Христофор Колумб - Игорь Валерьевич Ноздрин

северной широты. Оттуда они двинулись на северо-запад, затем плыли вдоль извилистого берега; всего они прошли 870 лиг, то есть 4000–5000 километров, часто высаживаясь на сушу, выменивая безделушки на золото, пока в июле 1498 года не достигли "самой лучшей гавани в мире".

За все время плавания испанцы получили очень мало золота и не видели ни драгоценных камней, ни пряностей. Ремонт судов отнял целый месяц. За это время индейцы, жившие близ гавани, очень подружились с европейцами и просили помощи против людоедовос тровитян, совершавших набеги на их страну. Закончив ремонт, испанцы решили отправиться к островам людоедов, взяв в проводники индейцев. Через неделю, пройдя около 500 километров, они высадились на один из островов людоедов, вступили в успешный бой с большой толпой местных жителей и захватили много пленных. В Испанию экспедиция вернулась в октябре 1498 года с 222 индейскими рабами, которые были проданы в Кадисе».[78]

Комментируя сообщение Веспуччи, бразильский ученый Бархатен утверждал, будто Америго в середине июня 1497 года вошел в Гондурасский залив, проплыл вдоль Юкатана и Мексики, исследовал устье Миссисипи, обогнул в конце февраля следующего года оконечность Флориды и после месячной стоянки в заливе Святого Лаврентия, в октябре 1498 года, возвратился в Кадис.

Может быть, когда-нибудь люди согласятся с мнением, что новый континент правильно назван Америкой!

* * *

Знал ли Колумб об экспедиции Веспуччи? Несомненно. Он сильно переживал свои неудачи, рвался на Эспаньолу. В письме к брату Бартоломео Христофор писал в 1497 году: «То ведомо Нашему Господу, сколько я перенес горестей и как много оных испытываю ныне. Хотя я отвращаю и отталкиваю от себя сии злосчастия, они накатываются снова, возрастают до такой степени, что вынуждают меня возненавидеть жизнь из-за великой усталости, какую терплю и о какой должен поведать тебе точнейшим образом. Если верно, что я отсутствую в Индиях, то верно и то, что моя душа томится в Кастилии. Наш Владыка свидетель тому, что я ни о чем так непрестанно и упорно не думаю, как о том, что делается у тебя…»

Сообщения испанского посла о подготовке в Португалии четырех кораблей для исследовательской экспедиции ускорило решение Фердинанда и Изабеллы послать Колумба в поход. В апреле 1497 года они обсуждают с адмиралом детали плавания. На первом месте лежит забота о жителях Эспаньолы. Христофор получил согласие монархов отправить на остров 350 человек. Больше ему не позволили по двум причинам: во-первых, поселенцы получали денежное довольствие от казны; во-вторых, короли опасались усиления Колумба. Враги адмирала нашептывали Фердинанду с Изабеллой, будто он мечтает отделиться от Кастилии, стать независимым правителем. В число переселенцев следовало включить 40 кавалеристов, 100 пехотинцев, 60 матросов, 20 рудокопов, 50 земледельцев, 10 огородников, 20 ремесленников, 30 женщин, врачей, музыкантов. Предполагалось переправить в «Индии» рогатый скот, мулов, ослов, земледельческие орудия, инструменты для мельниц и мастерских. На оплату расходов и полугодовое жалование добровольцев казна ассигновала два миллиона мораведи. Адмиралу напомнили, что правительство не хочет брать на себя содержание волонтеров, ему надо позаботиться о них.

Чтобы заинтересовать колонистов развитием сельского хозяйства, королевская чета решила раздать земли на Эспаньоле. Земля без работника – мертвое поле. Зачем она колонистам, если они не могут или не хотят обрабатывать ее? Монархи велели выдать участки с определенным числом индейцев. Юридический статус работников не определен. Фердинанд с Изабеллой не осмелились назвать туземцев рабами, но всем понятно, какая участь уготована коренным жителям островов. 22 июня 1487 года правители узаконили рабовладение.

Через день появился любопытный документ, подтверждающий звания Колумба, предоставляющий ему право передавать их по наследству. Вопреки сложившемуся мнению, будто Колумб обладал этой привилегий с 1493 года, только сейчас соглашение в Санта-Фе приобретает законную силу. В борьбе с врагами Христофор одержал убедительную победу. Он потерял монополию на исследование океана, но добился майората и подобно знатнейшим грандам Испании закрепил за наследниками свои приобретения. В конце весны адмирал возвращается в Севилью, хлопочет об организации похода, встречается с Фонсекой, ставшим архиепископом Бадахоса, решает с ним все вопросы.

С первых дней подготовки флотилии возникли непредвиденные трудности. Если в прошлый поход на зов адмирала явились сотни добровольцев, из которых две комиссии священников и чиновников отобрали достойных, то сейчас немногие изъявили желание отправиться через океан. Рассказы беглецов с Эспаньолы пугали кастильцев. Люди сторонились вербовщиков, не верили обещаниям. Желая поправить дело, правительство вспомнило о старом способе набора «добровольцев». В июне 1497 года корона обнародовала указ о высылке преступников в Индии. «Поскольку там не хватает людей для поселений, – говорилось в документе, – а это дело необходимо для блага Господнего и нашего… повелеваем всех преступников, как мужчин, так и женщин, какое бы злодеяние они ни совершили, выслать на остров Эспаньолу, дабы на оном они обрабатывали землю, добывали металлы…». Преступники получали помилование. Королева обязала смертников прожить в «Индиях» за свой счет два года, прочих злодеев, включая наказанных отсечением одной из конечностей, – один год. Хотя в документе говорилось о «всех преступниках», независимо от того, «какое бы злодеяние они не совершили», убийц, развратников, еретиков не брали в Америку. Но и на сей раз, вербовщики остались без работы. Освобождение от штрафа, сокращение наполовину срока наказания не привлекли на остров даже уголовников. Правда, летом Христофору удалось отправить на Эспаньолу партию правонарушителей, в основном «дезорехадос», коим за преступления отрезали уши.

Прошло два с половиной месяца с момента подписания указов. Америго Веспуччи ушел в океан, а дело Колумба не сдвинулось с места.

* * *

В гавани Риштеллу Васко да Гама принял работу Бартоломео Диаша и со дня на день готовился выйти в море. Португальская эскадра состояла из четырех кораблей. По приказу короля Диаш построил два стодвадцатитонника – «Сан-Габриэль» и «Сан-Рафаэль». На первом судне капитан-командиром шел Васко да Гама, на втором – его брат Паулу да Гама. Маленькую каравеллу «Берриу», вдвое уступающую размерами флагманским кораблям, вел опытный офицер Николау Коэлью. Грузовое судно получил друг адмирала Гонсалу Ниниш.

В командах каравелл числились лучшие матросы, кормчие, капитаны, участники первого плавания к мысу Доброй Надежды. Среди них был знаменитый боцман Перу де Аленкер. Для особо опасных заданий из тюрьмы привели десять преступников. Общая численность экипажа составила около 170 человек.

Накануне отплытия Мануэл пригласил офицеров во дворец, обратился к ним с прощальной речью:

«Я пришел к решению, – сказал монарх, – что для моего королевства нет более подобающего предприятия, чем поиски пути в Индию и страны Востока. Уповая на милость Божию,