Эридон. Игры судьбы - Савушка

мной сидели Арес и Элдарион, уже взрослые. В их чертах не было юношеской беспечности, но я всё ещё могла уловить остатки мальчишеского огонька, который когда-то был частью нас. Арес, запрокинув голову, смотрел на небо, а Элдарион откинулся назад, уперевшись ладонями в плитки крыши.

– Она никогда не делает ничего наполовину, – вдруг говорит Арес, не отрывая взгляда от звёзд. – Если любит, то всем сердцем. Если злится, то с огнём. Если защищает, то до последнего вздоха.

Элдарион улыбается.

– Ты говоришь это как её брат или как демон, который уже устал разнимать её с теми, кто осмелился усомниться в её правоте?

Арес тоже отвечает с улыбкой:

– Думаю, и то, и другое. В равной степени.

Элдарион смотрит на него чуть наклонив голову – как всегда, когда намерен сказать нечто важное.

– Но ведь она не всегда была такой.

– В смысле? – Арес перевёл на него взгляд.

– Такой стремительной, непреклонной. В юности она была другой.

Арес на секунду задумывается, затем согласно кивает.

– Да, была. Она не спешила становиться сильной. Она просто была тёплой, настоящей. Рядом с ней даже молчание не казалось одиночеством, – он прищуривается, глядя в темноту. – Но знаешь, это никуда не делось, просто перестало так бросаться в глаза, оставаясь видимым только для близких.

Элдарион снова улыбается. И в этой улыбке – сочетание нежности и гордости.

– Ты ведь знаешь, что он тоже это видел?

– Конечно. Он пытается убедить себя, что ему нужно держаться от неё подальше и не мешать ей строить счастье. Но не думаю, что его хватит надолго.

– А ты знаешь, в чём твоя сестра по-настоящему сильна? – Элдарион взглянул на друга с любопытством.

– Неужели просветишь? – Арес загадочно улыбается.

– В том, что рядом с ней даже самые упрямые из нас становятся лучше. Даже те, кто к этому совершенно не готов.

Арес задумчиво трёт подбородок и улыбается шире:

– Ты сейчас о себе или о нём?

– О нас обоих.

Арес на секунду замолкает, затем неожиданно раздаётся его смех: лёгкий, чуть хрипловатый.

– Ты же понимаешь, что она бы в жизни не поверила в это?

Элдарион вздыхает, глядя в небо:

– Именно поэтому я говорю это тебе.

Я смотрела на двух самых близких мне мужчин, сидящих в той особой тишине, которая рождается только между людьми, знающими друг друга всю жизнь. В их словах не было пафоса. Это был просто разговор, искренний, настоящий. Я вспомнила, как смеялась с ними, не думая о том, что будет завтра. Вспомнила ту лёгкость, что когда-то жила во мне. Вспомнила ту Астарту, которая не боялась чувствовать.

И вдруг поняла: она никуда не исчезла.

Она всё ещё во мне. Просто я слишком долго отказывалась её видеть…

Мир прошлого медленно растворялся в пространстве. Образы, ещё мгновение назад такие живые, начали меркнуть. Смех Ареса угасал, его голос таял. Элдарион в том далёком воспоминании исчезал вместе со звёздами. И я хотела удержать это. Хотела остаться там, где было тепло.

Где всё ещё был Арес.

Но свет вокруг изменился. Потолок, недавно ещё звёздный, вновь стал каменным сводом. Воздух наполнился сыростью и ароматом мха. Пещера вернулась – с её прохладой, её реальностью, её неизбежностью. Я судорожно вдохнула, будто выныривая из глубины, и ощутила, как холодная реальность вновь обволакивает меня. Тепло прошлого исчезло.

Исчезло всё… кроме ощущения утраты.

Я подняла голову. Элдарион стоял в нескольких шагах, не подходя, но и не отводя взгляда. В его глазах не было жалости. Только тихое понимание того, кто тоже потерял.

– Ты… – начала я, но слова увязли в горле, как камни в трясине.

Я не могла говорить. Не могла двигаться. Эмоции нахлынули лавиной. Сначала это была тоска – густая, плотная, удушающая. Затем – осознание. Осознание того, что я больше не могу прятаться. Всё, что я пыталась вытеснить, задвинуть, запереть под маской льда и равнодушия, – было во мне.

И было ближе, чем я хотела признать.

Я зажмурилась, ладонями закрывая лицо. Хотела загнать чувства обратно, удержать их в глубине. Но было уже поздно.

Руки Дара осторожно коснулись моих плеч.

– Дыши, Астра, – в его голосе была теплота, которая растапливала лёд не силой, а терпением. – Просто дыши.

Я не осознавала, что задержала дыхание, боясь, что со вдохом снова почувствую. Сделала вдох, но воздух не приносил облегчения. Было чувство, что внутри не осталось места ни для дыхания, ни для себя. Мне хотелось…

Чего? Вернуться в то время, когда всё было проще? Спрятаться в тех воспоминаниях, как в тёплом плаще, никогда больше не выходить на холод?

Я покачала головой, отстранилась. Хотела создать между нами дистанцию, но ноги словно приросли к каменному полу.

– Зачем ты мне это показал? – просипела я и подняла глаза, из которых всё ещё текли слёзы.

– Потому что ты забыла, какая ты есть на самом деле.

Я отвернулась. Горечь поднялась внутри, как едкий дым.

– Ты думаешь, это что-то меняет? – спросила печально, чувствуя, как внутри появляется знакомое напряжение.

– А разве нет?

Я молчала. Но внутри всё кричало: «Да, драконы подери, меняет!» Только страшно было в этом признаться. Даже самой себе.

– Я не могу вернуться к этому, – сказала я едва слышно. – Это прошло. Ареса больше нет. И меня той… тоже.

– Но это не значит, что ты не можешь взять своё прошлое с собой.

Я перевела взгляд на него. Смотрела в упор, не моргая.

– Оно сжигает меня, Дар!

– Потому что ты всё это время пыталась держать это внутри. Тень растёт, если не пускаешь в неё свет. А это – живая, настоящая часть тебя.

Я привычно вогнала ногти в ладони, сжав кулаки.

– И что ты предлагаешь? Жить так, будто ничего не было?

– Нет, – Элдарион покачал головой. – Я предлагаю тебе перестать убегать.

– Я не… – начала я, но он не дал закончить.

– Ты бежишь, Астра. С тех самых пор, как потеряла его.

Губы задрожали. Я зажмурилась, но это не помогло остановить то, что снова поднималось из глубины, из защитных льдин.

– По-другому не могу, – шёпотом призналась я.

– Можешь, – убеждённо заявил Дар.

Я вскинула голову, готовая возражать, отрицать, спорить. Но он продолжил:

– Ты похоронила часть себя вместе с братом, с Вельмаром, со всей болью, которую не смогла вынести, – в его голосе звучала непоколебимая уверенность, с которой он всегда шёл к истине. – Ты похоронила ту, которую любил Арес.

Я задохнулась как от удара.

– Разве Арес хотел для тебя такой жизни? – его голос стал мягче. – Разве он хотел, чтобы ты