Гроза над Миром - Венедикт Ли

Он огляделся вокруг, словно желая убедиться, что он здесь один, Бруно без труда узнал орлиный профиль с резко очерченным подбородком. Тяжко вздохнув, отстегнул ремни безопасности и вышел негодяю навстречу.

— Приятного вам вечера, депутат Астер! Опять решили поужинать политической падалью?

— Потому что вы с вашими коллегами бесперебойно ее мне поставляете. Последняя гнусная выходка вам с рук не сойдет. Незаконный арест и содержание под стражей гражданки Ган.

— Она пользуется сейчас другим именем.

— Ее право.

— Закон о военном положении…

Губы Астера растянулись в ухмылке:

— Военное положение не объявлено, как вы хорошо знаете.

— Идет война, вы закрыли на это глаза, депутат Астер?

— Война так же не объявлена, и происходящее надо назвать каким-то другим словом, — Астер вежливо издевался над Бруно, чувствуя свою неуязвимость, наслаждаясь ею.

Бруно сказал мягко:

— На самом деле, мы с вами не одни, депутат Астер. Со мной двадцать вооруженных людей и любой из них с удовольствием проводит вас до дома. Хотите вы этого или нет.

— С удовольствием. Глория пойдет со мной.

— Нет.

Астер не отвечал, раскуривая сигарету.

«Тянет время. Что он этим выигрывает?» — Бруно встревожился, но сделать ничего не успел.

Огромный автокран, из тех, что применялись на строительстве сквозных дорог через Барьер, машина с колесами в человеческий рост, с грохотом приближалась к ним, грозя смять, раздавить… Прожектор на стреле испускал сноп белого жаркого света, в нем четко выделялась надпись на борту — полуметровые красные буквы: «ИВ. Видеосьемка». Монстр остановился, выбросив напоследок вонючий выхлоп и стрела стала подниматься, разворачиваясь на ходу, как гигантская богомолья нога. В металлической корзине на ее конце скрючился видео-оператор, выбирая выгодный ракурс съемки.

— Граждане Эгваль! — Астер воздел руку ладонью вперед, призывая к вниманию, Сегодня вечером мы стали свидетелями очередного произвола и насилия над правами граждан. Сотрудниками ОСС…

— Помогите… Меня похитили! По-мо-ги-те!! — выдохнула из себя пронзительный вопль госпожа Аркато, наполовину высунувшись из авто Бруно.

— …Была похищена и увезена в неизвестном направлении бывшая жена Президента Солтига, — Астеру было плевать, что Глория Ган и Ариэль Солтиг крутили любовь задолго до того, как последний стал президентом.

Хорошая штука — параболический микрофон. Берет речь на расстоянии до двухсот метров. Пукнешь — вся Эгваль услышит. Продумывая каждое слово, Бруно обратился к Астеру:

— Я огорчен, потрясен недоразумением. Прямо скажу, оно спровоцировано поведением уважаемой мною особы, — он слегка поклонился в сторону Аркато, выскользнувшей, как ящерица из недр его авто и сейчас нежащейся в лучах прожекторов.

— Никто ее не задерживал — нет оснований. Мы просто беседовали, и беседа затянулась. Приношу искренние извинения. Рассчитываю, что моя попытка быть галантным и лично отвезти почтенную даму домой, не будет воспринята, как непристойные домогательства и покушение на ее честь.

Он обезоруживающе улыбнулся. Где-то наверху послышался смех.

— Удовлетворены? — спросил он Астера.

Глория Ган, она же Аркато уже стояла рядом, вцепившись в локоть Астера, он же Стервятник — политический провокатор и скандалист.

— Иди в мою машину, Глория, — Астер поцеловал ей руку.

— Да, Айвен, — покорно отозвалась она.

Астер вел авто осторожно, в салоне играла негромкая музыка. Аркато немного вздремнула, потом, очнувшись, стала напряженно всматриваться в блестящую под фарами ленту дороги. Зрение у нее было совиное.

— Хватит таращиться, — добродушно поддел ее Астер, — Никто нас больше не подстерегает, не преследует. До поры. Ты накликала беду своими россказнями. Нет никаких тайн. А ваши давние шалости никому не интересны.

Аркато открыла, было, рот для ответа, но он, выпустив на время руль, показал одновременно две фразы на джойлик:

— «Болтливая обезьяна, прости меня Мария Дева; уши ОСС везде, в моем авто тоже» / «Пока хранишь секрет одна — тебя не оставят в покое. Доверься мне».

— Может быть, — ответила Аркато, — Может быть. Я не говорила тебе, что ты напоминаешь мне одного давнего знакомого? Очень хорошего человека.

— Надеюсь, он в добром здравии…

— Много лет, как умер.

Не удивительно. Большинство хороших знакомых, друзей и любовников Аркато давно обретаются не на этом свете. Возраст — это когда листаешь записную книжку с телефонами и понимаешь, что позвонить некому. Все ушли.

— Расскажешь в другой раз… — Астер придумывал, чем отвлечь ее от грустных воспоминаний.

Он выехал на дорогу, ведущую их обратно к манящим огням Майи.

— Для бешеной собаки семь верст — не крюк, — пошутил Астер, прибавив скорость.

Далеко на западе беззвучно вспыхнула зарница и стала необычайно медленно гаснуть. Спустя десяток минут Астер подъехал к заправке, и оба вышли поразмять ноги. Астер при этом галантно подал Аркато руку. Раздался негромкий, вибрирующий рокот, похожий на умирающий отзвук далекого грома. Аркато даже показалось, что она ощутила на щеках слабое дуновение.

— Что это, Айвен? Гроза?

Астер печально вздохнул, потом его молодое лицо посуровело.

— Гроза гремит над Миром, а мы притворились, что не слышим ее.

— Чушь, — сказал Солтиг военному министру, — Вражеская утка. Взрывчатка такой мощности не может существовать.

Море Майи (на деле — огромных размеров озеро) образовывало на севере большой залив, на восточном берегу которого и стоял Золотой город Мира — Майя. Сто восемьдесят километров водной глади отделяли столицу Эгваль от военной базы Фортрез на западном берегу. Километры артиллерийских складов, аэродромы, станции радио-слежения. Сорок тысяч военнослужащих. Город-крепость. Щит Майи. Связь с ним прервалась вчера в 27:53 — разом замолчали все радиоисточники, а эфир наполнился гулом и треском статических разрядов. Показания очевидцев поступили позже. Сообщали о невиданной силы вспышке, громком треске, словно кто-то пробежал в кованых сапогах по листовому стеклу и оглушительном грохоте. Жар взрыва ощущался за десятки километров. Корабли, оказавшиеся поблизости, опрокинуло ударной волной. На суше горели дома и деревья, а дальше их сметало ураганом, как детские бумажные постройки…

Потом Солтигу доставили снимки. Фортрез превратился в одну просторную и ровную площадку для стоянки автомобилей. Сооружения, бронетехника, самолеты, люди… сорок тысяч человек за доли секунды обратились в пар.