Зеркало Мерлина - Андрэ Нортон

При всей экзотичности своей одежды нью-британцы были крепкими, практичными, работящими людьми. И они создали передовую индустрию. Широко использовался транспорт на электроэнергии. Конные экипажи остались, но только как символ. Воздушные путешествия ограничивались короткими перелетами на низко летающих «крыльях». Да и совершались они в основном для военных целей. Изобретенный лет двадцать назад звуковой барьер закрывал пересечение по воздуху границ обеих народов. «Крылья» не могли пройти через него.

Как купец Вильям Кэмпден не носил на боку оружие, хотя его братья, занимающиеся разнообразной деятельностью, имели церемониальные мечи. Они были более короткие, чем то оружие, которое знал Блейк под этим названием. Так что широкий ремень на талии имел только пряжку с семейным гербом, показывающим его ранг. Уменье разбираться в геральдических пряжках вошло в курс обучения, чтобы он не сделал какого-нибудь промаха в оказании знаков почтения.

— Валкер! — В дверях стоял Валт в такой же одежде, что и у Блейка. Только цвета были синие и желтые, меховой воротник пошире, вышивка наряднее, на поясе висел меч мастера купцов, а пряжка говорила о его принадлежности к благородному дому. — Мы готовы.

Часть отряда составляли старые соратники. Из других групп охотников, бродящих по параллельным мирам, был Пэг Ло Сайди, которого Блейк знал как Стэна Эрскина. Его снаряжение было более блеклым. Он выглядел хрупким в объемном плаще купца.

Мэрфи стояла чуть в стороне. На ней было короткое, едва прикрывавшее колени, обтягивающее серебристо-серое платье без украшений, кроме щита на поясе. Поверх платья — чуть длиннее его — безрукавка более темного серого цвета. В отличие от однотонного костюма ноги девушки казались ярко украшенными, потому что они были покрыты плотным черным узором, щедро отделанным серебром. Ради этого маскарада Мэрфи пришлось пожертвовать своими волосами: теперь они были коротко по-мужски подстрижены, кончики отдельных прядей выкрашены в красно-коричневый цвет, что придавало ее голове забавную пестроту — последняя мода Нью-Британии.

Рядом с ней стоял Эрк Роган. Он крепко держал дочь выше локтя, словно в эти последние минуты думал о риске ее путешествия и не мог отделаться от тревожных мыслей. Однако он ничего не сказал, проводив Мэрфи с отрядом к челноку.

Брум имел станцию на К-625, так что неожиданностей не должно было быть. Челнок, перед тем как принять их, был очень тщательно проверен. Тем не менее Блейк весь напрягся, когда его охватило знакомое головокружение, он бессознательно ожидал какого-нибудь несчастья. Осознав свой страх, разозлился. Неужели он не избавится от подозрений?

В кабине не разговаривали. Возможно, остальные, как и Блейк, скользили мыслями по пунктам обучения, еще раз проверяя себя в новых ролях Вильяма Кэмпдена, Джорфи Варнстеда, его племянницы Энн Варнстед и Мэттью Лайтфута.

Сигнал, предупреждающий о прибытии, глубже вдавил их в кресла, как только началось вращение. Затем они оказались в неэкранированной секции склада. Управление рассчитало, что они войдут под покровом ночи, так что только очень слабый свет вел их по узкому проходу между ящиками и тюками. Свет исходил из щели под дверью. Валт велел остановиться и осторожно открыл дверь.

За дверью был окруженный стенами двор, вымощенный каменными плитами. Там ждал грузовик для перевозки товаров. Валт и Блейк сели впереди, Мэрфи и Ло Сайди в крытый фургон. Можно было подумать, что Валт держит перед глазами карту и всю жизнь водил грузовик: он включил мотор, вывел машину через ворота, и они понеслись по лабиринту улиц, освещенных фонарями на столбах.

Сначала шли каменные или бетонные дома в четыре-пять этажей, а дальше возвышались многоэтажные, видимо, деревянные. Здесь не было вывесок, только причудливо украшенные фонари у некоторых строений позволяли догадываться о роде занятий хозяев.

