавшийся топот марширующей армии.

Джеймс резко обернулся. Над равниной плясали пылевые вихри. Он всматривался вдаль, не обращая внимания на жжение в глазах от попавшего туда песка. За серой стеной двигались какие-то темные фигуры, их была дюжина – нет, сотня, больше сотни. Джеймс понял лишь, что это не люди; они не шли, а летели и, казалось, составляли одно целое с бурей и ветром, а тени, клубившиеся вокруг, напоминали крылья.

Ветер яростно взвыл, едва не оглушив Джеймса, и стая призрачных существ промчалась у него над головой; от их плотной стаи веяло не просто холодом, а явной угрозой. Мало того: сквозь свист ветра и шуршание песка, подобно черной нити, вплетенной в серую ткань, пробивался зловещий шепот.

– Они пробуждаются, – говорил Велиал. – Ты слышишь это, мой внук? Они пробуждаются.

Джеймс, хватая ртом воздух, выпрямился. Он не мог дышать. Он двинулся вперед, ногтями процарапывая себе путь сквозь стену из песка и тьмы, и в конце концов очнулся в незнакомом помещении. Закрыл глаза, снова открыл. Место было ему знакомо. Это была комната на постоялом дворе, которую они делили с отцом. Уилл спал на соседней кровати; Магнус занимал помещение дальше по коридору.

Он соскользнул с кровати и резко втянул воздух сквозь зубы, когда босые ноги коснулись ледяного пола. Стараясь ступать бесшумно, пересек комнату, подошел к окну и взглянул на заснеженные поля, мерцавшие в лунном свете. Они тянулись до самого горизонта, сколько мог видеть глаз.

Сны. Они вселяли в него страх: в них с детства к нему приходил Велиал. В снах Джеймс путешествовал по серому царству демона, где стал свидетелем убийств, совершенных Велиалом. Даже теперь, закрывая глаза по вечерам, он не знал, что увидит, – просто сон или какое-то новое жуткое пророчество.

Унылый черно-белый мир за окном был неподвижен, словно пейзаж на полотне. Вчера они пересекли замерзшую реку Теймар, а вечером пришлось сделать остановку, потому что начался сильный снегопад, дорогу занесло. Но это был не тот пушистый и красивый снежок, что обычно рисуют на открытках, и даже не метель, что кружит белые хлопья в бесконечном танце. У этого снега имелось направление, имелась цель, он падал на застывшую землю под острым углом, подобно нескончаемому потоку стрел.

Несмотря на то что Джеймс целый день провел, сидя на мягких подушках в карете, он чувствовал бесконечную усталость. Он с трудом проглотил немного горячего супа, потом поднялся наверх, упал на постель и мгновенно уснул. Магнус и Уилл остались в общем зале, расположившись в креслах у камина, и продолжали беседовать вполголоса. Джеймс подозревал, что они обсуждают его. Пусть обсуждают, подумал он. Ему было все равно.

Это была третья ночь после отъезда из Лондона; Джеймс, его отец и чародей были заняты поисками сестры Джеймса, Люси, которая скрылась вместе с колдуном Малкольмом Фейдом и увезла с собой труп Джесса Блэкторна, при помощи магии замедлив разложение. Она собиралась заняться темными и страшными делами, настолько страшными, что никто не решался произнести вслух их жуткое название.

Некромантия.

Самое важное, повторял Магнус, это как можно скорее добраться до Люси. Что было не так легко, как могло показаться на первый взгляд. Магнусу было известно, что у Малкольма имеется дом в Корнуолле, но никто не знал, где именно он расположен, а Малкольм оградил себя и своих спутников магическим щитом, который мешал Отслеживающей руне найти беглецов. Им пришлось прибегнуть к старинному методу: они останавливались в различных кабаках и гостиницах существ Нижнего Мира, Магнус разговаривал с местными, а Джеймсу и Уиллу было велено ждать в экипаже и не высовываться.

– Они захлопнутся, как устрицы, если догадаются, что я путешествую в компании нефилимов, – объяснил Магнус. – Ваша очередь настанет, когда мы приблизимся к жилищу Малкольма и нам придется иметь дело с Люси и хозяином.

Этим вечером он сообщил Джеймсу и Уиллу о том, что дом, по-видимому, найден и что они доберутся туда за несколько часов. Если окажется, что он ошибся, добавил чародей, они отправятся дальше.

Джеймсу отчаянно хотелось поскорее найти Люси. Не только потому, что он тревожился за сестру. Естественно, его беспокоили здоровье и благополучие Люси, но дело было еще и в том, что недавно в его жизни произошло множество важных событий. Все это он до поры до времени отодвинул, приказал себе забыть о личных проблемах до тех пор, пока не увидит сестру и не убедится, что с ней все в порядке.

– Джеймс? – Сонный голос оторвал его от размышлений. Отвернувшись от окна, Джеймс увидел, что отец сидит в постели. – Джейми, bach[2], что случилось?

Джеймс пристально рассматривал отца. Уилл выглядел изможденным, густые черные волосы торчали во все стороны. Джеймсу часто говорили, что он похож на отца, и он знал, что это комплимент. Всю жизнь, сколько он себя помнил, Джеймс считал отца самым сильным человеком из всех, кого знал, самым принципиальным, способным на самую глубокую, страстную любовь. Уилл никогда не сомневался в себе. Нет, Джеймс совершенно не походил на Уилла Эрондейла.

Прислонившись спиной к холодному стеклу, он ответил:

– Просто дурной сон приснился.

– М-м-м. – У Уилла был задумчивый вид. – Вчера ночью тебе тоже снился плохой сон. И позавчера. Ты ни о чем не хочешь со мной поговорить, Джейми?

На мгновение Джеймс представил, как он изливает душу отцу, как тяжкое бремя падает с его плеч. Как он говорит о Велиале, о Грейс и браслете, о Корделии, Лилит. Обо всем.

Но он сразу же отказался от этой мысли. Он не мог вообразить, как отреагирует отец. Не мог представить, как произносит эти слова вслух. Джеймс так долго держал все в себе, что не знал теперь, как избавиться от груза своих несчастий – он мог только держаться, призвав на помощь силу воли, хранить тайну, защищать себя единственным способом, который был ему известен.