Русский город Севастополь - Сергей Анатольевич Шаповалов

– Благодарствую! – расплылся он в улыбке и выбежал наружу. – Спасибочки вам огромное, – поклонился от порога. – Рука у вас лёгкая, словно крылышко ангельское.

– Как-то странно, – всё не могла поверить Ирана. – Бал прямо на оборонительной линии. Под обстрелом.

– А пусть французы завидуют, – усмехнулся на это Александр.

– И мне можно прийти? – спросил Павел.

– Коль не твоя смена – приходи обязательно.

– Если я не один приду?

– С товарищами?

– Нет. Не совсем….

Александр ничего не мог понять. Махнул рукой:

– Приходи, конечно.

***

В шатре Фёдора Ивановича, как всегда, велась оживлённая торговля. На этот раз дед Михо в своём углу колдовал над котлом, в котором тушилось мясо с фасолью.

– А, Павел Аркадьевич! Рад видеть вас! – улыбнулся старик сквозь седую бороду. – Я всё переживаю за вас. Целый день грохот стоит. В городе, наверное, целых домов не осталось.

– Почему же? Город живёт. Вот, с товарищами недавно награды отмечали в ресторане у Томаша. – Он показал орден Святой Анны.

– У меня ракы есть хорошая, – заговорщицки сообщил ему дед Михо и достал откуда-то из уголка бутыль и два стакана. – Не побрезгуйте.

Павлу ничего не оставалось, как выпить обжигающую, пахнущую миндалём и персиками, ракы и закусить мясом, вынутым прямо из шипящего котла.

– Я к тебе с просьбой, дед Михо, – несмело начал Павел.

– Слушаю.

– Дозволь Марию пригласить на бал?

– Чего? – не понял старик, а после расхохотался.

– Почему ты смеёшься? – растерялся Павел.

Старик прекратил смеяться. Вдруг стал серьёзным.

– Нет, – твёрдо сказал он.

– Почему?

– Балы – это ваши развлечения, дворянские. Нечего Марии там делать. Да она вашим танцам не обучена.

– Но это же – Рождество. Праздник, – растерялся Павел.

– Ну и как вы себе это представляете? Соберутся офицеры, их жёны – все благородные….. Нет!

– Но дед Михо, почему ты думаешь, что Мария хуже офицерских жён?

– Мы из другого теста, мы – из народа, – упрямился старик.

– Сейчас война, и перед Богом все равны, – возразил ему на это Павел.

– Послушайте, Павел Аркадьевич, зачем вам моя девочка?

– Богом клянусь, я не посмею её никогда обидеть! И никому не позволю!

Дед Михо немного подумал, решил:

– Пусть она сама решает.

Старик кликнул Марию. Девушка появилась из-за занавески. Голова повязана серым платком. В белом фартуке. Руки в муке. Увидев Павла, она смутилась и принялась вытирать руки о фартук.

– Пташка моя, ты хочешь пойти на рождественский бал? Павел Аркадьевич тебя приглашает.

– Конечно, хочу, – тут же ответила девочка, удивив и старика и Павла. – Но отец меня не пустит, – с грустью добавила она.

– А это не ему решать! – строго сказал дед Михо. – Что же, тебе повеселиться нельзя? Работаешь на него день и ночь…. Ничего. Отпустит!

***

Вельбот подплывал к батарее. У пристани уже приткнулось множество лодок. Павел выпрыгнул первым и помог сойти Марии. Он надел свой парадный мундир. Хорошенько побрился. Подровнял усы. Они уже были, как у настоящего мужчины: густые и черные. Марию отец все же отпустил. Девушка ничего не говорила о том, как долго и жарко спорили Фёдор Иванович и дед Михо. Но когда Павел пришёл за Марией, Фёдор Иванович был не в духе. Красный, как рак. С Павлом едва поздоровался. Мария сказал только, что шуму было много.

