Жизнь и фильмы Сэмюэла Л. Джексона, самого крутого человека в Голливуде - Гэвин Эдвардс

губами. Харви-Салаам размышляет: «Был ли "танец мамаш" настоящей пьесой, в которой эти актеры играли перед приходом в бар? Возможно. Был ли это сон? Возможно. Полностью зависит от интерпретации». Торговля стереотипами менестрельного шоу[35] спустя столетие после окончания Гражданской войны была мощной, но расстраивала как зрителей, так и исполнителей. Харви-Салаам специально сидела в библиотеке Линкольн-центра, исследуя менестрельное шоу. «Это была не только стереотипная мимикрия, это была форма расизма, созданная специально для того, чтобы контролировать черных, – заключила она. – Как только я поняла, что черные создают стереотипы о белых, которые создают стереотипы о черных, я перестала испытывать смущение и стыд».

Молодые актеры страдают от всевозможных унижений на входе в профессию, а цветные актеры – вдвойне. Но даже зная об этом, Сэмюэл Л. Джексон не мог предположить, что многие его актерские работы потребуют от него ношения блэкфейса[36]: помимо «танца мамаш», он появился в одежде менестреля в телевизионной трансляции пьесы «Суд над Генри О. Флиппером».

Когда Джексон присоединился к актерскому составу «Заклинания № 7», ему было тридцать лет. «Американский идеал заключается в стремлении заработать первый миллион долларов к тридцати годам, – сказал Джексон. – Когда мне было тридцать, я был в Нью-Йорке, играл в бродвейских пьесах, у меня была, возможно, одна работа на телевидении в год и небольшая роль в кино, включая мысли о том, что к тому времени мой талант должны были оценить». А если бы он каким-то образом получил этот миллион долларов? «В моих планах было отвезти всех друзей в Бразилию, лечь на пляже с килограммом кокаина, повеселиться на всю катушку, а потом вернуться к работе».

Если Джексон играл в пьесе вечером, а днем у него было свободное время, он отправлялся на Таймс-сквер – больное сердце Нью-Йорка 1970-х годов, которому еще много лет спустя предстояло стать сверкающим центром международной торговли. Джексон с любовью вспоминал «ничейную часть Таймс-сквер с проститутками-трансвеститами и кинотеатрами с фильмами про кунг-фу». Он знал по крайней мере четыре разных кинотеатра, где по цене одного билета можно было посмотреть тройной сеанс гонконгских фильмов о боевых искусствах, таких как «Пять злодеев», «Однорукий меченосец» и «Повелитель летающей гильотины». «Я шел на Таймс-сквер в одиннадцать утра, покупал литр пива, пакетик травки за пять центов и смотрел три фильма за доллар, пока не приходило время идти в театр», – вспоминает он.

Многие из друзей Джексона тоже были чернокожими актерами и пытались пробиться в Нью-Йорке, некоторые из них в будущем стали звездами: Дензел Вашингтон, Лоренс Фишбёрн, Морган Фриман, Уэсли Снайпс и Элфри Вудард, а некоторые были талантливыми людьми, которые так и не смогли пробиться, хватаясь за любую доступную работу для актера. «Мы работали за пределами Бродвея, иногда даже в крошечных театрах далеко от Бродвея, Бродвеем там и близко не пахло», – говорит Вашингтон. Джексон и Вашингтон сыграли в одной постановке под названием «Могучие джентльмены» о стареющих членах банды из Ньюарка. Шоу объехало на грузовике все пять районов Нью-Йорка, устраивая импровизированные сцены на баскетбольных площадках и в общественных парках.

Когда с деньгами было туго, а так было почти всегда, они вместе оказывались в центре занятости, который они прозвали «Клубом 25», или скидывались на общие обеды, чтобы никто не голодал.

Иногда объявлялся кастинг на роль чернокожего, и казалось, что на него пришли все актеры города, вспоминает Джексон: «Звонили всем, от 20 до 50 лет, потому что понятия не имели, какой черный им нужен на эту роль. Это как бы дает понять, что они не имели ни малейшего представления о том, кто эти люди». И, наоборот, если Джексон проходил прослушивание на роль, понимая, что не получит ее, но эта роль казалась идеальной для его друга, он обязательно звонил этому другу и сообщал о работе, для которой тот отлично подходит.

«Мы вместе ездили на поезде, ходили пешком с одного прослушивания на другое, посещали спектакли друг друга, мы жили в интерактивном сообществе», – говорит Джексон.

Джексон и Ричардсон пробыли вместе бóльшую часть десятилетия, когда она ему намекнула, что пора пожениться. Точнее, она сказала, что ее дедушка слабеет с каждым днем и что перед смертью он хочет непременно проводить ее, последнюю из своих внучек, к алтарю. Она наставляла Джексона: «Ты должен спросить у него разрешения жениться на мне. А потом спросить меня, выйду ли я за тебя замуж». Они поженились 18 августа 1980 года. По мнению Ричардсон, она могла выйти замуж за богатого или за умного парня: «Я вышла за умного парня». (После свадьбы она использовала имя ЛаТаня Ричардсон в большинстве своих проектов.)

В следующем году пара купила четырехэтажный дом в Гарлеме по адресу: Западная 143-я улица, 522 (в квартале между Бродвеем и Амстердам-авеню), за 35 тысяч долларов. Джексон сам сделал бóльшую часть ремонта, потратив много времени на то, чтобы снять старую краску со стен и покрасить их заново.

Процесс ожидания, пока высохнет краска, стал хорошим упражнением на выдержку, которая пригодилась Джексону в карьере: его звезда восходила, но очень медленно. Он получил свою первую роль в студийном фильме «Регтайм» режиссера Милоша Формана, наиболее известного по фильму «Пролетая над гнездом кукушки». У его персонажа был номер, а не имя (Член банды № 2), но организаторы съемок купили ему билет на самолет до Лондона для съемок его сцен. Так он впервые побывал в Европе. «Это стало для меня огромным опытом, когда я понял, что мир не такой, каким я его себе представлял», – говорит Джексон. Он считал Великобританию монолитно белой и был поражен, обнаружив в ней вест-индскую культуру[37]. А в фильме снимался Джеймс Кэгни, сыгравший свою последнюю роль в кино: Джексон обедал с ним каждый день и слушал истории о старом Голливуде. «Не бывает звезд крупнее, и все же он проводил с нами время и общался», – говорит Джексон.

Джексон играл в Общественном театре в адаптации пьесы Брехта «Мамаша Кураж» по сценарию Шейнг, он был дублером Моргана Фримана, который старше его на одиннадцать лет, и учился у актера-ветерана на сцене и за ее пределами. Предупредив Джексона, что он не пропустит ни одного спектакля, Фриман сказал: «Я не знаю, почему ты так усердно работаешь, парень. У тебя получится. Только не бросай». Джексон так и сделал, собирая контракты в городских и региональных театрах. Пьеса «Линия Дистрикт» в исполнении труппы Negro Ensemble Company (в Нью-Йорке) была о группе водителей такси, ожидающих пассажиров. Газета «Нью-Йорк Таймс» назвала Джексона «энергичным» в роли «быстро