Сады Луны - Стивен Эриксон

Дуджек молчал. Затем заговорил, и голос его прозвучал хрипло:

— Это горькая весть, капитан. Очень горькая. Его отец… Ну да ладно, хватит об этом. Продолжай, Скворец.

— С местной Гильдией убийц пока связаться не удалось, Первый Кулак. Но перекрёстки мы заминировали. Сегодня всё объясню своим людям. Остаётся вопрос: что делать с капитаном Параном.

— Понимаю, — ответил Дуджек. — Капитан Паран?

— Здесь.

— Вы пришли к какому-то выводу?

Паран посмотрел на Скворца.

— Так точно. Думаю, да.

— И что же? Каков ваш выбор, капитан?

Паран провёл рукой по волосам и откинулся на спинку стула.

— Первый кулак, — медленно проговорил он, — Тайшренн убил Рваную Снасть. — И своего не добился, но эту тайну я пока что оставлю при себе. — В планы адъюнкта входит нарушить данное мне слово и скорее всего убить меня тоже. Но, признаюсь, это не так важно, как преступление Тайшренна. — Паран поднял глаза и встретил твёрдый взгляд Скворца. — Рваная Снасть заботилась обо мне, а я — о ней после нападения Пса. Это… — Он помолчал. — Это было очень важно для меня, Первый Кулак. — Паран выпрямился. — В общем, как я понимаю, вы решили нарушить волю Императрицы. Но что потом? Мы что, бросим вызов сотням легионов Империи с армией в десять тысяч человек? Объявим об основании независимого королевства и будем ждать, пока Ласиин нас показательно покарает? Мне нужны подробности, Первый кулак, прежде чем я смогу решить, становиться ли на вашу сторону. Потому что я хочу отомстить.

Дуджек ответил:

— Императрица потеряет Генабакис, капитан. В этом нам помогут. Когда сюда доберётся подкрепление из малазанских морпехов, всё уже будет кончено. Багровая гвардия даже высадиться им не позволит. Думаю, потом восстанет Натилог, а за ним — Генабарис. Альянс с морантами, думаю, скоро станет очень непрочным, но тут я не могу вдаваться в детали. Хотите знать мои планы, капитан? Они вам могут показаться чепухой, потому что нет времени объяснять. Мы готовимся втянуть в игру нового игрока — того, кто пока что вообще стоял в стороне и при этом отличается отвратительным характером. Зовут этого Худова сына Паннионским Провидцем, и он уже готовится отправить свои войска на священную войну. Хотите отомстить? Предоставьте Тайшренна более близким врагам. Что до Лорн — она ваша, если справитесь. Больше ничего предложить не могу, капитан. Можете сказать «нет». Никто вас за это не убьёт.

Паран смотрел на свои руки.

— Я хочу, чтобы мне сообщили, когда Высший маг Тайшренн получит по заслугам.

— Договорились.

— Хорошо, Первый Кулак. Но что касается текущей операции, я бы предпочёл, чтобы командовать продолжал сержант Скворец.

— Что скажешь? — спросил Дуджек с улыбкой в голосе.

— Принято, — ответил сержант. Он улыбнулся Парану. — Добро пожаловать, капитан.

— Это всё? — спросил Дуджек.

— Поговорим, когда тут закончим, — сказал Скворец. — До того времени, Первый Кулак, желаю успеха.

— Успеха, Скворец.

Нити белого света померкли. Как только они окончательно истаяли, Калам накинулся на сержанта:

— Ах ты старый ублюдок! Мне-то Скрипач сказал, что Дуджек и слышать не хочет ни про какое восстание! Плёл даже, будто Первый Кулак приказал тебе уходить после этого задания!

Скворец пожал плечами и выдернул костяной нож из столешницы.

— Всё меняется, капрал. Когда Дуджек получил от адъюнкта сведения о подкреплениях на будущий год, стало очевидно, что кто-то твёрдо намерен обеспечить полный крах кампании в Генабакисе. А вот этого даже Дуджек не потерпит. Ясное дело, планы придётся пересмотреть. — Сержант обернулся к Парану, взгляд его стал суровым. — Простите, капитан, но Лорн пока будет жить.

— Но Первый Кулак…

Скворец покачал головой.

— Она сейчас едет в город, если они с имассом сумели освободить яггута. Им придётся дать Тирану какую-то причину направиться в Даруджистан, и остаётся только предположить, что Лорн будет этой причиной. Она найдёт нас, капитан. Когда это случится, мы и решим, как с ней поступить, — с учётом, конечно, того, что именно Лорн нам скажет. Если вы её открыто вызовете, адъюнкт вас убьёт. Если это будет необходимо, она умрёт, но смерть её должна быть тихой, незаметной. Есть по этим пунктам возражения?

Паран глубоко вздохнул.

— Можете вы хоть объяснить, зачем заранее заложили в городе взрывчатку?

— Сейчас объясню, — сказал Скворец и поднялся. — Но сперва такой вопрос: кто этот раненый?

— Уже не раненый, — сказал Молоток и улыбнулся Парану. — Просто спит.

Паран вскочил.

— Тогда я тоже сейчас всё объясню. Только вниз схожу — заберу свой меч. — В дверях капитан задержался и обернулся к Скворцу. — И ещё вот что: где ваша новенькая, Жаль?

Ответил Калам:

— Пропала. Мы знаем, кто она на самом деле, капитан. А ты?

— Знаю.

Но она, быть может, уже не то, чем была прежде, если Престол Тени не солгал. Паран почти решил рассказать эту часть истории, но потом передумал. Уверенности-то никакой нет. Лучше подождать и посмотреть.

Погребальная камера оказалась маленьким, непримечательным толосом с низким купольным сводом, выложенным из грубо отёсанного камня. Ведущий в него коридор был узким, слегка скошенным вниз и едва ли четырёх футов в высоту. Полом гробнице служила утоптанная земля, а в центре высилась округлая каменная стена, накрытая массивной плитой. На ней лежали покрытые льдом предметы.

Тлен обернулся к Лорн.

— Вещь, которую ты ищешь, зовётся Финнэст. В нём сохранена сила яггутского Тирана. Его, возможно, лучше описать как свёрнутый сам в себе Путь Омтоз Феллак. Когда Тиран полностью пробудится, он обнаружит пропажу и неуклонно будет искать свой Финнэст.

Лорн попыталась согреть дыханием онемевшие ладони, а затем медленно приблизилась к надгробной плите.

— И всё то время, что он будет у меня?.. — начала адъюнкт.

— Твой отатараловый меч умертвит его ауру. Не до конца. Финнэст не должен долго оставаться в твоих руках, адъюнкт.

Лорн окинула взглядом предметы на каменной крышке. Имасс подошёл ближе. Адъюнкт подняла кинжал в ножнах, но тут же положила обратно. В этом деле Тлен никак не мог ей помочь. Следовало полагаться на собственное чутьё, отточенное и выпестованное непредсказуемой силой отатарала. В глаза бросилось зеркальце в оправе из оленьего рога. Слюдяная поверхность была покрыта паутинкой инея, но словно бы светилась собственным светом. Лорн потянулась к зеркалу, однако замешкалась. Рядом, едва заметный под слоем льда и инея, на куске меха лежал маленький круглый предмет. Лорн нахмурилась и взяла его.