Девушка нарядилась в чудесное платье с восточным узором, но скроено по последней французской моде. Оно подчёркивало её тонкий стан. В этом платье Мария казалась чуть старше своих пятнадцати лет. Белый меховой капор на голове и такая же меховая короткая накидка, делала девушку настоящей красавицей. Да ещё большие черные глаза, словно обжигали…. Павел рядом с ней немного терялся. До чего же она грациозна, – думал он. – Ничем не хуже Петербургских благородных девиц. Нет, скорее – она другая, не земная.

Часовые на валах зажгли факела, чтобы гости не сбились с пути. Каменные стены батареи выглядели мрачной, неприступной скалой. А внутренний дворик был весь освещён огнями. Играл духовой оркестр. Слышались весёлые голоса.

В море сияла цепочка огней у самого горизонта. На пути попался офицер, внимательно разглядывавший огни в подзорную трубу.

– Вот же, снялся! – громко сказал он.

– Простите, это вы нам? – не понял Павел.

– Нет, юноша, это я о тех кораблях. – Указал он на горизонт.

– Огни, – пожал плечами Павел.

– Это для вас – огни. Вон те два ярких, синеньких, а один красноватый – это винтовой фрегат «Наполеон». Возле – два слабых огонька, это к нему подошёл пароход с зюйд-зюйд-веста. Значит, привёз боеприпасы из Евпатории. Возможно, на рассвете попробует подойти к нам. Что ж, угостим, как следует!

– Вы читаете их мысли? – усмехнулся Павел.

– Ах, поручик, послужили бы здесь с недельку, всё бы поняли. Вы, кстати, откуда?

– Я из штаба полковника Тотлебена. Четвёртый бастион.

– С четвёртого? – Офицер передал оптическую трубу ординарцу. – Моё почтение! – он протянул ему руку. Командир батареи, майор Шанцев. Ах, мадмуазель! – восхищённо взглянул он на Марию и поцеловал ей руку в белой перчатке. – А я вас, признаться, не припомню. Вы из Севастополя?

– Из Севастополя, – просто ответила девушка. – Вы, наверное, меня не замечали ранее.

– Тогда я или слепой, или полный болван.

Майор пытался припомнить, где же он мог видеть Марию, но так и не смог. Вместо этого произнес с горечью:

– И как вы не боитесь? Боже, вам, такому милому созданию, не место в этом аду. Уезжайте! Уезжайте завтра же!

– Извините, не могу, – смущённо улыбнулась Мария.

– Хотите, покажу вам бастион, если мадмуазель не против, – предложил майор.

– Очень хочу, – тут же ответила Мария. – Всегда мечтала здесь побывать.

– Господи, поручик, какой же чудесный подарок вам подкинула фортуна! – воскликнул майор Шанцев. – Ничего не боится!

Он завёл их на верхний ярус, где в ряд стояли большие орудия на громоздких поворотных станках. У одного из орудий копошились матросы.

– Заметили? – спросил у матросов офицер.

– Так точно! – ответил наводчик. – Левее старой крепости пушки подтащили и бомбы кидают. Вон, видите?

Со стороны Херсонеса коротко полыхнуло. Огненная дуга прочертила небо. Через пару секунд где-то в городе бахнуло.

– Ну, мадмуазель, закрывайте уши, – обернулся к Марии офицер. – Жарь! – скомандовал он пушкарям.

Девушка едва успела прижать ладони к ушам, как все вокруг вздрогнуло. Волна жара прокатилась по воздуху. Все заволокло дымом.

– Пойдёмте скорее, – позвал их майор. – Иначе прокоптитесь.

Они прошли темными казематами. Арочные своды освещали сальные фонари. В ряд стояло множество круглых железных печей. Внутри было тепло. Витал особый запах, свойственный только казармам: запах порохового дыма, дёгтя, ружейного масла и печёного хлеба.

– Хорошо у вас тут, уютно, – вздохнул Павел, вспоминая