— Здесь. — Валт ввел грузовик под арку во двор, столь же скудно освещенный, как и склад. За время своей быстрой поездки по улицам они видели очень мало людей, и то только мужчин. Это был пограничный город с точно соблюдаемым комендантским часом, и женщин здесь почти не было.

Они вошли в дом. Их ждал крепкий мужчина в плаще мастера-купца. Острая с рыжей ржавчиной серая борода придавала ему вид человека, обладающего непререкаемым авторитетом. Роджер Эршельм, английский купец из Лондона. Конечно, он не был ни «английским купцом», ни «из Лондона», но все в Порт-Акроне считали его таковым.

В хорошо освещенной обшитой панелями комнате Эршельм скинул плащ и пригласил всех к столу, где стояло вино в кубках изумительной работы. Металлические блюда с ободком из эмали с драгоценными цветными камнями были наполнены фруктами, вафлями и ломтиками хлеба, намазанными разными аппетитно пахнущими смесями паст.

— Это безумие, — буркнул Эршельм. — Вы, леди, — он посмотрел на Мэрфи, — сильно рискуете. В городе так мало женщин, что они все наперечет со всей их родословной. Если здесь увидят вас, поднимется такой переполох, что может оказаться раскрытой вся наша станция. А вам, — он повернулся к мужчинам, — я сейчас объясню другое. Вдоль реки неспокойно. По прихоти какого-нибудь лорда вас могут выслать из Империи в одной рубашке.

— Что-нибудь случилось? — прервал его Валт. — Назревает мятеж?

— Случилось, да. Здесь всегда готовились мятежи, но сейчас, я считаю, все по-настоящему кипит!

— Какие-нибудь особые причины?

— Причины? — всплеснул руками Эршельм. — Они прежние: купцы желают мира, а лорды, видя, как уменьшается их власть и доходы, — войны. Ходят слухи о жутких инцидентах на границах, да и ближе. Снова вспоминается пророчество о возвращении Хитцилопотли. Долгое правление малолетки никогда не укрепляет королевский дом. Не один лорд уже поглядывает, как бы облачиться в императорский зеленый цвет.

— Но все это не первый год…

— И создается отвратительная ситуация. Время идет, и лорды начинают проявлять такую смелость, какую не демонстрировали со времени подавления восстания. Они вытаскивают полузабытые законы и пользуются ими, когда выгодно. Самый последний: ограничение проживающих здесь иноземных купцов — Дозволенных. Им разрешается выходить из своих домов только по пропускам и под охраной для их же собственного блага, конечно. Население якобы ненавидит иноземцев. Было несколько умело направленных бунтов, чтобы в это поверили. Ряд тщательно спланированных инцидентов стал причиной изгнания всех Дозволенных…

— И Нью-Британия согласна с этим?

— При теперешнем правительстве? — Эршельм пожал плечами. — Непосредственным будущим управлять нельзя. Но общественное понимание растет. Умеренные могут потерять власть и к ней придет королевская партия. Вице-король скользит по узенькой тропке, сохраняя мир. И он может только советовать, но не приказывать. Расхождение с законами правящего дома 1810 полное. Итак, если вы не найдете того, что ищете, в Нью-Британии… — Эршельм замолчал. Мэрфи непроизвольным жестом сбросила на пол стоявшую перед ней чашу с вином и, даже, не взглянув, повернула голову, как будто ее притянула какая-то сила. Все уставились на нее. Медленно повернув лицо с широко раскрытыми глазами, она встала и подошла, держась за стену, к окну. Руки ее отдернули занавески и потянулись к шпингалетам. Валт в два шага очутился возле нее, отвел ее руки и открыл окно. Холодный ночной воздух принес с собой звук струящейся воды. Вдали светились фонари. Валт бережно обнял Мэрфи за плечи и тихо назвал ее по имени. Девушка качнулась к нему, но головы не повернула: она все еще вглядывалась в ночь. Затем она вздрогнула всем телом, повернулась к Валту и схватила его за куртку. Лицо ее было усталым и напряженным.