Царство селевкидов. Величайшее наследие Александра Македонского - Эдвин Бивен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда все прибрежные города до самой Селевкии были заняты гарнизонами Птолемея, союз между Птолемеем и Александром развалился из-за открытой ссоры. Птолемей уверял, что, находясь в Птолемаиде[1669], он раскрыл попытку заговора с целью покушения на его жизнь со стороны Аммония, первого министра Александра. Аммонию пришлось бежать к Александру в Антиохию, и Птолемей потребовал, чтобы его выдали для казни. Александр не ответил на это требование, и Птолемей отказался от союза.
Но даже теперь он не собирался формально овладевать селевкидским царством. Оставить царскую власть и управление царю, которого он сам посадил на трон, женатому на его дочери, казалось удобным, и теперь, когда прибрежные города находились в его руках, еще и безопасным. Таким образом, он предложил свою поддержку и руку Клеопатры Деметрию[1670].
Деметрий – или, скорее, те люди, которые направляли его действия, – естественно, принял это предложение. В качестве второго мужа Клеопатре нужно было принять мальчика четырнадцати лет или младше. Положение Александра было безнадежным. Видимо, именно теперь (если не раньше) он отправил ребенка Клеопатры, Антиоха, к арабскому вождю Ямлику (Емалкую), чтобы тот растил его в пустыне[1671]. Вскоре он уже не смог сдержать недовольства антиохийцев. Даже Гиеракс и Диодот, которые были его орудиями в управлении города, перешли на сторону большинства – они использовали свое положение, чтобы изгнать Александра из города. Он бежал в киликийские холмы, где у него был шанс собрать отряды, чтобы вернуть утраченное (если такой шанс вообще был). Аммония оставили на милость мстительных антиохийцев. Он пытался бежать в женском платье, но его ненавистное лицо узнали, и он был забит до смерти[1672].
Антиохия теперь находилась на распутье. Город изгнал Александра, но незадолго до этого он бунтовал против Деметрия Сотера, и все понимали, что последует за возвращением его сына. Решением этой трудности, как показалось Птолемею Филометору, было принять наследие Селевка самому. Он был способным государственным мужем, человеком с любезным и приятным характером; кроме того, со стороны матери он был Селевкидом. Когда Птолемей прибыл в Антиохию, и граждане, и воины призывали его взойти на трон: они хотели, чтобы он объединил на своем челе два венца – египетский и азиатский.
ИЗОБРАЖЕНИЯ ИМПЕРАТОРОВ СЕЛЕВКИДОВ НА МОНЕТАХ
1 – Клеопатра Тея Эветерия; 2 – Клеопатра и Кнтиох VIII Филометор (Грип); 3 – Антиох VIII (Грип); 4 – Антиох IX Филопатор (Кизикен); 5 – Селевк VI Эпифан; 6 – Антиох X Евсевий; 7 – Антиох XI Филадельф; 8 – Филипп I Филадельф; 9 – Деметрий III (Акайрос); 10 – Тигран, царь Армении; 11 – Антиохийская Тихэ на монетах Тиграна, отчеканенных в Антиохии
Однако Птолемей слишком хорошо осознавал свои интересы, чтобы поддаться искушению. Он попросил антиохийцев принять Деметрия и дал слово, что репрессий за их неверность Деметрию I не будет. Так Деметрий вошел в свою столицу и был признан селевкидским царем. Только Келесирию, как можно было ожидать, он был обязан вернуть дому Птолемеев, и египетские гарнизоны продолжали удерживать финикийский берег. Непосредственно после возвращения Деметрия осуществился его брак с Клеопатрой[1673].
К 145 г. до н. э.[1674] Александр собрал в Киликии силы, которые казались адекватными для возобновления борьбы. Он пересек Аман и спустился на Антиохийскую равнину, где начал опустошения. Птолемей пошел вперед, ему навстречу, и две армии сошлись на реке Оэнопар[1675]. Александр обратился в бегство, но битва прошла не без тяжелых потерь для победителей. Царь Египта был искалечен в гуще сражения: его конь испугался, услышав, как трубит слон, и сбросил его. Тут же киликийцы Александра бросились к нему и осыпали его ударами. Он был спасен царскими телохранителями, и его вынесли из боя живым, но у него треснул череп, и он потерял сознание.
Между тем Александр бежал на восток, спасая свою жизнь, с пятью сотнями спутников в Абы в дикой пустыне. Он надеялся найти убежище у дружественного арабского вождя, которому он доверил своего сына. Но в его маленьком отряде были предатели. Некоторые из его офицеров из Келесирии вступили в сговор и послали сообщение Деметрию, предлагая ему убить Александра ценой прощения для них. Такое обещание им дали от имени царя, и Александр был убит. Арабский вождь по имени Забдиэль отрубил ему голову и послал ее Птолемею.
На пятый день после сражения Птолемей пришел в себя. Ему показали жуткие останки его бывшего зятя. Три дня спустя он умер в руках своих хирургов, которые пытались вправить сломанную кость (начало лета 145)[1676].
Птолемей Филометор перед своей кончиной достиг вершины власти по сравнению с любым царем из его дома начиная с Птолемея III. Особенно он был господином Сирии: селевкидский царь был немногим более чем марионеткой в его руках. Но после его неожиданной гибели все механизмы власти стали распадаться. Египет столкнулся с проблемой наследования престола: Филометор оставил сына-младенца на попечение своей сестры и супруги Клеопатры (II), в то время как его брат Птолемей Эвергет, который теперь правил в Кирене, даже в течение жизни Филометора считался претендентом на египетский трон. Армия Птолемеев в Сирии была беспомощна без командира и приказов, и при дворе Деметрия, которым теперь управлял критский авантюрист Ласфен, решили уничтожить войско до того, как в Египте установится новое правительство. От имени Деметрия был вынесен приказ об истреблении войск Птолемея, и население прибрежных городов восстало, чтобы истребить их гарнизоны. Толпы беженцев, которые некогда были частью великой армии, пробирались обратно в Александрию. Слоны остались в руках Деметрия. Больше вопрос о возвращении Палестины уже не стоял. Господство дома Птолемеев в Сирии исчезло как сон[1677].
Глава 29
Критская тирания
Александр Балас погиб, и рука Египта уже не нависала над домом Селевкидов, но трон, на который Деметрий взошел под именем Деметрия Теоса Никатора Филадельфа[1678], тем не менее шатался. Только влияние Птолемея заставило жителей Антиохии принять нового государя. Он не мог доверять воинам, которых набрали из местных греков и македонцев. Частые перевороты вселили в умы народа волнение, которое было благоприятным для дальнейших перемен. Единственным средством против этого было бы твердое
