Вариант единорога - Роджер Желязны

Вайд повернул голову и посмотрел на него.

– Да?

– Мы думаем, что мы должны дать ему то, что он хочет и убираться восвояси.

– Вы верите в эту ловушку? Он расстреляет нас, как только мы отойдем.

– Я так не думаю, – сказал он. – Есть множество примеров. У него действительно должна быть возможность определить нас как союзников, и он сделает именно так, если действительно хочет этого.

– Дорфи, – спросил Вайд, – ты передал сообщение на Корлано?

Маленький человек кивнул.

– Хорошо. Если не считать других причин, то из-за Корлано мы будем ждать. Нужно время, чтобы сюда добрались те небольшие устройства, о которых он говорил. Каждый час, проведенный в ожидании здесь, это час, за который они могут укрепить свою оборону.

– Я знаю… – начал Дорфи.

– …но это несомненная смерть для нас в конце ожидания, – продолжил Мак-Фарланд, – и это похоже на истинный выход. Я так же, как и вы, хорошо отношусь к Корлано, но наша смерть им не поможет. Вы знаете, что планета защищена слабо. Выиграем ли мы какое-нибудь время или нет, они все равно погибнут.

– Этого нельзя сказать наверняка. В прошлом были случаи, когда очевидно слабые миры отражали очень сильные нападения. И даже берсеркер сказал это – несколько наших жизней ничего не значат в полностью необитаемом мире.

– Ну, я обсуждаю возможности, и пока остановился на том, чтобы стать мучеником. Я был бы согласен иметь дело с криминальным законодательством, но не со смертью.

– Что ты на это скажешь, Дорфи? – спросил Вайд.

Дорфи облизнул губы и отвел глаза в сторону.

– Я согласен с Мак-Фарландом, – сказал он тихо.

Вайд повернулся к Джуне.

– Я за то, чтобы ждать.

– Таким образом, нас двое, – подвел итог Вайд.

– У нее нет права голоса, – запротестовал Мак-Фарланд. – Она всего лишь пассажир.

– Это и ее жизнь тоже, – ответил Вайд. – У нее есть право.

– Она не хочет отдать берсеркеру эту проклятую машину! Она хочет сидеть здесь и играть с ней, в то время как все взорвется! Что она в конце-концов теряет? Она как-нибудь умрет и… – Вайд зарычал и вскочил на ноги.

– Дискуссия окончена. Мы остаемся.

– Голосование было вничью-самое большее.

– Я принимаю всю полноту власти и я говорю, что будет именно так.

Мак-Фарланд засмеялся.

– Всю полноту власти! Это вшивый контрабандный рейс, а не служба, где можно схлопотать разжалование, Вайд. Ты не можешь командовать.

Вайд дважды ударил его, в живот и в челюсть.

Мак-Фарланд упал, сложился вдвое и стал ловить ртом воздух. Вайд наблюдал за ним, оценивая его состояние. Если он встанет в течение десяти секунд, это будет тяжело, решил он.

Но Мак-Фарланд поднял руку только для того, чтобы потереть челюсть. Он тихо сказал:

– Черт побери! – и потряс головой. – Ты не должен был делать этого, Вайд.

– Я думаю, должен был.

Мак-Фарланд пожал плечами и поднялся на одно колено.

– Ладно, принимай свое командование. Но я все-таки думаю, что ты делаешь большую ошибку.

– Я позову тебя в следующий раз, когда будет что обсуждать, – сказал ему Вайд.

Дорфи потянулся помочь было ему, но тот протестующе поднял руку.

Вайд бросил беглый взгляд на Джуну. Она выглядела бледнее, чем обычно, ее глаза сверкали. Она стояла перед люком как будто бы охраняла проход.

– Я собираюсь принять душ и лечь, – сказал Мак-Фарланд.

– Хорошо.

Джуна прошла вперед, как только двое покинули помещение. Она ухватилась за руку Вайда.

– Он лжет, – снова тихо сказала она. – Вы понимаете? Он мог бы расстрелять нас и получить машину, но он не хочет этого.

– Нет, – сказал Вайд. – Я не понимаю.

– Это выглядит так, как будто он боится этой вещи.

– Берсеркеры не знают страха.

– Ну конечно. Я все очеловечиваю. Как будто существует что-то, что сдерживает его. Я думаю, что мы имеем дело с чем-то очень специфическим, чем-то, что представляет необычную проблему для берсеркера.

– Что бы это могло быть?

– Я не знаю. Можно было бы попробовать найти какой-нибудь выход, если бы у меня было достаточно времени. Уклоняйтесь от ответа как можно дольше.

Он медленно кивнул и уселся. Его сердце стучало как у загнанной лошади.

– Вы сказали, что почти половина его памяти повреждена.

– Это только догадка, но, видимо, так. Я собираюсь попытаться восстановить ее из того, что есть.

– Как?

Она подошла к компьютеру.

– Я собираюсь подвергнуть то, что осталось, сверхбыстрому Винеровскому анализу. Это мощнейший нелинейный метод для обращения с таким необычайно высоким уровнем шума, с которым мы столкнулись. Но может оказаться, что для такой системы нужно сделать очень большие вычисления. Я не знаю, сколько на это потребуется времени и даже выполнима ли эта работа.

Грустные нотки послышались в ее голосе.

– Но у нас есть возможность реконструировать то, что пропущено и починить его. Вот почему мне нужно столько времени сколько возможно, – закончила она.

– Я попытаюсь. А вы двигайтесь вперед. И…

– Я знаю, – сказала она, кашлянув. – Спасибо.

– Я могу принести вам что-нибудь поесть, пока вы работаете..

– В моей каюте, в верхнем ящике столика у кровати – там три маленьких бутылочки с лекарствами. Принесите их и немного воды.

– Хорошо.

Он ушел. По пути он зашел в свою каюту, чтобы взять револьвер, который держал в шкафчике, единственное оружие на борту корабля. Он обшарил ящик несколько раз, но револьвера не нашел. Он тихо выругался и пошел в каюту Джуны за ее лекарством.

Берсеркер удерживал дистанцию и размышлял. Он учел некоторые данные, чтобы объяснить предполагаемые действия. Не будет вреда в том, чтобы напомнить капитану Келману о серьезности его положения. Это может даже ускорить решение. Соответственно, гидравлика сработала и поверхностные заслонки были открыты, чтобы вытолкнуть добавочное оружие. В них проскользнули заряды и орудия были наведены на маленький корабль. Большинство из них были слишком тяжелыми, чтобы поразить корабль без вреда для его соседа. Однако их вид мог подействовать деморализующе.

Вайд наблюдал за работой Джуны. Люк должен был быть защищен, в то же время из многих мест корабля его можно открыть, пользуясь дистанционным управлением. Поэтому он держал засов за поясом и вполглаза посматривал за открытым люком. Казалось, самое большее, что он может сделать, это не спешить с развитием конфронтации.

Периодически он включал модулятор звука и слушал бессвязные речи машины, то на околосолнечном, то на странном чужом языке, который тем не менее был чем-то знаком. Он размышлял об этом. Иногда смотрел на поверхность берсеркера. Джуна была права относительно него, но…