Разбойники Сахары. Пантеры Алжира. Грабители Эр-Рифа - Эмилио Сальгари
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Всадники были уже на молу, они принялись громко кричать, чтобы их услышали на галиотах, вершины мачт которых виднелись у входа на рейд:
— К оружию! Христиане бегут! Хватайте их!
Потом прозвучал властный голос, разом перекрывший все эти крики:
— Барон! Собака! Я сдеру с тебя шкуру!
— Это Зулейк! — воскликнул Нормандец, содрогнувшись. — Я так и думал.
— Шлюпки! Шлюпки! — кричали всадники и янычары.
Барон отнес графиню, почти потерявшую сознание, в каюту на корме. Он переоделся, надел доспехи.
— Они будут преследовать нас и в море? — спросил он, видя, что Нормандец заряжает одну из двух небольших кулеврин, находившихся на фелуке.
— Да, синьор, — ответил фрегатар. — Нам плохо придется, если мы не успеем выйти в открытое море, прежде чем галиоты поднимут по тревоге: они перекроют нам путь. Нас преследует Зулейк. Как бы я хотел подстрелить его!
— Вы этого не сделаете, Микеле, — ответил барон. — Не забывайте, что это брат женщины, спасшей нас.
— Это совсем неуместное великодушие, синьор. А! Черт возьми!
На террасе тюрьмы Али Мами, находившейся совсем близко от порта, вспыхнул огонь, потом прозвучал глухой выстрел.
Это был сигнал галиотам закрыть вход в порт и никого не выпускать.
Фрегатар глухо выругался сквозь зубы. Он вспрыгнул на фальшборт и внимательно вгляделся в сторону выхода из порта.
— Может быть, мы успеем, — пробормотал он. — Галиоты далеко, а ветер сильный.
Он повернулся к своим людям, которые в глубокой тревоге ждали его распоряжений.
— Пусть никто не стреляет, — сказал он. — Если мы сами укажем на наше расположение, нас накроют пушечными залпами.
Потом он посмотрел на берег. Шлюпки с солдатами быстро продвигались вперед между кораблями, стоявшими на якоре. Время от времени раздавались выстрелы аркебуз.
— Я встану к рулю, — сказал он. — Поставить кливера и квадратный парус над латинским! Мы заставим их побегать за нами.
«Сулейман», для которого ветер был попутным и который, как и все корабли фрегатаров, обладал прекрасным ходом, стремительно двигался к восточному мысу, возле которого в это время не было ни одного фонаря, указывающего на присутствие галиотов. Умело лавируя, он пересек рейд и приблизился к берегу, чтобы слиться с прибрежными скалами, бросавшими густую тень на море.
В это время с террас других тюрем раздались пушечные залпы, предупреждавшие галиоты, находившиеся у западного мыса.
Два корабля дали ответные залпы и уже направились к входу на рейд, пытаясь поймать ветер.
— Нас заметили? — спросил барон изменившимся голосом.
— Еще нет, синьор, — ответил Нормандец, внимательно вглядывавшийся в темноту.
— А дальше?
— Они устроят за нами погоню, в этом я уверен. Смотрите, вон те четыре шлюпки направляются к галиотам. На одной из них наверняка находится Зулейк.
— Однако ваша фелука гораздо быстрее.
— У галиотов тоже хороший ход, синьор. Они не такие тяжелые, как галеры с высокими бортами.
— Куда мы направимся?
— К Балеарским островам. Они ближе всего, там мы легко найдем убежище. Внимание, синьор! Вот и мыс. Нам придется выйти из тени! Ложитесь на палубу! Скоро пули посыплются градом!
С четырех шлюпок, которые уже пересекли рейд, слышались неумолкающие крики:
— Остановите их! Стреляйте! Они бегут!
Два корабля из охраны порта делали неимоверные усилия, чтобы поспеть вовремя, но не могли догнать фелуку, которую нес попутный ветер. И потом, неясно было, заметили ли они ее, поскольку фрегатар все время прижимал фелуку к берегу, чтобы оставаться в тени. К несчастью, мыс, закрывавший бухту с востока, кончался, и фелука должна была вот-вот оказаться на виду.
— Еще пятьсот метров! — воскликнул фрегатар. — Может быть, удастся проскочить без особых проблем. Поворот налево!
Три из четырех шлюпок продолжали преследовать фелуку, четвертая повернула и направилась к ближайшему галиоту.
— Зулейк там, — пробормотал Нормандец. — Он сам возглавит погоню.
В этот момент «Сулейман», закончив последний маневр, прошел мыс Малифа и направился в открытое море.
Вдали послышались крики:
— Огонь!
Четыре пушечных выстрела прозвучали на палубах галиотов, за ними раздался залп из аркебуз.
Экипажи кораблей, увидев, что фелука ускользает, открыли отчаянную стрельбу, надеясь остановить ее.
Пуля попала в фок-мачту, перебила канат. Квадратный парус, поставленный по приказу Нормандца, упал. Но эта пуля была единственной, попавшей в цель, все другие пролетели мимо.
— Слишком спешите! — весело прокричал фрегатар. — Господин барон, уж если они нас до сих пор не утопили, то теперь навряд ли достанут.
Однако он ошибался. Галиоты и не думали останавливаться, они быстро развернулись и бросились в погоню, а три шлюпки, посчитав, что продолжать бессмысленно, остались у мыса Малифа.
Нормандец быстро понял, что придется иметь дело с двумя быстроходными парусниками, ни в чем ему не уступавшими. Берберы были прославленными мореходами, возможно лучшими во всем Средиземноморье. Они поставили все паруса и даже лисели[55] и теперь маневрировали так, чтобы фелука оказалась между ними, а путь на восток и на запад для нее был отрезан.
Фрегатар помрачнел.
— Господин барон, — сказал он немного изменившимся голосом, — нам трудно будет уйти от этих двух разъяренных мастифов. Они несутся, как морские ласточки, и так умело маневрируют, что это внушает мне страх.
— Они смогут нас догнать?
— Пока дует этот ветер, навряд ли.
— А он стихает?
— Он совсем утихнет или очень ослабеет, когда взойдет солнце.
— Они пойдут на абордаж?
— Попробуют, синьор.
— А мы сможем оказать сопротивление?
— У них экипажи в четыре раза больше, чем наш, и кулеврины большего калибра.
— Меня удивляет, что они не используют свою артиллерию. Мы еще на расстоянии выстрела.
— Они бы нас уже потопили, если бы с ними не было Зулейка.
Барон посмотрел на него, не понимая.
— Они хотят взять нас живыми. Вернее сказать, они хотят заполучить живьем графиню. Зулейк хочет.
— Ему придется перешагнуть через мой труп! — воскликнул барон в ярости.
— И через мой, — ответил голос рядом.
Это была графиня, которая вышла из каюты, чтобы узнать, что происходит.
— Зулейк там, верно? — спросила она, указывая на галиот.
— Да, Ида, — ответил барон.
— Живой он меня не получит, — сказала она решительно. — Мы умрем вместе, Карл. Лучше попасть в пучину Средиземного моря, чем в руки этого человека, которого я глубоко презираю. Но нас еще не взяли, нас довольно много, и мы хорошо вооружены, правда, Нормандец?
— Да, — ответил фрегатар, не желая пугать ее. — Если они откроют огонь, мы ответим, мы свалим их мачты, убьем берберов, если…
Пушечный выстрел с ближайшего галиота не дал ему закончить. Барон бросился к графине, чтобы прикрыть ее своим телом, но
