Красное на красном - Вера Викторовна Камша

и роя копытами землю. Значит, Алва неподалеку, но где? Юноша подошел к Соне и положил руку ей на холку, ища поддержки у единственного близкого существа. Сперва Дик злился на эра, пересадившего оруженосца на кобылу, теперь был этому несказанно рад. Сона, даром что полусестра Моро, отличалась покладистостью, добрым нравом и вообще была умницей, красавицей и лучшей лошадью на свете! Эру Августу не понравилось, что Ричард Окделл взял у Ворона мориску, но жизнь всадника на войне зависит от коня. Кансилльеру не понять, а вот Алва – воин до мозга костей. Дик вспомнил своего эра, каким тот был на Дарамском поле. Если б Рокэ всегда оставался таким…

Ричард Окделл прервал опасные размышления – он не предаст память отца, Талигойю, Катари… Через два с половиной года он освободится от присяги, а пока надо ждать, не забывая, кто друг, а кто враг. Рокэ Алва – враг Талигойи и враг Окделлов, и с этим ничего не поделать.

Юноша поправил воротник и отправился на поиски. Какой-то минер сообщил, что Монсеньор у водопада с господином Вейзелем, и Дик послушно поплелся в указанном направлении. Сержант не обманул – маршал и впрямь сидел на упавшем стволе, с вежливым вниманием глядя на застывшего перед ним Вейзеля.

– Рокэ, – голос артиллериста казался деревянным, – вам не пришло в голову проехаться вдоль реки?

– Нет, – кэналлиец спокойно выдержал взгляд бергера, – а что там? Яблони зацвели?

– Там то же, что и здесь! Грязь, камни и ничего живого!

– Я так и думал, – все так же спокойно заметил Ворон. – Смотреть на это нет никакого смысла.

– И это наделали мы!.. Я! Это я рассказал вам про сель, и я заложил мины.

– И отменно заложили.

Рокэ поднялся.

– Курт, соблаговолите прекратить истерику. Если вы ждете, что я возрыдаю вместе с вами и начну кататься по земле и голосить о собственной греховности, я вас разочарую. Я сделал то, что считал и считаю правильным. Что до вашей совести, договаривайтесь с ней побыстрее. В конце концов, вы – солдат и выполняли приказ. Когда мы вернемся, можете переселиться в храм и биться головой об пол сколь душе угодно, а сейчас извольте готовить штольни для взрывов.

– Рокэ!

– Каждому свое. Вам – закладывать мины, мне – писать ультиматум.

– Какой ультиматум после того, что вы натворили?!

– Вы мне надоели, Курт, а ультиматум очень простой. Если Адгемар не примет наших условий, с Равиатом случится то же, что с долиной Биры.

– Это невозможно! Там совсем другой грунт, и…

– Именно, – удовлетворенно произнес Алва. – Переходя к делу, вы стремительно умнеете. Я не хуже вас вижу, что Змеиное Око так просто не взорвать, ну и что? После того, что мы сделали с Барсовым, кагеты сожрут любую угрозу. Любую! Даже пойми Адгемар, что я блефую, ему его же казароны не позволят ослушаться. Поскольку на месте бирисских деревень будут видеть свои за́мки.

– Хорошо, – устало вздохнул Курт Вейзель. – У меня нет сил с вами спорить, но зачем делать зряшную работу?

– Затем, что играть краплеными картами надо честно. Штольни должны быть сделаны на совесть, а наши бакранские друзья да не усомнятся, что у них в руках жизнь и смерть Кагеты.

– Бакраны?! Они-то здесь при чем?

– При том, что Озерное плато принадлежит королевству Бакрия, так же как Барсово ущелье, перевалы Оки́ла и Га́рза и Дарга́тское нагорье. Пусть «козлы» бодают «барсов», это полезно и тем, и другим. Седуны растили себе врагов веками, вот и вырастили. Эта ненависть защитит Варасту получше десятка крепостей, хотя я властью Проэмперадора раздам предгорья нашим доблестным таможенникам, причем самых толковых сделаю баронами. Так, на всякий случай.

– Про вас недаром болтают, что вы отродье Леворукого.

– Я одинаково владею обеими руками, – пожал плечами Алва, – а милейшие Адгемар, Штанцлер и Сильвестр никоим образом не принадлежат к моему проклятому роду, однако играют по тем же правилам. То есть без правил! Я выиграл эту войну, а как – мое дело.

– Мне жаль вас, Рокэ Алва, – вздохнул Вейзель. – Сейчас вы и впрямь победили, но потом…

– Потом мы все умрем, и хватит об этом. Ричард, можете выходить из кустов, столь живо вас заинтересовавший разговор окончен. Где наши доблестные таможенники?

– Они нашли дохлого зверя… Того, кто людей таскал, это самка…

– И пошли искать котят? Разумно, если людоедов приручить, их можно кормить незваными гостями. Идите, Вейзель, и готовьте штольни.

– Будь по-вашему, – наклонил голову артиллерист. – А кто повезет ультиматум?

– Или Шеманталь, или Коннер. Кто именно, не знаю, пусть бросают жребий.

– Таможенники?!

– Да. Они не станут сюсюкаться с Белым Лисом и краснеть, вспоминая о моих злодействах. Кагету надо взять за глотку, вы этого не сумеете, они сумеют.

– Адгемар, каким бы он ни был, – монарх, он имеет право на наше уважение.

– Нет, не имеет, – отрезал Ворон. – Он проиграл и понимает это. Уверяю вас, кагеты станут ползать перед таможенниками на брюхе, хотя… можно их и уважить!.. Посольство возглавит член царствующего дома Бакрии, а барон Шеманталь будет его сопровождать. Пора Равиату показать козлиное знамя, как-никак соседи!

Глава 7

Кагета. Равиат

398 год К.С. 11-й день Осенних Ветров

1

Розы еще не отцвели, они по-прежнему были прекрасны и горды своей красотой, а Адгемар был все так же величественен, только благостность на его лице сменилась скорбью. Белый Лис оплакивал погибших, но Робер Эпинэ в скорбь казара не верил. Лису плевать и на убитых, и на утонувших, его заботит одно – как удержать пошатнувшуюся власть. Талигоец смотрел на скорбного седого красавца, а перед глазами стояла огромная, измазанная в жидкой грязи глыба, из-под которой виднелись обрывок цепи и раздробленная женская нога. Луллаку и Мильже с его отрядом удалось выскочить самим и вывезти на своих конях детей и женщин. Разумеется, не всех. Вернуться за оставшимися было невозможно. Рокэ разгромил армию Кагеты, но добил «барсов» сель, которого отродясь в их краях не бывало. Долина Биры оживет не скоро, если вообще оживет.

Талигоец постарался отогнать навязчивые видения. Когда Адгемар закончит свои плачи, нужно будет добраться до гоганов и занять у них денег на обратный путь. Он сделал все, что мог, но выше головы не прыгнешь, природа и та на стороне Ворона… А ведь когда-то в Талигойе верили, что Раканы угодны Кэртиане и им на помощь приходят скалы и волны, молнии и ветра. Вот они и помогли! Прав был Эрнани, отрекшийся от язычества, но как Создатель