Улыбка Амура - Ирина Леонидовна Касаткина

Настя оправилась бродить по городу, − ей не хотелось лишний раз встречаться с Дашей. Надо позвонить Меркулову, подумала она, сказать, что не смогу заниматься с Лидой. И навестить родных Вадима, попрощаться. Больше мне не ждать его у Амура, это бесполезно. Ведь столько лет прошло.

Все эти годы в условное время она выстаивала по нескольку часов у заветной статуи, безуспешно высматривая среди посетителей музея дорогое лицо. Вадим пропал. Год назад его родные получили из военкомата известие, что полковник Туманов признан погибшим, хотя его тело так и не было найдено. Матери Вадима как инвалиду стали платить пенсию за погибшего мужа, и сестрам в материальном плане полегчало, но не намного: плата за большую квартиру в самом центре Петербурга достигла неподъемной суммы.

Дойдя до Медного всадника, Настя села на свободную скамейку и принялась звонить по сотовому отцу Лиды. Настя знала, что дочку он отправил в какой-то международный лагерь. Матери у нее не было: жена Меркулова умерла во время родов, поэтому он воспитывал девочку один. Как-то Аркадий Дмитриевич признался Насте, что пару раз, когда Лида была уже большая, он имел намерение жениться, но дочка сразу приняла его избранниц в штыки, закатив отцу такую истерику, что он отказался от этих планов. Наверно, следовало найти мать девочке, когда она была маленькой, − став постарше, Лида не захотела делить своего папу с кем-то еще.

Меркулов отозвался сразу. Узнав, что учительница его любимицы уезжает навсегда, он страшно огорчился: − Но почему? Вы же в аспирантуру собрались, мне дочка говорила. Оставайтесь, не уезжайте, я увеличу вам плату. Анастасия Олеговна, что вас заставило принять такое решение?

− Мне негде жить, − просто сказала Настя.

− Как негде? У вас же здесь родственники.

− Они отказали. Племянник женится, и уже малыша ждут. И в общежитии мест нет. А снимать квартиру мне не по карману. Очень жаль покидать Петербург, я бесконечно люблю этот город. Но ничего не поделаешь.

− Так. Я все понял. Где вы сейчас?

− В сквере возле Медного всадника.

− Оставайтесь там, я подъеду.

Вскоре Настя увидела его плотную фигуру, быстрым шагом направлявшуюся к великой скульптуре. Вот он остановился и принялся озираться. Тогда она поднялась. Взяв ее под руку, он повел к своей машине.

− Значит так, Анастасия Олеговна, − решительно заявил он, когда они отъехали. − Вы будете жить у меня. И не возражайте. Вы видели мой дом? Там сейчас мы живем втроем: я, дочка и няня Нина Ефремовна, вы ее знаете. Ну и еще охрана. Будете жить в гостевой комнате: хотите на первом этаже, хотите на втором. Где ваши вещи?

− У сестры. Я хотела зимние вещи отправить домой багажом и уехать на месяц к родне в Муром. Пожить в лесу, а потом уже вернуться к себе домой.

− Едем за ними.

− Но мне неудобно, Аркадий Дмитриевич! − нерешительно запротестовала Настя. − На правах кого я буду жить у вас? Ведь я вам чужой человек.

− Насчет прав что-нибудь придумаем. Пусть это вас не беспокоит. У меня есть кое-какие мысли. Мой водитель поможет забрать вещи.

Когда Настя с водителем вошли в квартиру, Наталья снова заплакала: − Настенька, что же ты так сразу уезжаешь? Собиралась ведь побыть еще пару деньков. У меня сердце не на месте.

− Я остаюсь, − успокоила ее Настя. − Отец моей бывшей ученицы предложил пожить с ними. У них большой особняк недалеко отсюда, всего через квартал. Он владеет строительной компанией.

− Как же ты будешь − у чужих людей? Чем расплачиваться?

− Пока не знаю. Посмотрю, как получится. Буду заниматься с его дочкой. Все-таки это шанс остаться в Питере. Вот их домашний телефон и адрес, а мой сотовый ты знаешь. Ну, пока.

Они расцеловались, и Настя навсегда покинула квартиру, в которой прожила все студенческие годы и так привыкла, что считала почти своей.

Глава 68. Улыбка Амура

В знакомом особняке Настю встретила няня Нина Ефремовна, всегда питавшая к ней особое расположение. Лидочкин отец сообщил ей, что учительница дочки будет теперь жить у них, и попросил приготовить все необходимое. Настя выбрала гостевую комнату на первом этаже. Правда, на окне была узорчатая решетка, но она запиралась изнутри несложным замком, − можно было окно распахнуть и вдоволь любоваться красивым рябиновым кустом, росшим прямо перед ним. По приезде девушку пригласили к столу, за который уселись все обитатели дома: сам хозяин, няня, охранник Гена и Настя. По всему было видно, что здесь царит полная демократия. Гостья рассказала о своих кулинарных талантах и предложила принимать участие в приготовлении блюд, с чем хозяин радостно согласился.

− Аркадий Дмитриевич, а как я буду с вами расплачиваться за жилье? − снова осторожно спросила Настя во время десерта.

− С дочкой будете заниматься, − весело отозвался хозяин. − Нине Ефремовне помогать по хозяйству. Дело найдется, не беспокойтесь. Как вам комната, − понравилась?

− Очень! − искренне вырвалось у Насти. − Просто не знаю, как вас благодарить.

− Ну, это несложно. Вопрос о вашей благодарности мы обсудим попозже. А сейчас ступайте, отдохните, с посудой без вас управятся. А то у вас вид больно уставший.

Переодевшись в домашний халатик, Настя прилегла на широкую тахту и задумалась. Вроде, все складывалось прекрасно, даже слишком. Только последняя фраза хозяина несколько смутила ее. Что он имел в виду, когда говорил о благодарности? Что он хочет еще обсудить? Это явно не связано с занятиями. Она долго размышляла, но, так ничего не придумав, незаметно уснула.

Проснулась Настя, когда стало темнеть. Ну, все, теперь ночью не засну, подумала девушка. И телевизора в комнате нет. Пойду, погуляю пару часов, может, хоть немного устану, чтобы потом побыстрее заснуть.

Вернулась она около десяти вечера. От ужина отказалась, только выпила с Ниной Ефремовной чаю. Хозяина на чаепитии не было, охранник Гена смотрел телевизор. Настя немного посидела с ним, посмотрела неинтересный боевик, где воинственные японские самураи, высоко подпрыгивая, с воплями колотили друг друга ногами, − и направилась к себе. Спать не хотелось совершенно. Постельное белье лежало рядом на пуфике, но она не стала стелить. Хотелось чего-нибудь почитать, но книг в комнате тоже не было. Не раздеваясь, Настя положила раскиданные по тахте большие подушки одну на другую, села, опираясь на них, и закрыла глаза. И беспокойные мысли снова полезли ей в голову.

Как я буду расплачиваться за весь этот комфорт? − с сомнением думала