Сады Луны - Стивен Эриксон

Они наверняка знают про «Феникс». С каждой минутой его скромная каморка казалась всё более маленькой и тесной. Если Колл жив, Мурильо попробует сыграть роль, которую план отводил Раллику. Он ещё раз осмотрел свою рапиру. В последний раз Мурильо дрался на дуэли много лет назад, а Тюрбан Орр слыл лучшим фехтовальщиком в городе. На успех шансы небольшие.

Мурильо набросил на плечи плащ и скрепил его застёжкой на шее. А что за Разрушитель Круга, который принёс ужасные вести? Почему этот Угорь решил (или решила?) вмешаться в их планы? Мурильо подозрительно прищурился. Не может быть! Неужто этот толстый коротышка?..

Тихо ругаясь себе под нос, он натянул тонкие замшевые перчатки.

Тотчас кто-то тихо поскрёбся в двери. Мурильо вздохнул с облегчением.

— Раллик, сукин ты сын! — воскликнул он, открывая. На миг Мурильо показалось, что в коридоре никого нет, но потом он опустил глаза. Раллик лежал на полу, его одежда насквозь пропиталась кровью. Убийца смотрел на друга со слабой улыбкой на губах.

— Прости, что опоздал, — проговорил он. — Ноги подвели.

Ругаясь полушёпотом, Мурильо помог Раллику подняться, завёл внутрь и уложил на кровать. Вернулся, окинул взглядом коридор, затем закрыл дверь и запер на замок.

Раллик опёрся спиной о высокое изголовье.

— Орр выдал контракт на Колла…

— Да знаю я, знаю, — на ходу перебил Мурильо. Он опустился на колени у кровати. — Дай-ка посмотрю твою рану.

— Надо сперва доспех, снять, — проворчал Раллик. — Оцелот меня ударил разок. Потом я его убил. Колл жив, насколько мне известно. Какой сегодня день?

— Всё тот же, — ответил Мурильо, помогая другу избавиться от кольчуги. — Пока мы от графика не отстали, но судя по тому, сколько на тебе крови, с Орром на празднестве Симтал ты драться не будешь. Я это возьму на себя.

— Глупая мысль, — прохрипел Раллик. — Погибнешь только, а Тюрбан Орр уйдёт целым и невредимым, будет дальше поддерживать Симтал, а его власти хватит на то, чтобы не дать Коллу вернуть своё.

Мурильо ничего не сказал. Он отвернул кожаную подкладку и обнажил рану.

— А откуда столько крови? — сурово спросил он. — Тут же нет ничего — только шрам недельной давности.

— Что? — Раллик потрогал то место, где в тело вошёл тайный клинок Оцелота. На ощупь шрам был мягким и слегка зудел по краям. — Чтоб меня разорвало… — пробормотал Ном. — Ладно, дай мне пока тряпку, чтобы ржавчину вытереть.

Мурильо присел на пятки и удивлённо посмотрел на друга.

— Какую ржавчину?

— Ну, порошок на лице, — объяснил Раллик и хмуро посмотрел на Мурильо.

Тот наклонился поближе.

— Противомагический порошок Барука! — взорвался убийца. — Как, по-твоему, я сумел убить Оцелота?

— Лицо у тебя чистое, Раллик, — сказал Мурильо. — Но, пожалуйста, бери тряпку. Смоем с тебя хоть засохшую кровь.

— Сперва дай мне зеркало, — твёрдо заявил Раллик.

Мурильо нашёл зеркало, а затем стоял и наблюдал, как Раллик изучает своё бледное отражение и всё больше хмурится. Наконец фехтовальщик сухо заметил:

— Что ж, это выражение меня убеждает.

— В чём убеждаёт? — зловещим тоном спросил убийца.

— Что ты — это ты, Раллик. — Мурильо расправил плечи. — Отдохни пока тут. Ты потерял много крови. А я тем временем найду Угря и перекинусь с ним парой слов.

— Ты знаешь, кто такой Угорь?!

Мурильо направился к выходу.

— Есть догадка. Если можешь ходить — будь добр, запри за мной дверь.

Крупп промокнул лоб скомканным, влажным платком.

— Крупп уж извёлся, повторяя все и всяческие подробности по тысяче раз, мастер Барук! — застонал он. — Ужель не будет конца этой муке? Взгляни в окно. Целый день жизни Круппа миновал!

Алхимик сидел в кресле, хмуро смотрел на носки домашних туфель и лишь иногда шевелил пальцами, пока медленно тянулись минуты. Он словно бы забыл о том, что Крупп тоже находится в кабинете, и не обращал на чародея никакого внимания уже около часа, несмотря на постоянные жалобы и причитания Круппа.

— Мастер Барук! — не сдавался Крупп. — Позволь же своему преданному слуге удалиться! Он ведь ещё не оправился от жутких испытаний, которые прошёл в восточных пустошах. Скромная трапеза — жареная баранина, картофель, тушёный лук и морковь, мидии в чесночном масле, финики, сыр, вяленые гольяны и графин вина — вот что ныне занимает мысли Круппа прежде всего остального. Как грубо низвела его судьба — остался от великого человека один лишь желудок…

Внезапно Барук заговорил:

— Уже около года, — медленно произнёс он, — агент Угря, известный под именем Разрушитель Круга, снабжал меня важнейшими сведениями касательно дел в городском Совете.

Крупп закрыл рот так, что щёлкнули зубы.

— Моих сил, разумеется, вполне хватит на то, чтобы вызнать личность этого Разрушителя Круга. У меня есть несколько посланий, которые он написал собственной рукой, да что там — хватит и пергамента. — Барук поднял глаза и посмотрел на каминную полку. — И я уже почти решился это сделать, — заявил алхимик. — Мне нужно поговорить с Угрём. Мы стоим на важнейшем перекрёстке в жизни Даруджистана, и я должен узнать цели Угря. Мы могли бы трудиться в тесном союзе, делиться всем, что знаем, и, быть может, спасти город. Быть может.

Крупп откашлялся и снова вытер лоб. Он аккуратно сложил платок на коленях, а затем сунул его в рукав.

— Если ты пожелаешь передать таковое послание, — тихо проговорил он, — Крупп готов помочь, мастер Барук.

Барук спокойно посмотрел на Круппа.

— Благодарю. Как скоро будет ответ?

— К вечеру, — ответил Крупп.

— Великолепно. Признаюсь, мне и самому не хотелось подвергать лишнему риску этого Разрушителя Круга. Что делает твоё предложение лучшим из возможных. Можешь идти, Крупп.

Чародей качнул головой. Поднялся.

— Что ж, тогда до вечера, мастер Барук.

…Колл спал, а мужчины в комнате продолжали спорить. Молоток сказал, что раненый может проспать несколько дней напролёт, потому что слишком близко подошёл к Вратам Худа.

Паран был разочарован. Чего-то не хватало в объяснениях Скворца. Сапёры ушли закладывать мины, и Скворец по-прежнему собирался их взорвать. Более того, они хотели связаться с Гильдией убийц, чтобы предложить контракт на жизни истинных правителей Даруджистана. Эти планы никак не увязывались с расчётом на полномасштабное восстание на континенте. В такой ситуации Дуджеку ведь наверняка понадобятся местные союзники?

Сержант продолжал говорить, и в голове капитана постепенно стала складываться цельная картина. Впервые за час он нарушил молчание и обратился к Скворцу: