Медные монеты на алтарь предков - Mu Su Li

уже начал узнавать в нем своего рода второго мастера. Возможно, это произошло из-за того, что Сюань Минь проглотил слюну дракона, так что двое из них начали до некоторой степени влиять на ци друг друга.

Сюэ Сянь подумал, что он даже почувствовал притяжение золотых нитей к следующему кусочку сломанной кости. Каждый этап процесса был утомительным, но с каждым завершенным он чувствовал облегчение и комфорт.

Но в то же время он чувствовал, как в него закрадывается какое-то другое ощущение, как будто оно смешивается с магической силой самих медных монет. Странное чувство последовало за ростом нитей и медленно распространилось по его телу.

Ощущение жара, онемения и легкой кислинки, которое заставляло его чувствовать беспокойство, как если бы муравьи бегали по его коже и вонзились в него зубами — но это не было больно.

Сюэ Сянь заставил себя не обращать внимания на дискомфорт и попытался сосредоточить все свое внимание на исправлении нитей.

Немного больше…

Нет, слишком жарко…

Но осталось около дюйма…

Ой, блин, это так жарко…

Сюэ Сянь метался взад и вперед между замешательством и сосредоточенностью на изнуряющей жаре, и, когда переполнявшееся чувство тревоги было на грани разрыва, он натянул эти нити на свое тело и зацепил их за сломанный кусок кости. В этот момент путь ко всему участку его позвоночника от талии до ног внезапно очистился, и жар прошел по венам в его бедрах, а также по золотым нитям, которые заменили те недостающие части его таза, устремившись в ноги…

Ему это удалось…

Напряжение в его сердце внезапно ослабло, и он почувствовал, как будто половина всех его забот мгновенно улетучилась из его головы. Но было бы лучше, если бы он не расслаблялся: как только он это сделал, он почувствовал, как муравьиное беспокойство внезапно вливается в него с удвоенной силой, наполняя его новым, странным чувством беспокойства.

Он услышал, как тяжело вздохнул, и когда к нему вернулись слух и осязание, он обнаружил, что он весь в поту. Его осязание, казалось, стало сверхъестественно острым, острым до такой степени, что… даже малейшее движение, которое заставляло складки его мантии нежно тереться о его кожу, вызвало у него острое чувство шока и заставило его потеть еще больше.

Сбитый с толку, он запнулся, и прежде, чем он смог хоть как-то осознать благодарность и радость, которые он испытывал от того, что получил назад ноги, в его голове ворвалась еще одна мысль, парализовала его…

Эффекты драконьей плевки, казалось… из-за связи, установленной кулоном… вернулись обратно в его собственное тело…

В тот момент в мыслях Сюэ Сяня были только следующие слова:

«Подними камень, чтобы раздавить собственную ногу.»

Карма.

Когда вы причиняете боль другим, в конечном итоге это снова причинит вам боль.

Кто вообще может вынести это ужасное чувство?!

Глава 67: Собачьи жетоны (II)

Снаружи небо давно стало темно-синим, и они не обратили на это внимания. На этот раз ночь не была ветреной, и весь огромный лес в горной котловине стоял абсолютно неподвижно, даже без тихого шелеста листьев друг о друга, так что царила жуткая тишина.

Черная птица, которая действительно, казалось, принадлежала Сюань Миню, вылетела из комнаты, как только солнце село, и теперь сидела где-то в темном лесу, время от времени крича неторопливо, медленно.

Но птичий крик не был похож на обычное карканье — он был гораздо ближе к человеческому вздоху. Его эхом вздохи заставили ночь казаться мрачной, словно преследуемой привидениями, что объясняло, почему все эти слухи о Горе Совок распространились.

Вздохи птицы усиливались в горной котловине, звучали намного громче и ближе, чем были на самом деле.

Ядовитый туман, который Сюэ Сянь унес в тот день, снова появился вместе с ночью, обманчиво медленно скользя по лощине. Вскоре лес снова превратился в плотное одеяло.

Этот туман был намного тяжелее обычного, и белый и жидкий, как кусок застывшего жира. В мгновение ока он проглотил все, так что любой, кто попытается пройти через него, не смог бы даже увидеть свои пять пальцев перед собой. И если бы кто-то стоял рядом с ними, они могли бы их только слышать, но не видеть.

К счастью, Каменный Чжан и Лу Няньци ушли рано, потому что, если бы они столкнулись с таким туманом на своем пути, им не повезло бы выжить.

Но в отличие от них, Сюэ Сянь и Сюань Минь не боялись тумана, и даже когда они рассеялись раньше, двое других больше не принимали его во внимание. Сюэ Сянь и Сюань Минь имели свои собственные способы избежать воздействия ядов, поэтому их тела, в действительности, вообще не ощущали воздействия тумана.

Когда туман снова закрался, он казался намного плотнее, чем был до того, как Сюэ Сянь заметил его. Теперь даже бамбуковое здание не могло уйти от него: туман скользил сквозь щели в окнах и залил весь первый этаж ослепительной белизной, а также леденящим холодом воздухом.

Тем не менее, среди ледяного холода Сюэ Сянь был так горяч, что весь вспотел.

Он нахмурился и потянул за свою мантию. Рукава, которые он закатал ранее, расшатались и покачивались на его тонкой фигуре.

Поскольку он был одет во все черное, невозможно было сказать, но на самом деле он был полностью мокрым от пота. Тонкая ткань, пропитанная влагой, неудобно прилипала к его спине и рукам, но свисала спереди, так что воротник обнажал длинный участок шеи и туловища.

Будучи полупарализованным в течение шести месяцев, Сюэ Сянь сильно похудел и потерял большую часть мускулов на своем теле, так что остался только тонкий, тощий слой. Теперь липкий пот заставлял его кожу тускло светиться в свете фонаря, придавая ему обновленный вид крепости.

Он все еще сидел на столе, держась двумя руками за бок, голова наклонилась вперед, так что пот на лбу стекал ему на веки. Его глаза были полузакрыты, и влага затуманивала все в его поле зрения.

Он не знал, насколько хуже была третья доза драконьей слюны по сравнению с лихорадочным состоянием Сюань Миня прошлой ночью. Он знал только то, что прямо сейчас ему было невыносимо жарко, и пот омывал его тело непрерывными волнами. К тому же он был гораздо более чувствительным, чем обычно, и не мог сдвинуть ни сантиметра кожи, ни даже ни единого волоса на теле. Даже ощущения пота, вытекающего из его пор, было достаточно, чтобы испугать его и заставить дрожать все его тело.

Ему нужно было